Полночный вальс

Блейк Дженнифер

В дверь постучали. Амалия обеспокоенно взглянула на Мами, но та спала, что с ней случалось все чаще в последнее время. Не желая рисковать, что кто-нибудь из родственников ворвется и разбудит больную, Амалия сама подошла к двери. За порогом стояла Хлоя. Прижав палец к губам, она знаками показала Амалии, чтобы та вышла в холл. Девушка была чем-то сильно взволнована. Амалия согласно кивнула головой и, обернувшись на спящую Мами, вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

— Ты никогда не догадаешься, что

произошло! — Глаза Хлои сияли радостью.

— Что же произошло? Расскажи.

— Джордж согласился, чтобы мы немедленно поженились! — выпалила Хлоя. — Я сказала ему, что пока в доме все заняты этим ужасным скандалом, ему не следует бояться дотронуться до меня. Короче, его нужно было слегка пришпорить.

— Чудесно! Я рада за тебя.

— Еще бы! Я сама рада. Если бы Жюльен был жив, он вряд ли стал бы препятствовать нам… на этот раз. Но поскольку он мертв, нет и препятствий.

— Хлоя, о чем ты? — заметила Амалия укоризненно.

— О-о, извини! Ты же знаешь, я не то имела в виду. Хотя вряд ли кто знает, как бесил он меня своими отказами. Жюльен не хотел, чтобы я стала его невестой, и не позволял никому из мужчин свататься ко мне. И все из-за гордыни, глупой гордыни!

— Он хотел, чтобы ты уверилась в своем избраннике, — сказала Амалия.

— Я уверена, абсолютно уверена! — заявила Хлоя горячо. — Мы с Джорджем поженимся, и как можно скорее.

— Я разделяю твои чувства, — сказала Амалия, беря Хлою за руку, — но сейчас время траура. Тебе придется подождать.

— Почему? — удивилась Хлоя. — Мы с Жюльеном очень дальние родственники.

— Но все считают тебя скорее его сестрой, чем крестницей Мами, — возразила Амалия как можно мягче. — Если не хочешь дать повод для лишних разговоров, стоит признать, что у тебя есть некоторые обязательства.

— Послушай, Амалия, если бы люди считали меня сестрой Жюльена, возможность нашей с ним женитьбы вызывала бы больше пересудов, чем наш брак с Джорджем. А кроме того, я не уверена, что именно ты должна поучать, как мне вести себя в обществе.

В глазах Амалии потемнело.

— Я лишь пыталась удержать тебя от ошибки.

— О-о, прости, моя дорогая, — запричитала Хлоя, обхватывая Амалию руками. — Мне бы откусить собственный язык! Я не слишком-то верю всему, о чем говорят по углам, по крайней мере, не больше, чем другим слухам и сплетням. Порой люди бывают так жестоки, что не задумываясь причиняют боль своим близким.

Амалия с достоинством выдержала атаку, а заверения Хлои в том, что она не верит слухам, даже растрогали ее.

— Ладно, я все понимаю, — попыталась она не обсуждать неприятную тему.

— Правда? И не сердишься? — воскликнула Хлоя, отступая на шаг. — Гибель Жюльена и болезнь Мами привели общество в такое смятение, что все старые девы только и талдычат

о том, чтобы я не имела с тобой ничего общего. Мне порой кажется, что так, как прежде, не будет уже никогда. Только Джордж связывает меня с тем временем. Единственное мое желание сейчас — уехать отсюда куда-нибудь подальше и никогда не возвращаться.

Амалия разделяла это желание Хлои. Расследование обстоятельств гибели Жюльена не продвинулось ни на шаг. Без дополнительной информации, без свидетельств очевидцев и официального заявления властей о том, что происходило в последнюю ночь его жизни, общество все больше и больше подозревало Амалию. Мнения разделились поровну между теми, кто считал, что она действовала в одиночку, и теми, кто уверовал, что Роберт был ее сообщником, а не только любовником. Несколько раз шериф навещал «Рощу», чтобы допросить Амалию и попытаться поймать ее на противоречиях, но всякий раз уезжал разочарованным.

Мами постепенно выздоравливала. Она уже садилась без посторонней помощи в кровати и начинала понемногу есть, но разговаривать пока не могла. Наконец, примерно через неделю, наступил день, когда Мами смогла обходиться без постоянного присмотра. Но Амалия все равно сидела с ней целое утро, заканчивая читать роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр». Затем она предложила свекрови легкий завтрак, после которого Мами вновь заснула. Воспользовавшись паузой, Амалия прошла к себе, надела шляпу с вуалеткой и послала Айзу "в конюшню с приказанием заложить повозку и подать к подъезду.

Она спустилась уже на нижнюю галерею, когда повозка подкатила к дому. Амалия направилась к выходу, надевая на ходу перчатки, и тут появился Чарльз. Дворецкий не решился спросить хозяйку, куда она собралась ехать, ограничившись вопросом, когда вернется.

— Не знаю точно, но через несколько часов, — ответила она, разглаживая на руке тонкую лайку.

— Если вы за покупками, мамзель, Лали могла бы помочь вам, потом привезти свертки.

Амалию тронула забота Чарльза о ней и ее репутации, поэтому она решила его успокоить.

— Не волнуйся, я не за покупками.

— Тогда взяли бы с собой коробку с визитными карточками, мамзель.

— Мне она не понадобится, — улыбнулась Амалия и направилась к повозке.

Она чувствовала, что ей повезло: исчезнуть без шума, суеты и излишних волнений — большая удача. Не потребовалось успокаивать Айзу, который во время болезни старой леди привык обходиться один. В комнату больной, где вечно пропадала его госпожа, Айзу не пускали, а болтаться без дела под дверью мальчику надоело. Когда Роберт приезжал в «Рощу», Айза сопровождал его, но когда оставался один, шел играть с другими детьми, которые теперь относились к нему по-особому — как к господскому слуге.