Пламя Авроры

Кауфман Эми

– Мы не сможем публично поддерживать вас, - продолжает Адамс.
– Фактически, вы столкнетесь с сопротивлением Легиона Авроры. У Ра`хаама есть шпионы во всех звездных правительствах, а также во Всемирном Разведывательном Управлении.

Я бросаю взгляд на Аври, чье лицо просто окаменело. Я знаю, что в этот самый момент она думает о своем отце в белой форме Принцепса, агенте ВРУ, который умолял ее присоединиться к Ра`хааму.

– Примите эти дары, - продолжает Адамс.
– Держите при себе всё время. И знайте, что вы идете верной тропой.

– Знайте, что мы в вас верим, - говорит де Стой.
– А вы должны верить друг в друга. Мы - Легион. Мы - Свет. Сияющий во мраке ночи.

Адамс смотрит

прямо в камеру и повторяет слова, которые он повторил перед тем, как мы покинули Академию Авроры, в полнейшем неведении о том, что ждет нас впереди.

– Вы должны верить, - просто говорит он. И на этом сообщение заканчивается.

Мы все долго молчим. Пытаюсь осмыслить то, что только что произошло. Мои мысли летят со скоростью световых лет в секунду, вся чудовищность всего этого звенит в мозгу и угрожает выбить его прямо из черепа. Нашим командирам все известно про Эшваренов. Они знают про Ра`хаам. Они знают, с чем мы столкнулись, и, каким-то образом, самым что ни на есть невероятным, они знали обо всем, что случится: что мы найдем Аври, потеряем Кэт, знали о нашей карьере межзвездных уголовников еще до того, как все случилось. Это сообщение дожидалось нас многие годы, еще до того как мы поступили в Академию Авроры. До того как стали легионерами.

Аври первой нарушает молчание.

– Я не очень хорошо знакома с вами боссами, но раз они все знали, было бы неплохо предупредить.

Скарлет бросает взгляд на Шемрока, который сидит в пустом кресле пилота. С её лица исчезли все цвета, а голос безжизненный.

– Повтори еще раз.

Кэл тянется к Аври и берет ее за руку.

– Верь, бе`шмай. Адамс и де Стой стараются ради нас. Мы должны верить, что они скрывают от нас что-то ради нашего же блага.

Ну, конечно, так по-сильдратийски - все такое загадочное и полное тайн. Не удивительно, что Кэл всё это проглотил. Но я вижу взгляд Тайлера, он таки пригвоздил меня к месту этими огромными голубыми глазами.

– Мы должны верить, - тихо произносит он.

Нас тут таких двое, религиозных, на этом корабле: я и Тайлер; и я знаю, он ощущает тоже самое, что и я - Создатель приложил ко всему этому руку. Но вера Тайлера в Адамса проявляется настолько сильно, когда он произносит эти слова. Так мучительно трудно просто верить, когда это обошлось нам такой дорогой ценой. Дорогие нам люди считают нас предателями. Когда мы боремся за спасение галактики, галактика борется с нами.

Когда кресло пилота опустело.

– Ну, - нарочито бодро произносит Скарлет.
– Один плюс все же есть: мы определенно на правильном пути.

Зила кивает.

– Черный ящик с "Хэдфилда" - наша следующая цель.

Это заявление развеивает мрачное настроение, повисшее над столом, и Тайлер кивает, снова превращаясь в Золотого Мальчика, в мгновении ока. Он расправляет плечи и произносит властным голосом:

– Хорошо, - говорит он.
– Это был долгий день. Давайте немного поедим и обсудим стратегию, как только мы пройдем через Складские Ворота - попытаемся немного отдохнуть.

Уверенность в его голосе, кажется, воодушевляет остальную часть команды, и вскоре все снова шевелятся—поворачиваются к своим дисплеям, или роются в шкафчиках с припасами, или готовятся ко входу в Складку. Я же смотрю на свой подарок на консоли передо мной—тусклый, металлический, примерно такой же полезный, как скафандр без подачи кислорода. Со вздохом, я засовываю ручку в нагрудный карман.

