Плохие девочки не плачут. Книга 2
Шрифт:
Вижу свое отражение в зеркалах, вижу, как отражаюсь в сотнях взглядов, прикованных ко мне, выжидающих оплошности, мельчайшей ошибки, проявления слабости. Понимаю, им не дано заметить надежно скрытый ужас, затаенное отчаяние, бьющееся в стенах золотой клетки. Они не способны ощутить мою боль, принять и понять ее. Они оценивают поверхностно, исследуют то, что при желании реально сыграть, выдумать, расписать по нотам. Им не нужна правда.
Баронесса Бадовская мила, роскошно одета и модно причесана, научена манерам, обладает королевской
Меня обсуждают, мною восхищаются, мне завидуют и посылают волны тихой ненависти. Обрывки сплетен стаей стервятников кружат по огромному залу, полыхают в ослепительном блеске многоярусных люстр, мерцают среди сверкающих кристаллов.
– Где Валленберг обнаружил столь прелестное создание? — заинтересованный тон.
– Говорят, они познакомились в Польше, на закрытой вечеринке, — выдвигается предположение.
– О, знаем эти вечеринки, — понимающие кивки.
– Нет. Какая Польша? Никогда не слышала большей чепухи. Доподлинно известно, что они встретились на приеме у А***!
– А*** еще устраивает приемы? — полнейшее недоумение. — Старушка одной ногой в могиле, вряд ли ей под силу продолжать карьеру сводницы.
– Хочешь сказать, я выдумываю?! — праведный гнев.
– Бросьте, господа, — примирительное заявление. — К чему эти споры?
– Она очаровательна, не станем отрицать.
– Я бы не отказался съездить в Польшу, если там столько потенциала.
– И я, — дружеский хлопок по плечу.
– А я бы познакомился поближе лично с баронессой, не уверен, что вы быстро отыщите такую же красотку.
– Полноте, эта Бадовская весьма посредственна и не выглядит привлекательной, — произносится с плохо скрываемой злобой. — Думаю, Сильвия затмевает ее во всех смыслах. Не понимаю, что вы, мужчины, находите в подобных дамочках. Жадный до денег взгляд? Повадки течной суки?
– Будь она течной сукой в моей постели, я бы не поскупился, — звучит мечтательно.
– Рискнешь наставить рога Валленбергу?
– Не назову это риском, — самоуверенная ухмылка. — Дама выбирает с кем ей быть и кто ее лучше обеспечит.
– Тогда подберете даму, когда теперешний кавалер наиграется, — змеиное шипение.
– Дорогая, вам не идет сердиться, сразу видны морщинки на переносице, — сетуют наигранно заботливым голосом.
– Обратите внимание на своего дражайшего супруга, милочка. Он слюной изойдет, глазея на очередную любовницу Валленберга, — пущена ядовитая стрела.
– А я бы не назвал ее «очередной».
– Согласен, Алекс не выводит своих красоток в свет, тем более, по такому случаю.
– Будто вы были здесь в его прошлый день рождения, — новый язвительный выпад.
– Зато я присутствовал и подтверждаю. Валленберг не поселит в родовом гнезде, кого попало. Уверен, эта
– Охотница за миллиардами, — презрительный смешок. — Вечно выползают из своих обедневших семеек в поисках куска пожирнее, готовы пойти по трупам ради намеченной цели, ничем не гнушаются. Говорят, она крутила шашни с Н**, а после увивалась за К**, но тот всегда предпочитал мальчиков. Слыхали о его приключениях в Тампе?
– У этой баронессы ноги коротковаты, не находите? — продолжается поиск недостатков.
– Я бы с удовольствием забросил эти ноги себе на плечи, — произнесено задумчиво, намеренно растягивая слова.
– Пошляк! — обиженное восклицание.
– Во всем виноват ее обольстительный наряд, милая. Не могу запретить себе смотреть.
Страсть и ненависть окрыляют, похоть и желание придают силу, помогают держать спину прямо, продолжать улыбаться уголками губ, очаровывать мужчин и вызывать ярость у женщин. Они говорят обо мне, обсуждают, спорят и строят предположения разной степени нелепости, делятся мнимыми тайнами, выдуманными на ходу. Замечают лишь картинку, поверхностную видимость.
Царство пороков принимает новобранца, гостеприимно распахивает врата величественной империи, однако грозит уничтожить любого, кто впадет в немилость
– Ты или мазохистка, которой нравится боль, или отчаянная авантюристка, намеревающаяся получить определенную выгоду, — произносит Сильвия, уловив момент, когда фон Вейганда нет поблизости.
Разумеется, он не может следить за мной постоянно, с кем-то требуется переговорить лично, обсудить грязные делишки, о которых я не захочу узнать.
– Так кто же ты? — повторяет она, пригубив шампанского.
– Баронесса Бадовская, — отвечаю сдержанно и прибавляю: — Думаете, исповедаюсь перед вами? Раскрою коварные планы?
– Будь у тебя мозги, ты бы никогда не связалась с ним, — ее усмешка однозначно действует на нервы.
– Из соображений личного опыта? — мои брови вопросительно изгибаются.
– Да, ты не настолько глупа и безнадежна, как показалось утром, — говорит Сильвия, слегка прищурившись. — Рассчитываешь получить денег, изображая святую добродетель. Интересно, чем же удалось зацепить? Муженек вывел тебя на всеобщее обозрение, явно гордится находкой… это все не просто так.4ea8e8
Мне невольно вспомнился военрук, наши лекции в теплом семейном кругу, тьфу, в унылых и мрачных аудиториях, где о ремонте не задумывались со сталинских времен, но все равно было тепло и по-семейному, гораздо уютнее, чем в полыхающем огнями бальном зале.
– Сильвия, вы великолепны, — Андрей возникает рядом. — Естественно, как всегда.
– Благодарю, — если бы голосом можно было убить, бедняга сутенер уже бы корчился в предсмертной агонии.
Жена фон Вейганда быстро удаляется из поля зрения, вероятно посчитав дальнейший разговор невозможным в присутствии посторонних, тем более таких.