Первое открытие [К океану] (др. изд.)

Задорнов Николай Павлович

Из-за мыса вышло огромное судно с тремя мачтами и со множеством парусов. Оно шло совсем близко, под самым берегом. Эти три мачты походили на летающих белых чертей.

— Американ! — вдруг заорал Хурх.

— Американ!.. — кричали вокруг.

Все гиляки бросились врассыпную.

«Американ, — подумал Чумбока. — Никогда не видал, что за американ, только слышать приходилось…»

* * *

— Боб, еще раз! — говорил Хэндли, шкипер английского китобоя. —

Они опять собираются, разгоните их! А то ватага такая, что нельзя высаживаться!

Боб запалил фитиль.

— Шлюпку к спуску! — скомандовал Хэндли.

Матросы быстро кинулись к боканцам [165] . Гиляки с косы увидели, как пламя и густое облако дыма вырвались из борта. Громыхнул пушечный выстрел.

Гилячки уносили детей и имущество. Мужчины кидались к лодкам и волоком с морской стороны спешили перетащить их в залив.

Медведь, гремя цепью по песку, с ревом убегал на край острова.

От судна отвалили шлюпки. Среди людей, ехавших к берегу, Чумбока увидел черные лица. «Негры! — подумал он. — Куда теперь деваться?»

165

Боканцы — шлюпбалки, выступающие за борт судна к ним подвешивались шлюпки.

Пока Тыген и Чумбока перетаскивали лодку, шлюпка китобоев подошла к пескам. Громадный матрос с белокурой кудрявой головой выскочил из нее и побежал по косе с ружьем в руках. Другой, в берете, дико засвистел.

На косе прозвучал выстрел. В руках белого матроса задымилось ружье. На песке лежал мертвый медведь. Матросы хватали женщин, отбивая прочь от их подолов плачущих детей.

Чумбока понял — началась охота на женщин. Он видел, как негр поймал гилячку и потянул ее за собой. Она забилась в ужасе. Время от времени он ударял ее и тянул за руки по гальке. Чумбока схватил увесистую корягу из тех белых сухих стволов стелющегося кедра, что мертвеют от жгучих охотских ветров. Подбежав к матросу, он ударил его звонко, во всю длину сучковатой коряги, по спине.

Но матрос не бросил женщину и не стал драться, как сделал бы всякий другой на его месте. Он лишь быстрее поволок гилячку. «Видно, парень не гордый», — подумал Чумбока и хватил еще раз. Матрос тащил гилячку, а Чумбока бил его до тех пор, пока не подбежал другой матрос. Тогда негр отдал ему гилячку, а сам кинулся на Чумбоку.

Матросы тащили женщин к шлюпкам. Они свистели и кричали, разгоняя гиляков. Хурх, сдвинув черные лохмы бровей, пытался сопротивляться. Рослый моряк в берете выхватил пистолет. Гиляк упал, получив удар в висок.

Разогнав гиляков, китобои собрались около шлюпки.

— Славная добыча! Медвежье мясо! — говорили они, когда два негра принесли священного зверя на длинном шесте.

— Смотри, вонючая китайская водка!

— Какая бы ни была!

Захваченных женщин матросы увезли на корабль. Туда же отправили медвежью тушу.

На берег съехал шкипер. Покачиваясь,

как бы с трудом, ходил он по песку.

На этом острове шкипер решил варить жир и ждать того человека, из-за которого судно подошло к этим берегам.

— Вот тут будем ставить котлы, — говорил он, указывая место. — Эй, Тим, Джо, живо! — сказал он двум неграм.

Гиляки снова собрались группами и, приблизившись, завели переговоры с китобоями. Матросы дразнили их, показывая, что жены их на корабле, смеялись, расписывали знаками достоинства женщин, грозили ножами и линьками. По приказанию шкипера матросы стали объяснять гилякам, что здесь зажгут костры, надо будет помогать работать, что за это будут кормить жиром. Если гиляки станут работать, то женщины будут им возвращены.

— Эти люди убивают китов, — объяснял Тыген. — Там, в море, у них кит убитый. Они приведут его сюда, будут топить жир. Нам придется на них работать…

«Вот где настоящие-то разбойники! — подумал Чумбока. — Разве их можно сравнить с маньчжурами… Эти сразу хватают женщин, палят так, что трясется земля и небо, выскакивают на берег, бьют веревками, ножами, гонят людей, как собак… Ребятишек отгоняют ногами. Убили нашего медведя. На нашем празднике! Чуть не раскроили голову Хурху. И хотят нас заставить работать…»

Гиляки не соглашались топить жир. Они показывали ножи и копья.

Матросы — белые и черные — знаками передали, что если гиляки работать не будут, жен их увезут совсем. Рыжий велел матросам собираться на корабль.

Гиляки, думая, что корабль сейчас совсем уйдет, испугались. Они бросили оружие и стали показывать, что согласны работать на рыжих.

Лодка гиляков последовала за шлюпкой. Они подошли к судну. Гиляки просили возвратить им жен.

Шкипер приказал гнать всех от борта.

Кок облил Тятиха помоями. Белокурый Боб взял шланг и обдал гиляков струей воды так неожиданно, что Чумбока, напугавшись, выпрыгнул из лодки в море. На борту матросы покатывались со смеху.

На судне, как показалось гилякам, стали готовиться к отплытию. Однако они ошиблись. В шлюпках съехали на берег матросы. Стали свозить котлы. Гилякам велели собирать топливо. Некоторым из них Боб роздал кольца, бусы и тонкие медяшки.

Шкипер, приехавший на другой день осмотреть жироварню, расспрашивал гиляков, не приходилось ли им видеть белого человека, который должен приплыть по реке.

«Нет, мы не видели», — отвечали знаками гиляки. А Чумбока пытался объяснить, что три года тому назад двух рыжих, с длинными носами, но переодетых — с косами, в халатах, — убили маньчжуры.

— А того, которого ты ждешь, наверно, тоже убили, — добавил он, с невинным видом обращаясь к шкиперу.

Хэндли уехал на судно. Он лежал в каюте, курил и плевал. Женщины смеялись в матросских кубриках. Хэндли не запрещал матросам подобных развлечений. «Помогает терпеть, сносить все, что требую я. Я могу затоптать такого матроса ногами — он не пикнет. Но куда, к черту, делся Остен? Дьявол бы забрал его, где его искать!»