Праанжелику
Шрифт:
– Может, - просительно потерлась потаенным гротом о портупею мужа наша восхитительная героиня, - все-таки в Вегас?
– Тут я главный, - напомнил граф, - а ну-ка убоись.
Анжелика затейливо убоялась, а Жоффрей задумчиво пожевал губами нежный розовый сосок и подобрел.
– Мы, - говорит, - возьмем с собой однорукого бандита Али Бабу из Персии. Ты сможешь подергать его по дороге.
– Но как же мой барашек?
– заплакала Анжелика.
– Как я оставлю его одного в Голдсборо, такого беззащитного с огромными доверчивыми глазками
– Ты, - напомнил Жоффрей, - собиралась его по весне прирезать.
– Так то, - возмутилась Анжелика, - Курбан Байрам, а тут - хуйня какая-то.
– Ты выучила русский!
– восхитился граф, посуровел и стукнул кулаком по столу: - Не хуйня, а удивительное приключение, компрене?
– Ты тиран, деспот, сумасброд, самодур и скотина, - фыркнула Анжелика и выбросила ключ от пояса целомудрия в унитаз.
– Кому хуже?
– пожал плечами де Пейрак и велел седлать всех наверх.
По прикидкам звездочетов и социологов средняя выживаемость экспедиции в Катарунк оценивалась в пять процентов. Поэтому Жоффрей, дабы поднять шансы каждого, решил увеличить численность отряда посредством женщин и младенцев.
Но все шло на удивление хорошо - к концу третьей недели похода путешественники потеряли лишь половину численного состава и пребывали в прекрасном расположении духа.
И вот тут случилось ужасное.
Скачущая в авангарде Анжелика встала на дыбы и сбросила с себя лошадь.
Зловещая тишина окутала лес.
Жоффрей потянулся за стингером, но по дороге замер в ужасе.
Беременная путешественница Эльвира вмиг разродилась тройней…
На тропинке, над пропастью в лучах осеннего американского солнца оскалился затаившийся страшный зверь.
Черепашка.
– Нам пиздец, - прошептал один из сопровождавших экспедицию индейцев и запел прощальную песнь «Друзья уходят как-то невзначай в долину Вечной Охоты».
– Отставить панику, - скомандовала Анжелика, осторожно подкралась к черепашке и легким движением ноги сбросила ее в пропасть.
– Все. Вот теперь - точно пиздец, - вздохнул индеец и снял с себя скальп.
– Если кто-нибудь пояснит развернуто, что происходит, ему будет счастье, - Анжелика повысила голос, перекрикивая летящую черепашку, и приподняла юбку, обещающе демонстрируя изгиб бедра.
– Черепашка Леонардо - тотем племени ирокезов, - поспешно сказал индеец.
– Самого жестокого и бескомпромиссного, как похмелье, индейского племени за всю историю Нового Света.
– Это, - заметила Анжелика, разглядывая клубок пыли в глубине ущелья, - была черепашка Рафаэль.
– Один хрен, - махнул скальпом индеец.
– Это в эпоху Возрождения будет принципиально. А сейчас Эпоха Великих Завоеваний, сколько у тебя в школе по истории было?
– Пока мои ровесники посещали социальную казарму, убивающую в детях личность, - гордо подняла подбородок
А теперь отвернитесь, мне нужно омыться после смертельной битвы с черепашкой Леонардо.
Жоффрей, наконец, дотянулся до стингера, и все поспешно отвернулись. А богиня сбросила бикини, уселась на камень, как русалка, и запела американский гимн, отбивая такт нежными розовыми сосками об песчаник.
И только пронзительный взгляд, исходящий не от группы товарищей, а из вооон тех кустов, буравил Анжелику насквозь, заставляя читателей сильно нервничать вплоть до Прозака с коньяком.
На подходах к Катарунку разведчики доложили в штаб, что навстречу идет группа французов.
– Душа моя, - церемонно поцеловал Жоффрей нежный розовый сосок жены, - ты не могла бы затаиться и расстрелять половину этой группы?
– Я и всех могла бы, - улыбнулась уголком потаенного грота Анжелика, взвешивая на руке десяток зенитных орудий марки "Флак-88".
– Не нужно, - поспешно сказал граф, - мы же так - просто поздороваться…
Оставшиеся в живых французы сильно полюбили Анжелику и решили пойти в Катарунк тоже. Особенно Анжелику полюбил лейтенант Пон Бриан, но это я вперед забежала.
На месте прибытия нашу героиню ждал сюрприз - новый барашек и костюм пастушки.
– О, клево!
– обрадовалась Анжелика, рассеянно чмокнула мужа в безобразный шрам и пошла выгуливать питомца.
На опушке сумрачного леса барашек вдруг жалобно заблеял, а Анжелика вновь почувствовала взгляд, который пронзал все ее естество и уходил в землю из левой пятки.
– Кто здесь?
– спросила Анжелика, зажигая свечу.
Но лес молчал, если не считать козодоя, который молчать не умеет, отсюда и название.
– Слушай, - продолжала Анжелика, - коль ты старый человек, дядей будешь нам навек, коли парень ты румяный, братец будешь нам названый, коль старушка, будь нам мать, так и станем величать, а коли красна девица, то дула бы ты отсюда подобру-поздорову.
Тем временем ирокез стоял в кустах с чучелком скунса на голове. Его грудь была обильна смазана медвежьим салом, а сжатая в кулак на уровне пояса крепкая рука ритмично любовалась божественной красотой нашей героини.
Это был Уттаке - один из вождей пяти великих ирокезских племен. Уттаке пришел убить Анжелику, совершенно проигнорировав тот факт, что является эпизодическим персонажем, в отличие от.