Последний контракт
Шрифт:
Глава 5
Ордер на убийство
23
Из интервью Алексея Матиаса
Корреспондент: Вы сказали, что экономические реформы в стране остановлены. Чем же занята власть?
Матиас: Фарсовой суетней с заменой 7 на 4 ноября. Шумно-патриотическим бахвальством, опасной реформой государственно-территориального устройства, распиливанием нефтяных компаний. Что привело к практическому итогу: запредельные цены на нефть. Завершение приватизации, наконец.
Корреспондент:
Матиас: У власти нет стратегии.
Корреспондент: Тогда что?
Матиас: Инстинкты и рента.
Корреспондент: Ваша критика власти имеет идеологические корни?
Матиас: Нет. Чтобы Россия из страны-рантье могла превратиться в конкурентоспособную страну, нужны не предрассудки арифметического большинства народа, а ум и воля правящей элиты. Но реально правит бюрократия. По принципу «после нас — хоть потоп».
Корреспондент: Вопрос на засыпку: что делать?
Матиас: Вопрос открыт — формирование национально-либеральной элиты. Либо она вытеснит элиту чиновно-сырьевых рантье, либо продолжится новый застой.
Корреспондент: Но в России любая элита всегда теряет связь с народом, со страной, с тем классом, из которого она рекрутировалась. Предложенную вами модель элиты ждет такая же участь?
Матиас: Хочется надеяться, что нет [6] .
Алексей отложил свежую газету. Он не вчитывался в интервью, просто пробежал глазами. Поднял их и увидел Германа Адамского. Тот сказал, что есть новости. Брезгливо сморщился: от Адамского пахло потом, словно он не прилетел из Афин, а прибежал, совершив этот сумасшедший супермарафон.
6
Интервью составлено по материалам Леонида Радзиховского, «Известия».
Адамский выдвинул стул, устраиваясь напротив босса. Дождался кивка: «Начинай».
Начало было хорошим.
— Наш друг работает на «контору». — Герман намеренно сделал ударение в самом начале фразы. Он словно пальцем указал на проблему, нависшую над «Капиталом» и лично Матиасом.
Что мог ответить сам Алексей Михайлович? Он в эту минуту был немного, совсем немного разочарован и не спешил гнать от себя воспоминания, лежащие на временном ложе. Искренне хотел верить, что и Марковцев не играл, был открыт в баре ресторана, а потом — на пути домой. Просто домой, а не на родину, по которой он стосковался за долгих три года. Выходит, чем ближе к российской границе, тем черствее он становился. Там была его основная работа, там она взяла свое начало. Когда именно? На каком деле «контора» подцепила Матиаса?
— ГРУ? — спросил он Адамского.
— Думаю, да. Я говорил — Марковцев входит в группу агентов, лично подчиняющихся начальнику военной разведки. Генерал Прохоренко, заучивший ответы на возможные вопросы, строчил без запинки. Некогда он руководил 5-м управлением ГРУ. Пауза.
— У нас есть люди в «Аквариуме»?
— Можно получить разовую информацию, — Адамский неопределенно пожал плечами. —
— Что еще? С чего все началось?
— Кто-то слил в ГРУ наш завуалированный интерес к приказу Совбеза. Это мог сделать Косоглазов — другой кандидатуры у меня пока нет. Но через кого? Сам он, мне думается, не мог выйти на военную разведку.
— Почему?
— Не с чем. Если только игра с нами не началась еще раньше.
— Из Кремля, что ли?! — психанул Матиас. — От этого урода в покойницком костюме?
— Почему нет? Ты угрожал Груздеву. Потом его ставят во главе «реалити-шоу», и он стимулирует тебя через Косоглазова.
— Все это притянуто за уши и не работает. Пока оставим это. Что делать с Марковцевым?
— Ничего. Его отзовут, если уже не отозвали. Погоди, не надо ему звонить, мы еще ничего не решили. — Адамский выдержал короткую паузу. — У меня плохая новость — отец Николай из афинской церкви убит. Ритуальное убийство.
Несколько мгновений тишины, затем громкий выкрик банкира:
— Что?! Кто убит?! Священник?!
— Рукавишников немного перестарался.
— Рукавишников?! — Матиас вплотную подступил к Герману. — Немного перестарался?! А где был ты?
— Рядом. Но дело не в этом. Мы не допустили ошибку. Все, что случилось, нам на руку. Я был уверен, что Марковцев — «крот», потому спланировал убийство Румянцева. Именно это ЧП заставит руководство военной разведки отозвать Марковцева. Пусть мы сыграли втемную и ничего не добились от попа, но карта ГРУ бита. Они же не знают, развязал священник язык или нет. А гадать они не станут. Так что успокойся.
Матиас вздохнул, действительно успокаиваясь, и покачал головой. Он так хотел верить в Марковцева... Они жили и играли по своим правилам, что другими либо не воспринималось всерьез, либо ужасало.
— Постой, — нахмурился Алексей, — а Николай Румянцев подтвердил, что Марковцев служил у него с недавнего времени?
— Он сказал: три года. Но в глазах стояло — три дня. Потом начал сыпать угрозами. Но все это пустое. Священника и Марка ничто не может связывать. В ГРУ узнали, какую именно церковь ты собираешься посетить, и провели с настоятелем соответствующую работу. И только потом там появился Марковцев. Все. Из этого следует, что наши линии связи какое-то время были под контролем военной разведки. Нужно найти ту дыру.
— Ты не находишь, что дыр в нашей системе безопасности слишком много? — с издевкой спросил Матиас.
— Я залатаю их, — спокойно отозвался Адамский. — Что касается предприятия и лично Груздева. Их нужно оставить в покое. То же самое относится к Марковцеву. Он куча дерьма, не стоит трогать его. Пока. Он не опасен, его кураторы не дадут ему сделать ни одного самостоятельного шага.
— Ты плохо знаешь его. Позаботься о нем, пока его не отозвали.
— Вначале надо подумать, как на это отреагируют в «Аквариуме». Разборки они и в ГРУ разборки. Другое. Нам во что бы то ни стало нужно узнать, через кого Косоглазов слил всю эту муть в «Аквариум». Он работал в РУБОПе, так?