Пейтон Эмберг
Шрифт:
Вернувшись в гостиницу, Пейтон взяла со столиков в вестибюле несколько рекламных проспектов, предназначавшихся для туристов, собираясь представить в свое агентство хоть какие-то материалы. Было бы неплохо увидеть красоты Рио собственными глазами, но экскурсионные группы уже разъехались! Не побывала даже на Шугарлоуф, [57] на вершину которой стремится ступить каждый турист. Можно было бы съездить на Корковадо — это недалеко, — но видеть Христа Спасителя не хотелось ни издали, ни вблизи.
57
Шугарлоуф (англ. Sugarloaf) —
Внезапно Пейтон приспичило, и она поспешила в номер. Однако полностью справить нужду не удалось. Запор! Пейтон поморщилась: надо было в гостях налегать на овощи, а не накидываться на мясо. Услужил, наверное, и кокаин.
Оставив пустую попытку, Пейтон приняла душ, а затем, достав бритву, побрила ноги. На вид получилось сносно, но, проведя рукой по ногам, Пейтон скривила губы: руку слегка кололо — видно, бритва оказалась тупой. Одевшись, Пейтон стала собирать сумку — лучше сделать это заранее, чтобы после ланча не носиться как угорелой, собирая вещи в дорогу. Дорожная сумка снова привела в ужас. Разве сравнишь ее с чемоданом Джермано?
Джермано вернулся только около трех.
— Извини, — сказал он, — попал в пробку. Ты голодная?
— От обещанного ланча не откажусь.
— В гостинице есть ресторан, но лучше пойти в другой, отсюда недалеко. Когда я бываю в Рио, то хожу только туда. Там прекрасная бразильская кухня. Особенно хороши мясные блюда: churrasco, feijoada, [58] да всего не упомнишь. Ты любишь мясо?
— Люблю, — промямлила Пейтон. Неужто у нее вздулся живот и он это заметил?
58
Churrasco (порт.) — мясо, поджаренное на углях; feijoada (порт.) — блюдо из фасоли и вяленого мяса.
— Хороша там и рыба — peixada, [59] — продолжил Джермано. — А какая там cachacas. [60] У себя в Штатах ты такой не найдешь.
— Мы прекрасно провели время, — мягко сказал Джермано, раскладывая по тарелкам ароматное мясо, принесенное официантом прямо с миниатюрной жаровней. — Надеюсь, что и ты осталась довольна. Выпей за нашу встречу. Cachaca великолепна.
— А ты? — Пейтон подняла брови.
59
Peixada (порт.) — рыбное блюдо.
60
Cachaca (порт.) — водка из сахарного тростника.
— Мне еще на работу. Потом, надо беречь печень. В последние дни я ее не щадил.
— Мы еще встретимся? — тоскливо спросила Пейтон.
— Конечно! — воодушевленно ответил он. — Я часто
— Буду рада, — сказала Пейтон и, помолчав, понуро продолжила: — Такого, как ты, я никогда не встречала.
Джермано всплеснул руками. Теперь он снова походил на доброго дядюшку.
— Нашла о ком говорить, — добродушно произнес он. — Вот ты на самом деле неподражаема.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну… я думал, что ты заносчива… щепетильна, как рядовая американка, а ты оказалась добросердечной и… непосредственной.
— Вероятно, излишне, — сказала Пейтон. — Поверь, при других обстоятельствах я вела бы себя иначе.
— Хорошо, что они не имели место. — Джермано широко улыбнулся. — Как тебе cachaca?
— Приятный, хотя и специфический вкус, — ответила Пейтон и допила водку. Спиртное ударило в голову, и она решилась спросить: — Ты разговаривал с Феликсом?
— С Феликсом? — Джермано напустил на себя удивленный вид. — Я видел его сегодня, и мы договорились в Уик-энд сыграть в гольф. С чего ты вдруг о нем вспомнила? Он тебе понравился?
— Мне нравишься только ты, — ответила Пейтон, бесстрашно подняв глаза на Джермано. — Просто я подумала, что Феликс мог нелестно отозваться обо мне.
— С какой стати? Мы прекрасно провели время. Феликс очень доволен, а я так прямо в восторге. Собираюсь сделать тебе подарок на память о нашей встрече.
— Нет-нет! — запротестовала она. — Ты и так потратился на меня: дал мне денег, купил дорогое платье…
— Пейтон, не возражай. Речь идет всего лишь о безделушке. Хочешь кофе?
— Нет, — она уныло повела головой.
Джермано подозвал официанта и расплатился по счету.
Глава двадцать четвертая
Спустя несколько месяцев после свадьбы Пейтон и Барри отправились во Флориду, чтобы погостить несколько дней у Кэти, ее старшей сестры, давно вышедшей замуж и поднимавшей с мужем двух дочерей — Мирабел, которой шел шестой год, и Аниту двух лет.
Кэти была высокая долговязая женщина с каштановыми волосами и скуластым лицом, походившая статью как тот тип англичанки, который по вкусу британским аристократам.
Муж ее, Мануэль, которого она называла Мэнни, работал компьютерщиком в Майами. Раньше он жил на Кубе, но потом вместе со своими родителями эмигрировал в Штаты. По его словам, они на Кубе оставили особняк, настоящий палаццо, но Пейтон в это не верилось, ибо Кэти и Мануэль жили в убогом, невзрачном доме на окраине Саут-Бич.
Прилетев в Майами, Барри взял напрокат машину, и они поехали в Саут-Бич. Неожиданно у края дороги Пейтон увидела тощую рыжевато-коричневую собаку, трусившую по тропинке, сильно прихрамывая.
— Барри, останови машину! — воскликнула Пейтон. Он обернулся через плечо и меланхолично спросил:
— Что случилось?
— Останови машину! Барри притормозил.
Пейтон открыла дверцу и побежала к собаке. Барри подал машину назад.
— Пейтон, ты что, рехнулась? — недовольно воскликнул он. — Я подумал, что тебе плохо.
— Да ты взгляни на эту собаку. У нее на спине рваная рана. К тому же она хромает.
— И что ты хочешь с ней делать?
— Возьмем собаку с собой, покажем ветеринару. Возможно, Кэти оставит ее у себя или отдаст в хорошие руки.