Пожиратели плоти
Шрифт:
Названный Янгором парень вышел вперед и, раскрыв мешок, вытряхнул его содержимое прямо к ногам сидящего короля. Раздался общий вздох изумления и ужаса, Просперо и Паллантид невольно отступили назад, и лишь Конан с задумчивостью глядел на валяющийся перед ним предмет. Это была отвратительная голова неведомого чудовища – чешуйчатая, покрытая какой-то вязкой слизью, с глубоко посаженными маленькими глазками, казалось, смотревшими на присутствующих с непотухшей и сейчас яростью. Полуоткрытая пасть зверя обнажала двойной ряд треугольных зубов, мерцающих в полутьме зала призрачным сиянием.
– А у нашего демона зубы не светились… –
– Давненько я не видел дохлого демона, – усмехнулся Конан. – Почти год прошел…
– Это чудище убил молодой Янгор, когда оно напало на его дом, – сказал крестьянин, насладившись произведенным впечатлением и украдкой взглянув на побледневшего барона. – Вот такие байки встречаются у нас по ночам. Этот еще не самый крупный, того убить совсем невозможно… Ползет вся эта нечисть из леса Руазель, мы не раз проверяли – следы ведут оттуда. А кто ходил в Руазель вечером – тех мы больше не видели…
Конан оттолкнул ногой голову демона и поднялся с кресла.
– Я думаю, что досточтимому барону достаточно доказательств. Купец Симплий объявляется невиновным. Барону запрещается как-то преследовать купца или мстить ему и его семье.
Купец прижал ладони к груди и благодарно склонил голову. Тальпеус последовал его примеру, но резкое движение рук, оторвавших кисть от вышитого пояса барона, выдало его недовольство.
Покончив с этим делом, Конан обратился к крестьянам:
– Я выслушал вашу жалобу. Я обещаю вам, что в ближайшее время мы найдем способ справиться с демонами, терзающими вашу округу, – и, кивнув, король заговорил с Просперо, давая понять, что аудиенция окончена.
Крестьяне склонились до земли и, пятясь, вышли за дверь. За ними последовали купец с торжествующей улыбкой и хмурый барон. Паллантид махнул рукой ожидающим приказа юношам – мол, проваливайте поскорее, и те не заставили себя упрашивать, торопливо поклонившись и выскользнув из зала.
– Слава Митре, обошлось! – воскликнул Смелидес, утерев пот. – А я уже распрощался с жизнью.
– Считай, что ты сделал это про запас, – ободрил товарища Ларго. Ядрин хрипло рассмеялся.
– Они, наверно, решат поехать охотиться на чудовищ, – пробормотал Ларго, взглянув на закрывшуюся за ними дверь. – Нас-то, небось, не возьмут…
– И слава Иштар, – отозвался Ядрин. – Не хотел бы я встретиться с этаким зверем ночью в лесу! По мне так лучше с человеком драться, чем с потусторонней тварью.
– А мне все равно, с кем драться. Лишь бы победить! – и Ларго, обняв друзей за плечи, зашагал прочь от королевских палат.
Ларго как в воду глядел – через три дня было во всеуслышание объявлено, что, «выслушав немало жалоб горожан и крестьян на неизвестных ранее тварей, всячески вредящих людям и скоту, решили мы направить отряд королевских воинов к лесу Руазель, дабы выяснить, действительно ли оттуда распространяются оные твари, и как можно их извести.» Ходили слухи, что отряд поведет сам Конан Аквилонский.
А жалоб на «неизвестных ранее тварей» действительно набралось немало. В Тарантии уже вовсю говорили о безумных демонах, нападающих по ночам на жителей прямо в их домах. Офицеров городской стражи больше не удивляли сообщения о найденных трупах людей и животных,
От прибывающих в город крестьян, бежавших из окрестностей Руазеля, тарантийцы узнавали о других странных созданиях – огромных и тупых, которые разваливали дома, как ребенок разрушает кукольную постройку из соломы. Поговаривали, что Аквилония прогневила Дарителя Жизни, не желающего защитить ее от посланцев Сета. Но чаще обсуждали, не пора ли перебираться из столицы в другие города, где о демонах и слыхом не слышали.
Спустя пять дней после вызова во дворец свободный от дежурства Ларго наблюдал за отъездом королевского отряда в лес Руазель. Ласковое утреннее солнце переливалось на алых плащах Черных Драконов, отражалось от копий пехотинцев и сверкало всеми цветами радуги на драгоценностях придворных, во множестве пожелавших сопровождать отряд. Король Конан на огромном черном жеребце хмуро смотрел, как придворные усаживаются на покрытых изысканными попонами лошадей, суетятся слуги, упаковывая корзины с обедом, несколько музыкантов пытаются приторочить инструменты к седлам, развеваются плюмажи, раздается веселая болтовня и смех, машут платочками дамы… Придворных мало интересовали демоны. Они восприняли поездку в Руазель как очередное светское развлечение, и собирались извлечь из него как можно больше удовольствия.
– Это Нергал знает что такое, – мрачно сказал Конан, оглядывая свое пестрое шумливое воинство. – Они словно на ярмарку собрались.
– Это же столичные вельможи, а не наемники или пираты, которыми ты привык командовать, – пожал плечами Просперо, остающийся наместником короля на время его отъезда.
– Если б на их месте были наемники или пираты, я бы чувствовал себя гораздо спокойней, – буркнул киммериец. Но при взгляде на стройные ряды гвардейцев и пехотинцев его лицо просветлело.
– Клянусь Кромом, я рад, что хоть ненадолго покину этот дворец, порой кажущийся мне каменной клеткой! – воскликнул Конан и доверительно сообщил Просперо: – Иногда, знаешь ли, так хочется послать к Сету все королевские дела и с отрядом верных ребят провести дерзкий рейд к немедийцам! Или выйти в море на быстроходном караке, чтобы купцы, завидев твой парус, в ужасе падали на колени…
– Да, бремя королевской власти не смирило твой нрав, – рассмеялся пуантенец.
– Ваше Величество, может, я все-таки поеду с вами? – к королю подошел бледный Паллантид, закутанный в теплый плащ. Он умудрился подхватить лихорадку, и теперь вынужден был оставаться в городе. Конан добродушно махнул рукой:
– Тебе к лекарю надо ехать, а не со мной. Хватит мне забот с этими разряженными вояками, чтобы еще больных с собой тащить. Я уж еле от Белезы отговорился – чуть к Нергалу не свела, все упрашивала с собой взять. Если женщина что-то вбила себе в голову – легче одолеть сотню демонов, чем ее переубедить, – и Конан покачал головой, в который раз удивляясь загадочной женской природе.
Простившись, Просперо и Паллантид отошли, киммериец развернул своего коня – и тут его взгляд наткнулся прямо на Ларго, тоскливо мнущегося с ноги на ногу. Ларго торопливо поклонился и собрался было убраться с дороги короля, но Конан остановил его.