Пересекающиеся параллели
Шрифт:
– Идем, пока не начался дождь, - непонятно с чего Уле показалось, что Андрей её сейчас высадит и уедет. И радости это совершенно не доставляло.
Но небо, действительно, нахмурилось ещё сильнее, опустившись так низко, что мутно-сизая туча, казалось, зацепилась за верхушку тополя. Да и ветер уже отчетливо запах дождем. Вот и начало «бабьего» лета…
Они успели добежать до подъезда ровно за пару секунд, как с неба начали срываться первые дождинки, покрывая рябью лужи и заставляя дрожать листья.
Да и вообще откуда-то взялась странная бесшабашность и непонятное
А вот губы показались нежными и почему-то казались даже слишком горячими. Но уворачиваться Ульяна и не подумала, ещё чего! Сама потянулась, поднимаясь на цыпочки и почти сцепив пальцы на его затылке. И что успела сбросить туфлю только с левой ноги, тоже ничего, не смертельно, зато сейчас он её целовал именно так, как хотелось самой Уле. Жадно, глубоко. Так, что сомнений в намерениях и эмоциях не осталось совершенно. Как и желания сопротивляться или как-то возразить.
Судя по шуму, они сбросили что-то с обувной полки, вот только отвлекаться и проверять не хотелось. Да и потом, ничего страшного, если завалят тут вообще все…
Как он смог стянуть с неё куртку, если не отодвигался ни на сантиметр, так и осталось неясным. У самой Ули так точно не получилось бы. И сколько не тянула за отвороты его ветровки, смогла только расстегнуть «молнию». Наверное, все-таки сказывается недостаток опыта.
– Улька…
Что именно он хотел сказать этим хриплым шепотом на ухо, осталось непонятно, но от самого звука его голоса она глубоко прерывисто вздохнула и потянулась губами к мужской шее. Может, он и был не совсем согласен, во всяком случае, что-то такое недовольно-ворчливое в стоне прозвучало, но отодвигаться не стал.
Немного шершавая кожа, все ещё чуть резковато пахнущая лосьоном после бритья. Выступ адамова яблока, по которому Уля сначала скользнула щекой, а потом и языком. Губам было немного щекотно, да и вообще от возбуждения почему-то появилось ощущение холода в районе солнечного сплетения и легкое дрожание коленок. Как будто стоит на краю обрыва и смотрит вниз.
От этого понимание, что они переходят какую-то невидимую, но очень важную черту, стало только сильнее. Но испугаться Уля не успела, разве что, то ли от всего этого, то ли от любопытства и какой-то шальной легкости все-таки куснула его шею. Чуть-чуть, едва ощутимо прижала зубами кожу, скользнув по ней языком.
А вот так резко отталкивать все-таки не нужно – за эти несколько минут стена мягче точно не стала, но жаловаться Уля не собиралась, разве что немного нахмурилась и то больше от того, что её ладони Андрей с собственного затылка убрал.
В тишине темного коридора звук дыхания показался неприлично громким и тяжелым. Как будто оба пробежали марафонскую дистанцию. И хотя рассмотреть выражение лица Андрея не получалось, Ульяна
– Что? – Уле пришлось немного откашляться, чтобы получилась членораздельная речь.
– Когда вернется твоя мама?
– Сегодня суббота, значит, в половине двенадцатого…
А сейчас нет ещё и десяти.
Было немного странно стоять в темной прихожей и вот так шептаться. Странно, но приятно, этого не отнять. Пусть даже ступня в тонком носке уже начала подмерзать на холодном полу, так ведь всегда можно постоять на одной ноге.
– Тогда перестань провоцировать, - несмотря на довольно здравые слова, пальцы совсем уже нагло протиснулись под ремень её джинсов.
– Вообще-то ещё полтора часа.
Она никак не могла отделаться от мысли, что сейчас именно она сторона, активно совращающая. Ну, сам виноват, в то, что Андрей ничего не замечает, не верилось совершенно.
– Я почти месяц на тебя смотрел и слюну глотал, какие, к черту, полтора часа… Уль, ну, серьезно, - последние слова получились почти с умоляющими интонациями. В конце концов, если ему можно пробираться под её брюки, почему Ульяна не имеет права запустить ладони под его футболку? Тем более, у него там тепло, а пальцы у неё немного замерзли.
Возможно, что они все-таки нашли бы компромисс, но лежащий в заднем кармане джинсов телефон Ули завибрировал, заставив девушку чуть вздрогнуть. А уж на то, чтобы вытащить его и дрожащими пальцами попасть в нужную кнопочку и вовсе ушло слишком уж много времени.
– Да? – пришлось немного отстраниться от продолжавшего стоять вплотную Андрея, потому что это никак не способствовало трезвости мыслей.
– Уляш, вы уже на месте? Я освободилась пораньше, так что скоро буду, - судя по тому, что из посторонних звуков слушался шум проезжающих машин, «скоро» можно было перефразировать в «совсем скоро», до маминой работы несколько минут ходу.
– Да, только что приехали.
Слышавший их разговор Андрей коротко хмыкнул и отступил на пару шагов. От этого сразу стало как-то прохладно и вообще не особо приятно. Надо же, успела привыкнуть…
– Вот и хорошо, ждите.
Уля спрятала уже замолчавший телефон в карман и, немного нахмурившись, повернулась к Андрею.
– У тебя умная мама, - он потянулся к девушке, снова обнимая и легко целуя в висок. – Другая бы специально пришла без звонка, чтобы посмотреть, чем занимается её дочка.
– Она уважает мою личную жизнь и, если хочет что-то узнать, просто спросит. Я на кухню, приготовлю что-нибудь.
Как ни замечательно было стоять и тихо разговаривать в полумраке коридора, но отлипать от Андрея пришлось.
– Тебе помочь? – пристроив ветровку на вешалку, он повернулся к Уле, которая уже искала для него тапки. Поскольку обуви такого размера у них никогда не водилось, назревала дилемма. – Хватит копаться, мне не холодно. Если будешь хорошо себя вести, почищу картошку.