Пепел богов. Трилогия
Шрифт:
Варса молчала.
— Они боги? — повысил голос Кай. — Что такое «боги»?
— Возьми утку, — прошептала она чуть слышно. — Отруби ей голову. Ощипай ее и сожги перья. Выпотроши утку и отдай ее потроха зверью. Насади ее на вертел и поджарь до золотистой корочки. До цвета неба Салпы. Съешь ее. Зарой кости в землю. А потом возьми отрубленную, засохшую голову, посмотри на нее и скажи — это все еще утка?
— За что так? — только и смог произнести Кай.
— Не жалей, — усмехнулась Варса. — Не оценивай. Не хули.
— Значит, вы — боги, — прошептал Кай.
— Пепел
— Они убивают вас не своими руками, — продолжил Кай. — Сиуны служат им. Но я слышал, что сиуны — смотрители Пустоты. Как им удается управлять сиунами?
— Мы отмечены, — усмехнулась Варса и потянула ворот платья. На ее теле между ключиц пожелтевшим шрамом выделялся отпечаток Храма Пустоты, заключенный в квадрат с закругленными краями. — Если завладеть ключом, можно завладеть и сиуном.
— Это ключ? — потянул он из ворота глинку.
— Смотри-ка, — удивилась Варса. — Это Эшар дала тебе?
— Ее сиун, — сказал Кай.
— Я не узнаю Эшар, — пробормотала Варса. — Конечно, если она завладела своим сиуном, значит, она могла завладеть и собственным ключом. Любым ключом. Всеми ключами. Если она отдала тебе ключ, значит, ты для нее больше, чем простая замена. В твоих руках ее смерть, парень. Полей эту глинку кровью одного из двенадцати, и если ты будешь рядом со своей матерью, она отправится в круг мучений. Даже прирученный сиун не сможет противиться ключу.
— Вот. — Кай вытащил из поясной сумки платок. — Тут капли крови. Они были пролиты Агнисом или кем-то еще на похожий ключ в Намеше. После этого Паттар был убит. Как мне узнать, чья это кровь? Как мне узнать, кто имеет доступ к ключам?
— Иди в Туварсу, — посоветовала Варса. — Попробуй найти и разговорить Сурну. Если кто и ответит на этот вопрос, то только она. Ты все спросил?
— Нет, — покачал головой Кай. — Что лежит в центре Салпы? Что лежит за горами? Я видел карту у Паттара. Там была обозначена долина и город Анда. Что это?
— Рассмотри свой ключ, — прошептала Варса. — На нем ты увидишь Храм Пустоты в Анде. На его крыше стоят двенадцать престолов. Там, именно там происходит круг мучений с каждым из нас.
— Но почему вы не проникните туда и не остановите все?! — вскричал Кай.
— Мы пытались сделать это первые тысячи лет, — рассмеялась Варса. — Это невозможно.
— Кто они? — спросил Кай. — Кто они — те, кто взяли над вами вверх?
— Мы сами, — вдруг стала мрачной Варса. — Хотя нашему скудоумию оказали посильное содействие.
— Ты говоришь о танцующей девочке, которую видели во многих городах Текана в начале Пагубы? — спросил Кай. — Или о страннике, о ветхом босяке? Об Ишхамай и Сивате? Еще я слышал о Тамаше, который приходил через тело старшего смотрителя?
— Тамаш — не бог, — напрягла скулы Варса. — Демон. Он и подобные ему — пустотная мерзость высокого ранга. Сиват и Ишхамай… Не буду говорить об этом. Держись от них подальше…
— Что бы ты стала делать на моем месте? — спросил Кай.
— Возьми. — Варса бросила Каю кружево. — Это нижняя рубаха, которую сплела для тебя «пепел богов».
— Зачем? — не понял Кай.
— Потому что если бы Сакува только захотел, я бы стала его женщиной, — с дрожью произнесла Варса. — И ты мог бы стать моим сыном. На твоем месте я бы надела эту рубашку. Да еще и поторопилась бы. И не только потому, что твоя кровь уже не первый день борется с поганой черной заразой со дна мира.
Кай поднялся, рванул завязки
— Это что же получается? — заорал за спиной Кая старшина. — Это ж сиун Кеты! Выходит, все верно она говорила? Все верно…
Словно струна лопнула. Разом обратилась фигура в зеленоватую дымку, развеялась и осела каплями тяжелой росы на всем: на потолке, на стенах, на вновь ставших безжизненными прядях плюща, на полу, на обломках разломанного табурета, на лице и руках охотника, мгновенно высыхая и обжигая его, проникая раскаленными нитями в сердце.
— Образ мглистый… — прохрипел, борясь с болью и вновь нахлынувшим жаром, Кай некогда прочитанное в хранилище Паттара. — Образ мглистый, зеленый, корневой, лиственный, временами человеческий, принимающий облик лесной лианы или земляного корня, могущего уйти в землю или осесть каплями росы, — и тут же заорал, подхватывая пояс с оружием: — Здесь он, старшина! Рыжий весельчак из Ламена! Быстро! Где-то рядом! Под окнами!
Кай вылетел из дверей дома стрелой, мгновенно нашел взглядом Каттими, которая, прикусив губу, увлеченно водила по серому клинку камнем, и побежал прочь со двора. За его спиной топали стражники.
Перед домом стояли два десятка гвардейцев. Когда они увидели бегущего старшину и Кая, лица их вытянулись.
— Вон они! — закричал Кай, показывая на двух всадников в черном, которые приближались к проездным воротам Кеты.
— Задержать! — взревел старшина.
Неизвестные успели удалиться на три сотни шагов. Повинуясь приказу старшины, дозорные на воротах начали задвигать створки, но один из всадников взмахнул руками, и воины Кеты обратились в живые факелы. Истошный крик полетел над улочками Высоты. А когда Кай, старшина и гвардейцы добежали до ворот, уже миновавшие их всадники снова остановились, один из них снова взмахнул руками, и проезд перегородило пламя. Затрещали, сгорая, тяжелые ворота. Защелкали, лопаясь от жара, камни. Кай сунулся было в огонь, но тут же отшатнулся назад. Одежда его задымилась, кожа на лице готова была вздуться пузырями. Старшина упал на колени и принялся молотить кулаками по мостовой. Кай опустил голову.
Когда пламя спало, всадников уже не было. От шестерых дозорных остались только горстки пепла.
— Что случилось? — прокричала прискакавшая к воротам, держа лошадь Кая в поводу, Каттими.
— Она умерла, — с трудом выговорил Кай. — Уппи, Варса, Кикла… или как ее там… умерла. Убита. Только что. У меня на глазах!
— Я не верил, — пробормотал сидевший на ступенях караулки старшина. — Я не верил ей. А ведь Халана говорила! Да и она сама… Халана! — закричал он бредущей к воротам от желтого дома кетке. — Мне не почудилось?