По запутанному следу: Повести и рассказы о сотрудниках уголовного розыска
Шрифт:
— Ну, примет или не примет — неизвестно, а что нам не скажет, если Шалимов приедет, это наверняка, — ответил Колесников.
— На самолет у Шалимова денег нет, а сколько поезд до Москвы оттуда идет?
— 32 часа.
— Значит, будет он в Москве, если сразу же выехал, через сутки. В Москву поезд оттуда прибывает один раз в день, в 6.43.
Алтаев вернулся из Тулы через три дня. Вместе с местными сотрудниками он проверил старые связи Шалимова. Безрезультатно. Девушка, у которой его арестовали, сейчас замужем.
— А у вас что?
— У нас точно так же, как и у вас, — ответил Колесников. — Мать спокойно сидит дома, видно, не знает, что сын убежал. — Парень, который с Шалимовым вместе сидел, работает сейчас, живет в коммунальной квартире.
— У Шалимова мать конспиратор. Она, может, вида не подает, а знает, где сын. Ему же деньги нужны, а мать живет хорошо, должен он к ней за деньгами прийти или нет?
— Может, ворует где-нибудь в Угличе или Ярославле, где у него ни связей, ни родственников.
— Может, конечно, быть и такое, — согласился Игорь, — только он не «специалист». Когда первый раз его судили, он в группе был, неквалифицированную работу выполнял, на этом много не «заработаешь».
— А зачем ему много? На водку и еду хватает, и ладно, — сказал Зимин. — Но в Москву он должен приехать: всех бежавших домой тянет. Знают, что опасно, а тянет.
На шестой день после побега Шалимова пришла телеграмма из Новгорода. В ней говорилось, что в горотдел милиции явился гражданин Алферов и заявил, что у него в гостях был его товарищ Шалимов, вместе с которым он отбывал наказание. Шалимов рассказал, что его освободили досрочно, а в Новгороде он проездом, хотел поехать в Москву. Приходил управдом и просил его прописаться, но он отказался. Алферову это показалось странным, он спросил у Шалимова, в чем дело. Тот ответил, что утром даст паспорт на прописку, но вечером ушел и не вернулся.
— Всплыл все-таки! — Алтаев уже набирал номер Ленинградского вокзала.
— Из Новгорода в Москву только один поезд. Отправляется в 23.30, прибывает в 14.12, — ответили в справочной.
— А времени уж больше часа! — воскликнул Валера. — Поехали на вокзал: вдруг приедет!
На вокзал приехали в половине второго. Вышли на перрон. Зимин договорился с начальником железнодорожного отдела, и на перроне в этот час было много работников милиции.
— Кто-нибудь да увидит, так, Володя? — сказал Алтаев стоявшему рядом с ним Зимину.
Колесников пошел к хвосту поезда. Время тянулось медленно.
«Еще поезд опаздывает, — думал Игорь. — Ну, пусть хоть к вечеру прибудет, лишь бы Шалимов приехал…»
Показался первый вагон. Мерно стуча колесами и тяжело отдуваясь, поезд подходил к перрону. Вот и Колесников. Даже букет цветов где-то достал, вон как ходит по перрону, во все вагоны заглядывает, волнуется — девушку встречает, а она — непростительная
На перроне царила обычная суета. Кто-то кричал, кто-то целовался, одни смеялись, другие, важно подхватив свои портфели и чемоданы, торопились поскорее выйти в город.
К Алтаеву подошел старшина вместе с носильщиком.
— Товарищ начальник, Гаврила Степанович говорит, что похож один на фотографию, которую ему ваш работник показывал.
— Где?
— Я в четвертый вагон заходил, там у одного гражданина вещей много. Смотрю, стоит гражданин: вещичек-то нет совсем, а не торопится выходить. Давайте, говорит, я вам помогу. Ну, не мне, конечно, а этому, с вещами. Я ему в ответ, что нечего, мол, не его это дело, я сей момент тележку привезу и сам управлюсь, а он промолчал. Я за тележкой пошел, а теперь обратно иду.
— А карточку где видели? — спросил Алтаев, направляясь вместе с носильщиком к вагону.
По дороге к ним присоединился Колесников с букетом. Зимин стоял где-то в хвосте поезда, его не было видно.
— Всем нашим показал фотографию. Высокий такой, в плаще черном, — ответил Гаврила Степанович.
«Зимин! — понял Игорь. — Успел показать, когда договаривался насчет усиленного наряда».
Четвертый вагон. Первым вошел носильщик, за ним Алтаев с Колесниковым.
— Я уж волноваться стал, долго вы как! — сказал пассажир.
— А мне что — бегом бежать за тележкой? — Носильщик взял вещи.
За ним по узкому вагонному коридору шел невысокий мужчина в синем спортивном свитере и сапогах.
«Шалимов», — сразу узнали Алтаев и Колесников.
— Гражданин! — Колесников загородил ему дорогу. — Документы есть?
Шалимов резко повернулся и увидел стоявшего немного позади Алтаева.
— Вы чего от меня хотите?
Алтаев подошел и взял его под руку, Колесников — за другую руку.
— Шуметь не надо, народ кругом.
Шалимов начал сопротивляться:
— Не пойду я, отстаньте!
— Тихо! — сказал Колесников. — Уголовный розыск.
Шалимова вывели из вагона и повели в комнату милиции. «Вон он какой, Шалимов, я почему-то другим его представлял», — подумал Колесников, крепко держа его руку.
— Да не сбегу я, не бойтесь, — сказал задержанный.
— А чего нам тебя бояться! Ты небось боишься?
— А мне тоже нечего бояться.
— Ну, раз нечего, так иди спокойно и не пытайся руку вытащить, все равно не получится, а если будешь сильно крутить, она сломаться может, — предупредил Колесников.
В комнате милиции во время личного обыска документов у задержанного не оказалось.
— Как фамилия? — спросил Алтаев.
— А вы не знаете?
— Мы-то знаем, но лучше вы нам скажите.