Попадают по-разному
Шрифт:
– Осень, а можно попробовать, - сказала какое-то мудрёное слово, я даже не поняла.
– Что попробовать?
Она повторила, я опять не поняла, но сказала.
– Можно, только ты мне объясни, что как тут называется. Всё такое вкусное, а как называется, не знаю.
Стала она рассказывать. Вблизи замковых кухонь с рождения, так что, всё знает.
Сестрички Динни и Кэрри пришли. Я тогда думала, они двойняшки. Тоже сладкое любят. Только расселись - влетает третья Дина. Она почти всегда бегом перемещается.
Бросает Динни
– Привет, сестрёнки, - и сразу ко мне, - О чём тебя моя мама спрашивала?
– Проверяла мои знания.
– Проверять это она любит. А ещё что? Вы же долго сидели.
– Это они сидели, а я, - показываю на блюдо.
Цапнув пирожное, Дина продолжает.
– Вкусно. А между собой они о чём говорили?
– Я не поняла. Храаты да линия, север да юг.
Кивает.
– Значит, не ругались.
– Вроде, нет.
– И то ладно. Чего это ей прямо сегодня тебя проверить вздумалось.
– Первая Госпожа попросила.
– Я бы на это не отказалась посмотреть! Она же просить не умеет.
– Мне именно так показалось.
– Сестра, - окликает Кэрри.
– Чего, Линки.
– Так это вы, Линки?
– Нас так только она зовёт. Откуда узнала?
– Старшая Госпожа.
Теперь уже они удивлённо переглядываются. Дина упирает руки в бока.
– Вы думали, она про вас не знает!
– Но вы же сёстры?
– осторожно спрашиваю, прикидывая, как такое может быть, ведь все говорят, у Младшей Госпожи одна дочь. Хотя они друг на друга похожи.
Смеются все трое.
– Мы двоюродные. Только Дина дочь своей мамы, а мы - её брата. Только, - лицо грустным становится, - от ненастоящей жены.
– Полублагородной быть тоже неплохо, - замечает Роза, уплетая засахаренные орешки, - Тем более, вон от какого отца!
– Ты бы помолчала, кух...
– взвивается Кэрри. И недоговаривает. Ей в нос утыкается кулак Дины.
– Что там моя мама насчёт происхождения говорила? Напомнить, или забыла?
– Помню...
– Ты, Роз, не обижайся, она, наверное, конфет переела.
– Неправда, я только два "поросёнка" взяла!
– Нет, ты три взяла!
– тут же встревает сестра.
– Да о чём вы говорите?
– хлопает глазами Роза.
Мне уши хочется зажать, как же они все шумят! И одновременно, самой весело.
– А ваш отец, Линки, он кто? Я его не помню.
Снова хохот.
– Как это не помнишь? Он же тебя сюда привёз. Ты у него в седле была. Ползамка видело.
– Точно!
– подтверждает Роза - Сестра видела, как они приехали. Он тебя ещё за руку держал, пока за Младшей Госпожой бегали. На тебе всё с чужого плеча было. На кухне потом гадали, дочка ты Господину Линку, или нет. Решили, что дочка, но он о тебе недавно узнал. И всё гадали, кто твоя мама.
Я не знала, что сказать. Хотелось заплакать. Я не помню тебя, мама! Прости...
Выручает Дина.
– Нет у неё мамы. Никого нет. Даже имя ей Линк дал. Его солдаты
Роза зябко ёжится.
– Ими нас пугали, когда совсем маленькие были. Потом я думала, их выдумали. А они, оказывается, есть.
– Пока ещё есть, - злобно говорит Дина. Глаза - как у взрослой.
Какой-то парад за стенами Замка будет. Все только о нём и говорят. Я же ничего не знаю. Люди почти всегда забывают - что-то известное им, не обязательно известно всем. Поняла только - три дня занятий не будет, можно спать до скольких хочется.
Отоспаться не получилось. Роза будит раньше обычного времени.
Смотрит удивлённо.
– Ты ещё спишь?
Сама-то полностью одета, даже косы полностью заплетены и банты в них.
– А что?
– Сегодня же парад! Все должны быть.
Дверь снова распахивается. Вбегает фигурка в красных доспехах, шлеме с золотыми рожками. Маска с усами и бородой искажена жуткой гримасой. Взвизгнув, Роза запрыгивает на кровать.
Остановившись, фигурка стучит пальцем по шлему и говорит приглушённым, но знакомым голосом Динки.
– Вы что, совсем? Спать хватит! Все должны быть!
– А тебе-то, что? Всё равно, в другом месте сидеть будешь.
– Где захочу, там и буду сидеть!
Без Розы точно бы запуталась в происходящем. Она поболтать любит, охотно объясняет всё, что попрошу. С рождения в замке живёт.
– Вон там, в центре, места хозяев и почётных гостей. Сейчас это...
– присматривается к флагам, - Ой, мамочки, южане!
– Войны же нет.
– Слева и справа - места для отставных высших офицеров, первых лиц города, богатых купцов и их семей. Потом - для младшего офицерства, государственных мастеровых, богатых ремесленников и для нас. Дальше - для замковых слуг и семей солдат. А все остальные на травке посидят.
Линки почему-то угрюмы.
– Что с ними?
– То же, что и всегда - мечтают на хозяйских местах посидеть, хотя и полублагородные.
К нам подбегает слуга, по виду - управляющий из богатого дома. О чём-то говорит с сопровождающими. Уходит вместе с Линки.
– Это кто?
– Их матери служит... Точно, видишь самый большой тент над купеческими местами. Там она сидит, - хихикает, - А на хозяйском месте - настоящая жена господина Линка и его полноправные дети. Друг про дружку они знают.
Занимаем свои места Роза даже рот от удивления разинула.
– В чём дело?
Тычет пальцем в сторону рядов солдат.
– Их никогда столько не было.
Я даже примерно сосчитать не могу, сколько тут народу. Ряды солдат тянутся насколько хватает глаз, глубины построения не вижу, площади поля не знаю. Ряды длинных копий. Доспехи преимущественно чёрные и красные.
Барабаны гремят по-прежнему.
– Это что?
– Приветствие. Третий раз уже бьют. О, "Внимание!" ударили! Сейчас малые знамёна повезут.