Первый год
Шрифт:
Над общим залом теперь красовались великолепные гирлянды, мерцающие на деревьях и в небе. Огромные цветочные композиции украшали каждую арку, а длинные цветущие лозы обвивали все колонны. Академия и без того была красивой, но теперь она стала волшебной.
— Мне почти грустно, что я не пойду, — сказала я со вздохом.
— О, ты определенно пойдешь. — Илия очаровательно улыбнулась. — Поверь мне.
Я покачала головой.
— Нет. У меня нет платья. Или туфель. Или пары. Этого не произойдет.
И
— Посмотрим, — добавила Илия с улыбкой.
Я бросила в нее остатком хлеба, и она, рассмеявшись, сменила тему.
* * *
Когда наступила суббота, в воздухе витало такое возбуждение, что я, как и все остальные ученики, глупо улыбалась.
— Мы собираемся у тебя, верно? — спросила Илия, врываясь в мою комнату в тот день. — Ты мне так и не сказала.
Я рассмеялась и отступила назад, чтобы пропустить ее и все ее сумки и чемоданчики.
— Конечно, я помогу тебе, но, серьезно, у тебя прическа и макияж в десять раз лучше, чем у меня.
Она бросила все на мою кровать, и через пять минут появилась Ларисса. Вещей у нее было меньше, чем у Илии, но все равно много, и между ними не было видно ни дюйма кровати.
— У нас есть два часа, чтобы собраться, — сказала Илия, взглянув на часы. — Этого времени должно хватить.
Она ткнула в меня пальцем.
— Сначала Мэдди. Сядь на стул.
Я подняла бровь, глядя на нее.
— Я не пойду.
— Пойдешь, — настаивала она. — Знаю, ты очень разозлилась из-за того, что не смогла купить платье в магазине, но это не значит, что ты должна все упускать. Не доставляй удовольствия этим засранцам из Атлантиды.
Она подошла к кровати и вытащила две сумки с платьями.
— Мы всегда прикроем тебя, девочка. Мы — твои феи-крестные и собираемся одеть тебя для бала.
— Вы что? — спросила я, чувствуя, как во мне просыпается легкое возбуждение. Я не могла оторвать взгляда от двух черных пакетов для одежды, гадая, что может быть внутри.
— Садись, — снова сказала Илия, указывая мне на ближайший стул. — Не испорти свой сюрприз.
Я заколебалась, потому что вообще-то терпеть не могла сюрпризы. В моей жизни были только неприятные сюрпризы. Но… я доверяла этим двоим, они уже казались мне сестрами, поэтому я позволила им повеселиться.
Два часа спустя я стояла перед зеркалом, мои лучшие подруги стояли по обе стороны
— Я сделала правильный выбор, взяв это платье, — доверительно сообщила она.
— Определенно, — подтвердила я. Ее макияж тоже был безупречен: полные красные губы и зеленые глаза, подведенные подводкой-стрелкой.
С другой стороны от меня, Ларисса была так же великолепна. Ее светлые волосы были зачесаны назад и собраны в низкий пучок, оттеняя простое белое платье без бретелек длиной до пола, которое она надела. Благодаря белому цвету ее смуглая кожа казалась еще более нежной — у нее была самая совершенная кожа на свете.
Я стояла в центре и почти не могла поверить, что в отражении была я сама. Мои длинные волосы были завиты и ниспадали до середины спины, и Илия довела мой макияж до совершенства: дымчатые темные глаза, красные губы и мерцающая пудра на скулах придавали мне знойный, загадочный вид.
— Большое спасибо вам обеим, — сказала я, снова чувствуя себя немного подавленной из-за этого. У меня никогда не было никого, кто бы позаботился о том, чтобы подарить мне идеальное платье.
Они подарили мне два.
Первое платье было темно-синим, с вырезом лодочкой и глубоким декольте. Оно было великолепным, и если бы я не увидела второе, то надела бы его, и оно мне понравилось. Но мое сердце покорило именно это черное платье с приталенным, украшенным деталями лифом и бретельками с открытыми плечами.
Я провела руками по корсету спереди, пораженная тем, какие у меня теперь были аппетитные сиськи. Сегодня мои девочки шли на выпускной.
— Ты выглядишь такой красивой, — сказала Илия, ее голос немного дрогнул. — Мой маленький супик подрастает.
Я рассмеялась, борясь с желанием закатить глаза.
— Серьезно. Я так сильно люблю вас обеих. Это намного больше, чем кто-либо когда-либо делал для меня. Я этого не забуду.
Я протянула руки, чтобы обнять их по обе стороны от себя.
— Прекрати, — сказала Ларисса. — Если ты заставишь меня плакать, то испортишь мой макияж…
Мы все были в опасности, поэтому отошли и закончили собираться. Я надела черные блестящие туфли на каблуках. На Лариссе были потрясающие серебряные туфли на каблуках, благодаря которым она была мне по плечо, а Илия в своих красных туфлях была на несколько дюймов выше меня.