– Надеюсь, мы знаем, что делаем.

* * * * *

Пару часов спустя я несу вахту, сложив ноги на панель управления, чтобы хоть как-то унять боль в

пояснице. Это оказалось довольно долгое путешествие по Складке, пришлось искать ворота подальше от конвоя, такие длительные переходы могут сопровождаться чем угодно: начиная от паранойи, заканчивая психозом и вообще чем угодно, но мы все довольно молоды, так что такие расстояния для нас нипочем. Когда нам стукнет по двадцать-пять, дела примут иной оборот. После этого возраста, по Складке нельзя путешествовать, не погрузившись в стазис. Поэтому отряды Легиона Авроры так молоды. Мы выпускаемся около восемнадцати, и у нас есть в запасе лет семь, прежде чем нас засадят за работу в офисе. Иногда я задаюсь вопросом, увеличивает ли стрессовое состояние износ моего тела в Складке. Но эй, как сказала Скарлет, есть и плюсы: нужно, прежде всего, остаться в живых, чтобы это стало проблемой. И шансы на это невелики с каждым днем. И если бы Тай знал, в каком состоянии мой костюм, он бы вообще не доверил мне вахту. Но он еще до конца не понял насколько всё плохо, а Скар с уважением отнеслась к моей просьбе - хранить всё в секрете. В любом случае, какое-то время это не станет проблемой - в моей каюте есть всё необходимое для починки, и как только мой костюм будет отлажен и починен, он снимет напряжение с моих мышц и позволит им начать процесс заживления.

Я проверяю сканеры в пятый раз за последние несколько минут. Мы все еще на курсе, погони нет, мои дисплеи стали четкими монохромными, как и все остальное в Складке. Черно—белое - не большая потеря для бетрасканца - жизнь под землей и в лучшие времена не очень красочна. Но иногда я задаюсь вопросом, не пугает ли это моих товарищей по отряду. Я слышу мягкие шаги и поднимаю глаза от дисплеев, чтобы увидеть Аври, которая выходит из коридора в свитере и пижамных штанах. Должно быть, она нашла супер-гладкий камбуз на корме, потому что у нее в руках две дымящиеся кружки.

– Эй, безбилетница. Не можешь уснуть?

Содрогнувшись, она отвечает:

– Кошмары.

Я делаю сочувственную мину и убираю ноги с панели управления, тянусь, чтобы забрать у нее кружку. Это барис, любимый напиток моего народа, который по-настоящему больше никому не нравится.

– Вау, - бормочу я.
– В камбузе действительно есть всё необходимое.

– И не говори, - соглашается она. – Думала, никогда больше не увижу ромашку.

Я склоняюсь, чтобы взглянуть на её напиток, и она опускает кружку, чтобы я смог вдохнуть исходящий от нее пар.

– Пахнет цветами, - выдаю я.

– Один из моих любимых. Традиционно пьется перед сном. Помогает успокоиться.

– Ромашка.- я повторяю слово, чтобы запомнить на случай, если мне когда-нибудь понадобиться заварить ей чай.
– Хочешь поговорить о своем сне? Общая нагрузка – это нагрузка уменьшенная вдвое.

Она улыбается.

– Это какое-то бетрасканское изречение или нечто в этом роде?

Я мотаю головой.

– Прочел на подставке под стаканом в баре. Но, знаешь, иногда сон оказывается не таким страшным, если рассказать его.

Несмотря на свои слова, я думаю о снах, которые ей снятся. Вспоминаю тот, который снился мне, когда я видел Траск, покрытый голубым снегом, который оказался пыльцой Ра`хаама. Такая судьба ожидает мою родину, если мы не остановим Ра`хаам. Такая судьба ожидает всю галактику.

Она прикрывает глаза и потягивает чай.

– Кто б мог подумать, - тихо сказала она.- На этот раз это была не Октавия. Слишком много лун. И небо было зеленее. Но растения были такие же. Вот только по ощущениям они были больше сильнее. Я пыталась рассмотреть их, но пыльцы было слишком много. Кажется,.... на них были бутоны. На растениях.