Поцелуй смерти
Шрифт:
– Я видел, как их пристрелили.
– Кого пристрелили? Кого?
– Да тех типов из "Триангл". Я видел, как они отдали Богу душу.
– А потом?
Короткие пальцы Пласки вцепились в край стола.
– Мне кажется, я видел того, кто устроил эту бойню. Наэлектризованная тишина вновь повисла в роскошно обставленном кабинете. Пласки хрустнул суставами пальцев, и этот хруст прозвучал как-то неожиданно неприлично.
– Вы сообщили об этом в полицию?
– спросил он после продолжительной паузы.
– Чтобы
– ответил Болан тоном, свидетельствовавшим о том, что столь дурацкая мысль даже не пришла ему в голову.
– Мои.., э-э.., моих партнеров заинтересуют ваши.., э-э.., впечатления.
– Я вам уже говорил, что через пару дней возвращаюсь во Вьетнам.
– Может быть.., может статься, что мне удастся организовать встречу побыстрее.
– Ну, не знаю. Хотелось бы немного поразвлечься, прежде чем снова окунуться в эти поганые джунгли, - небрежно произнес Болан.
– К тому же я не собираюсь компрометировать себя,.
– Я гарантирую вам все возможные и даже невозможные развлечения и забавы, - заявил Пласки, хватаясь за телефон.
Рука Бодана остановила его.
– Осталось совсем немного, - сказал он.
– Что еще осталось?
– Эта напряженная ситуация - долг. Мне кажется, что досье Бодана больше не должно существовать.
– Конечно, само собой разумеется!
– Дайте мне контракт.
Пласки порылся в папке и вытащил из нее солидный документ, который затем протянул Волану. Тот внимательно изучил контракт, тщательно сложив его, сунул в карман. Толстый палец Пласки тут же ткнулся в наборный диск телефона.
– Вы верите в судьбу, Болан?
– казалось, что его чрезвычайно обрадовал такой поворот событий.
– Еще как. Даже трудно поверить, до какой степени я в нее верю, отозвался Болан.
И улыбнулся.., нехорошей, опасной улыбкой.
Глава 2
Лейтенант Ал Уотерби неподвижно застыл в кресле, вперив отсутствующий взгляд в кучу опостылевших ему докладов и отчетов, громоздившихся в центре его рабочего стола. Уотерби закусил губу, и одним рывком подняв из кресла свои 200 фунтов тренированных мышц, направился к двери. На полдороге он остановился, снова вернулся к столу и вытащил из кучи бумаг один-единственный листок. Перечитав его, лейтенант пробурчал себе под нос что-то невразумительное и, подойдя к двери, ударом кулака распахнул ее настежь.
– Эй, Джек, - позвал он, - пусть войдет этот военный!
Оставив дверь открытой, лейтенант уселся в кресло за столом и, закурив, снова с отчаянием воззрился на гору неразобранных документов. В кабинет вошел полицейский, сопровождаемый незнакомым в военной форме. Уотерби смерил взглядом рослого военного и скорчил жуткую гримасу, которую надо было понимать как дружескую улыбку.
– Мне остаться, лейтенант?
– спросил полицейский. Уотерби отрицательно мотнул головой, протянув посетителю руку.
– Я лейтенант Уотерби, - произнес он.
–
Мужчины обменялись крепким рукопожатием, и посетитель опустился на стул, затем положил руки на колени и слегка подался вперед, внимательно изучая лицо детектива. Уотерби подождал, пока закроется дверь за выходившим полицейским, и снова сделал героическую попытку улыбнуться.
– Шикарная коллекция, - отметил он, придвигаясь ближе, чтобы получше рассмотреть награды Бодана.
– Смотри-ка! Вот это - "Пурпурное Сердце" и снайперская медаль и... Ах да! Бронзовая медаль! Остальные совсем новые, я их даже не знаю. Вы хорошо разбираетесь во многих видах оружия?
Болан спокойно выдержал острый взгляд детектива:
– Я владею практически любым стрелковым оружием.
– А вы могли бы выпустить пять пуль скорее чем за пять секунд точно в цель, да еще на расстоянии.., скажем, метров ста?
– Это зависит от оружия, - невозмутимо ответил Болан - Нечто подобное я уже делал.
– Вы пользовались автоматической винтовкой?
– Во Вьетнаме нет такого оружия.
– Ясненько...
Уотерби затянулся сигаретой и с шумом выдохнул синий дым:
– Я пообщался по телексу с одним из моих старых друзей, он находится сейчас в Сайгоне. Вы знаете майора Харрингтона?
Болан отрицательно качнул головой.
– Он служит в военной полиции в Сайгоне. Мы дружим уже давно. Так вот, он рассказал мне много занятного о вас, сержант.
Уотерби раздавил окурок в пепельнице, и его лицо приняло официальное выражение. Испытующим взглядом он уставился на Бодана:
– Мне сказали, что во Вьетнаме вам дали кличку Палач. Как по-вашему, сержант, почему вас так прозвали?
Болан слегка шевельнулся на своем скрипучем стуле, и его глаза скользнули по лицу детектива. Помолчав пару секунд, он ответил вопросом на вопрос:
– Если вы собираетесь играть в какую-то игру, лейтенант, то, может быть, вы объясните мне ее правила?
– Игра называется убийство, - отрезал Уотерби.
– Все те люди, которых я убивал во Вьетнаме, стали мертвецами, потому что я получал соответствующие приказы.
– Мы не во Вьетнаме!
– взревел Уотерби.
– И такой снайпер, как вы, не имеет права шляться по улицам этого города и решать, кому жить, а кому подохнуть!
Болан пожал плечами:
– Если вы намекаете, будто я замешан во вчерашнем убийстве.., и основываетесь на том факте, что я снайпер...
– Не только...
– ответил полицейский.
– Послушайте, Болан... Вчера здесь вы устроили скандал капитану Говарду из-за тех типов из "Триангл"... Вы говорили, что они виновны в смерти ваших родных, так как именно они вызвали роковой приступ ярости вашего отца...
– Не вы ли, случайно, занимаетесь расследованием этого дела?
– прервал его Болан.
– Я имею в виду смерть моих родителей и сестры.