Пета бяху или по миру наугад
Шрифт:
Тельвар вскочил, роняя стул.
– Наконец-то!
– радостно проревел он, и сильные пальцы сомкнулись на горле пленницы.
Почти не соображая, Юля, как задыхающаяся рыба, забилась в руках мага. Она хрипела и царапала его руки, но Тельвар не ослабил хватку. Оттолкнув Эрика с дороги, Карром затащил девушку на кровать и навалился всем телом, со звериной яростью глядя ей в глаза:
– Ну, давай! Открывайся, тьма тебя раздери!
"Да что ему надо?" - истерично подумала Юлька.
– Открывайся!
– настойчиво требовал маг, но его голос доносился до девушки, точно
Кислорода решительно не хватало, рассудок угасал. Единственным, что заставляло Юльку бороться и балансировать на краю бездны вечного сумрака, был образ рыжеволосого мальчишки, которого она оставляла в руках беспощадного садиста. "Эрик! Прости!" - мысленно крикнула девушка, отчаянно цепляясь за рассыпающийся образ подростка.
– Дерьмо, - прошипел Карром, разжал пальцы и поднялся.
Юля лихорадочно втянула ноздрями воздух, и комната поплыла у неё перед глазами. Жадно дыша, землянка кое-как села и презрительно уставилась на мага - в её глазах он пал ниже плинтуса.
Тельвар же уселся за стол спиной к пленникам, взял в руки бокал и пробормотал себе под нос:
– Как всё сложно.
Юлю его сложности не волновали. Держась рукой за шею, она поискала глазами Эрика. Мальчишка обнаружился в углу, за кроватью: сидел на полу, обхватив колени руками, и смотрел в пол. Стараясь не шуметь, девушка сползла с постели и села рядом с ним. Эрик поднял на землянку тоскливый взгляд и уткнулся носом в её плечо.
Карром неожиданно обернулся, и "кленовый лист" отчётливо дёрнулся. Синевато-чёрные глаза прищурились, исследуя Юлино лицо, тонкие губы вытянулись нитью. Девушка ожидала нового нападения, но Тельвар сделал какой-то замысловатый пас в сторону пленников и процедил:
– Убирайтесь! Оба! Будете спать на конюшне!
Не веря своему счастью, постельные рабы вскочили на ноги и бросились вон из номера с такой скоростью, словно им на спину подвесили реактивный двигатель. В спину им летел раскатистый хохот мага.
Глава 6.
Светлана пожимала чужие ладони, вежливо улыбалась, стараясь запомнить непривычные слуху имена, произносила общепринятые, ничего не значащие фразы типа: "Очень приятно!", "Рада познакомиться", и отстранённо размышляла: "Всё как у людей. Те же слова, жесты, настороженные взгляды… Взгляд!" Зацепившись за последнее слово, Света наконец-то сообразила, что смущает её в весьма тривиальной процедуре знакомства, резко повернула голову и замерла, глядя в синие как васильки и глубокие как омуты глаза. В этих невероятных, колдовских глазах можно было с лёгкостью утонуть, потеряться, пропасть. Если же кому-то удавалось спастись, его ждала следующая ловушка - лицо, совершенное, словно на картинке, и завораживающий водопад чёрных с фиолетовым оттенком волос. А уж если и этой западни удавалось избежать, в игру вступало тело. Даже скрытое одеждой оно источало столь мощную ауру сексуальности, что почти вырвавшаяся на свободу жертва капитулировала и отдавалась на волю охотника
– Саолер, - произнёс юноша, продемонстрировав жемчужно-белые зубы, и протянул девушке руку.
Ухоженная, тонкая ладонь, длинные пальцы с перламутровыми ногтями, мягкая нежная кожа… Перед глазами землянки вмиг возникла картинка: её маникюрша Наталья, хватает руку единорога, с плотоядной улыбкой смотрит на сиё произведение мануального искусства, затем берёт щипчики, больше напоминающие кусачки из набора инструментов, и…
Светлана вздрогнула, на мгновение зажмурилась и внимательно посмотрела на красивую бледную ладонь, пытаясь понять, чем вызваны столь кровожадные ассоциации, но гипотеза о собственной невменяемости, первой пришедшая на ум, так не понравилась девушке, что она решила совсем не думать на эту тему, чтобы (не дай Бог!) предположение не стало реальностью. Поспешно вернув сбежавшую с губ улыбку, Света пожала руку нового знакомого и представилась:
– Светлана.
Голос прозвучал твёрдо, и, похвалив себя за выдержку, девушка улыбнулась Саолеру и многозначительно покосилась на Ирсина. Маг, с интересом наблюдавший за знакомством землянки и чёрного единорога, понял её взгляд совершенно правильно: гостья с Земли держалась из последних сил. Утомительная для городской жительницы прогулка по лесу, лавина новых впечатлений и событий плюс непонятные, изматывающие изменения внешности - всё это буквально валило девушку с ног, её единственным желанием было рухнуть в постель, забраться под тёплое одеяло и, свернувшись калачиком, спать. Как минимум сутки.
"Вот, именно, - прозвучал в голове Ирсина ехидный голос Триисы.
– Девочка еле дышит, а ты всё о вежливости и этикете печёшься. Кстати, твоя жена тоже считает, что и Свету, и остальных гостей давно пора проводить в дом, накормить, напоить и спать уложить".
– Ты права, - недовольно буркнул маг и повертел головой, отыскивая кошку.
"Да здесь я!"
На шее землянки материализовался живой полосатый воротник, немедленно удостоившийся любовного поглаживания изящных пальцев.
Ирсин тяжело вздохнул, безнадёжно махнул рукой и виновато улыбнулся:
– Трииса тоже член моей семьи. Так что прошу любить и жаловать.
– Вот как? Хочешь сказать, что официально признал родство с этой тварью?!
– выпалила Кариена.
– Да, как ты…
– Молчать!
– Тайен схватил дочь за руку и сжал, вызвав у девушки невольный вскрик.
– Прошу простить мою дочь.
Старейшина боевых собак поклонился бледной как мел Кийсене, затем повернулся к Ирсину, который сжимая в руке кинжал, с болью смотрел на Кариену.
– Это последнее предупреждение, девочка. Следующий раз мне придётся убить тебя, - хрипло произнёс он, спрятал кинжал и вымученно улыбнулся Тайену.
– Инцидент исчерпан, друг мой, но если Кариена не смирится с существованием Триисы, ей лучше покинуть Малина Лас. В других поселениях Либении таких как моя кошка больше нет. Боюсь, их и во всей Аренте не найдётся…
– Мы понимаем.
– Тайен покосился на бледную от гнева дочь и обратился к кошке, дремлющей на плечах землянки.
– Простите нас, Трииса.