Поверженные буквалисты. Из истории художественного перевода в СССР в 1920–1960-е годы
Шрифт:
Дословно:
Он написал эту полярную мелодию и отослал [131] ее Под аккомпанемент криков и стонов, — Которую немногие будут петь, я уверен, но никто не забудет, Ибо я научу, если возможно, камни Восставать против земных тиранов. Да не будет никогда Сказано, что мы раболепствовали перед тронами. Но вы, дети наших детей, подумайте, как мы Рисовали положение вещей, прежде чем мир стал свободен.131
Ошибка
В моем переводе:
Полярный тот романс игривого пошиба, Написанный под вопль, под гром, под лязг ножа, Споют немногие, но все запомнят, – ибо Я камни научу искусству мятежа! Убийству деспотов! Пусть трон стоит как глыба, — Мы не ползли к нему, бледнея и дрожа! Глядите, правнуки, как обстояло дело, Пока Свобода мир не обняла всецело!Судите, «искажен» ли здесь «социальный смысл» (231, 2, 5)? Имеется ли здесь ИОС (232, 1, 1 и 4)?
Ах, да! В оригинале нет «игривого пошиба»! Верно, нет. Ну, а какого же пошиба были, по Байрону, стихи Суворова? Мы видели «фарс», «сумасшедшие стихи», «глупый куплет», «превращение ужасов в посмешище». Что это – возвышенный пошиб? торжественный? задушевный? Переводчик стихов в своих неизбежных надставках обязан лишь придерживаться духа и манеры оригинала, говорить то, что мог быв данном случае сказать автор. Например, Мицкевич в «Будрысах» говорит «Весела как молодая кошечка»; Пушкин переводит: «Весела, что котенок у печки». И пусть мне докажут, что моя здесь надставка противоречит байроновской характеристике!… Дальше, – о Суворове говорится:
…the greatest chief That ever peopled hell with heroes slain Or plunged a province or a realm in grief. (VII, 68)Дословно:
величайший вождь Из всех, кто когда либо населяли ад убитыми героями Или погружали провинции и королевства в скорбь.В моем переводе:
Славнейший из вождей, что населяли ад Героями и в мир несли с любой победой Мрак и отчаянье – столетия подряд.
Действительно, это место переведено несколько вольно. Но гораздо менее вольно, чем это интерпретирует Кашкин (233, 1, поел, абз.):
У Байрона просто (!) утверждается, что Суворов повергает в печаль завоеванные провинцию или королевство.
Прежде всего grief – не «печаль», а более сильное слова для того же или сходного понятия. Затем, Суворов не завоевывал никаких королевств, так что Байрон, знавший историю (не в пример иным кандидатам наук), не мог этого утверждать, даже «просто». А главное, данная характеристика относится ко всем завоевателям, величайшим из которых назван Суворов. А среди этих завоевателей мыслятся и Аттила, и Чингиз-хан, и Тимур. Что же, когда Тимур и Чингиз истребляли миллионное население Мерва и громоздили пирамиды из человечьих голов, то соответственные провинции охватывала только «печаль»? Такая ли большая беда приписать им «мрак и отчаянье»? Так что и здесь Кашкин не мог не «примыслить кое что от себя».
Дальше. Возьмем «центральную» (по Кашкину) строфу о Суворове, которую он приводит в отрывке (232, 2, 5) и полностью (234, 2, 9):
Suwarrow chiefly was on the alert, Surveying, drilling, ordering, jesting, pondering; For the man was, we safely may assert, A thing to wonder at beyond most wondering; Hero, buffoon, half-demon and half-dirt, Praying, instructing, desolating, plundering; Now Mars, now Momus, and when bent to storm A fortress, Harlequin in uniform. (VII, 55)Дословно:
СуворовВ моем переводе:
Суворов начеку все время был; притом Учил и наблюдал, приказывал, смеялся, Шутил и взвешивал, всех убеждая в том, Что чудом из чудес он не напрасно звался. Да, полудемоном, героем и шутом, Молясь, уча, громя и руша, он являлся Двуликой особью: он – Марс и Мом – один, А перед штурмом был – в мундире арлекин.Как видим, в этом переводе текст оригинала дан почти со 100 % бережливостью. Опущено half-dirt (букв, «полугрязь»), так как я до конца не уяснил себе здесь мысли Байрона (напомню замечание Пушкина о том, что Байрон сам не всегда мог объяснить значение той или иной своей строки). Соколовский перевел это место произвольно: «полупростак»; Ларош – с грубой неточностью: «moitie demon, moitie ange»; Козлов вообще всё смазал. Добавлено «двуликой особью» в пояснение противопоставления Марса и Мома, несовместимость коих не всем очевидна.
Но по Кашкину оказывается (234, 2, поел, абзац), что здесь
словесный мусор вроде «двуликой особи», лишнего «притом» <, и> чисто грамматическая неувязка с падежами (??) и со сказуемым «являлся», которое относится и к «полудемону», и к «особи».
За такой грамматический разбор кандидат наук Кашкин получил бы в 3 классе средней школы «неуд.». «Являлся» относится к местоимению «он» (т. е. управляется этим подлежащим) и управляет словом особь, а комплекс «полудемоном, героем и шутом» есть сравнение, ablativus comparativus, в другом предложении, в придаточном временном, сокращенном через деепричастие. Вот точная параллель: «Стряпая, невежественным критиком, злобные статьи, он являлся двуликой особью». Абсолютно правильно построенная фраза!..
Но «важнее всего» (по Кашкину) – здесь же – что
…на рифму, на смысловой удар, выдвинуты «шут» и «арлекин», чего нет у Байрона, и выходит (!), что Суворов казался чудом, а был арлекином.
Утверждение, что рифма является обязательно «смысловым ударом» – ЧИСТЕЙШИЙ ФОРМАЛИСТСКИЙ
ВЗДОР. «Смысловой удар» – там, где поставлено важное по смыслу слово. По Кашкину, значит, Байрон, ставя на рифму слово uniform, желал подчеркнуть, что «арлекин» был именно в мундире, а не в пиджаке? По Кашкину, значит, пушкинские строки: