Перед выходом в рейс
Шрифт:
— Теперь понимаете, капитан, на кого вы можете выйти? — спросил Бабурин.
— Понимаю. Получается, все завязано в один узел.
— Получается. Золотые десятки, судоремонтный завод. Исчезновение Гаевой. Что еще?
— Убийство Разина.
— Да, убийство Разина. Масштаб. Вам что-нибудь нужно? Люди, техника другая помощь? Говорите, дадим все, что потребуется.
— Пока не нужно. Есть у меня кое-какие соображения. Когда же потребуется помощь, я доложу.
Лариса
Вечером, около одиннадцати. Тауров подъехал к ресторану «Золотой рог». Остановился на том же месте, около парикмахерской. Выключил фары и мотор и стал ждать. По его расчетам, Лариса Лаврова еще не выходила, но выступление должно было уже закончиться. Подумал: хорошо бы она вышла одна. В этом случае он просто подвез бы ее к Седанке. И они поговорили бы по дороге, в машине. Ну, не сказала бы она ему ничего — что из того? А вдруг сказала бы?
На переднее стекло машины летел мелкий снег. Все, зима. Около дверей ресторана, как обычно стояло несколько человек. Изредка дверь открывалась, выпуская посетителей. Каждый раз он вглядывался — и каждый раз расслабленно откидывался на сиденье. Не то. Наконец вышла женщина и четверо мужчин, он вгляделся — двое держат в руках футляры. Музыканты. Женщина похожа на Ларису. Все пятеро остановились у тротуара, он дал г аз, проехал немного. Резко затормозил — как раз около девушки. Открыл дверцу:
— Лариса?
Понял — в его сторону она смотрит давно, с самого начала. Что же с ней… На лице просто неприкрытый испуг. Чего она боится? Повторил:
— Лариса, я вас подвезу? Нам нужно поговорить.
Пригнулась, зашептала:
— Уезжайте! Пожалуйста, очень вас прошу, уезжайте! Вы не должны привлекать внимания! Пожалуйста!
— Что-нибудь случилось? Кого вы боитесь? Товарищей по работе?
— Нет… — В лице на секунду возникло напряжение. — Хотя, может быть, и их.
— Лариса, успокойтесь. Если вы боитесь своих товарищей… или кого-то другого — напрасно. У моей машины индивидуальный номер. Самого меня тоже сейчас никто не видит.
Увидел в зеркальце: оркестранты повернулись в их сторону. Понятно, им нужна машина.
— Лариса, вы собирались ехать домой? Раз вы боитесь, сделайте вид, что вам не удалось со мной договориться. Добирайтесь домой, как удастся. Я сейчас поеду на Седанку и буду вас там ждать. Помните, где мы с вами расстались в прошлый раз?
Почувствовав ее колебание, добавил:
— Назовите другое место? Любое?
— Н-ну хорошо. Давайте там. Только поезжайте скорей.
— Конечно.
Отвернувшись и не оборачиваясь, он вырулил на Ленинскую улицу, прибавил газ. На Седанке остановил машину подальше от одиноко горевшего фонаря, примерно в том самом месте, где прошлый раз вышла Лариса. Выключил
Подойдя почти к самой машине, Лариса оглянулась, будто проверяя, не следят ли за ней. Села рядом, захлопнула дверцу.
— Простите. — Около минуты они сидели молча, прислушиваясь к волнам. — Все это выглядит глупо, понимаю. Но я хотела бы, чтобы нас никто не видел. Так будет лучше.
— Почему?
— Не знаю. У меня есть основания.
— Лариса, вы же понимаете, искать с вами встречи просто так я не стал бы. Кого вы боитесь?
— Просто мне кажется… Кажется, что встречаться с вами опасно.
— Просто никогда не кажется. Ведь раньше вы не боялись? Может, вам кто-то угрожал? Допустим, предостерегал от встреч с милицией?
— Вячеслав Петрович… — Покосившись, увидел: ее губы напряглись. — Основания бояться кого-то или чего-то есть у меня лично. Говорить о них сейчас считаю лишним. Вы хотели что-то спросить?
— Перестаньте вы…
— Повторяю, Вячеслав Петрович: вы хотели что-то спросить?
Посмотрел на нее. Может быть, она наконец что-то поймет? Нет, молчит. Сказал тихо:
— Хотел.
— Спрашивайте.
— Я спрошу то же самое, новых вопросов нет. С кем вы видели Гаеву в ресторане?
— Гаева… Это девушка, фото которой вы мне показывали?
— Да, это та самая девушка.
— По-моему, ее зовут Вера?
— Вера.
— Вы говорили — с ней могло случиться что-то нехорошее? Так, кажется?
— Говорил.
— И… с ней что-нибудь случилось?
— Она пропала.
Пропала… и все? Я хочу сказать — она жива?
— Вы так спрашиваете, будто у вас есть основания думать, что она мертва. Не знаю, жива она или нет.
— Я говорю так потому, что вы сами сказали — ее могли убить.
— Сказал. Теперь же есть серьезные основания думать, что ее на самом деле убили.
— Значит… Значит, все-таки это может случиться.
— Что — это?
— Ну — то. — Некоторое время они сидели молча, наконец он сказал:
— Лариса, почему бы вам все не рассказать? Вы боитесь кого-то?
— В общем — боюсь.
— Откуда вы знаете, что Гаеву зовут Вера?
— Это имя я слышала от Бориса. Он так называл ее.
— Может быть, все-таки расскажете? Момент назрел?
Достала сигареты, закурила. Приоткрыла дверцу, стряхнула пепел.
— Хорошо, расскажу. Я давно хотела. Просто тогда… В первый раз, когда вы меня спрашивали… Я подумала — все это пустяки. Все ваши страхи и все остальное.
— Теперь что-то переменилось?
— Переменилось.