Прежде всего вейла
Шрифт:
– Это не объясняет, как он смог установить защиту, которую я даже распознать не могу, - орал Волдеморт.
– Все, все самое драгоценное для меня теперь, когда Люциус предал меня, под угрозой! Никто не сможет найти остальные, но я не желаю лишиться даже одного, понимаешь?!
Внезапно Волдеморт уставился на дверь, в которую кто-то постучал так тихо, как будто бы не хотел получить ответа.
– Войдите, - ледяным тоном отозвался он.
В комнату одна за другой вошли Нарцисса Малфой и Беллатрикс Блэк. Первая отличалась мертвенной бледностью, на лице второй читалась надменность.
–
– выплюнул он.
– Нашли хоть что-нибудь полезное?
– Мне очень жаль, мой господин, - с трудом выговорила Нарцисса Малфой.
– Даже домашние эльфы не могут попасть в кабинет...
– Круцио!
Несколько долгих секунд Нарцисса вопила от боли под насмешливым взглядом своей сестры. Наконец Волдеморт снова холодно произнес:
– Ты меня весьма разочаровала, Нарцисса. Вот уже восемнадцать лет Люциус играет тобой. Разве я не дал тебе совершенно ясные приказы? Как ты позволила себе так поддаться своему супругу?
– Мой Лорд, я...
– Хватит! Не хочу больше тебя слышать!
– прервал ее Волдеморт.
– И заберись наконец в этот кабинет, любой ценой! Беллатрикс! Где то, что я поручил тебе?
Волшебница испуганно вздрогнула и ответила:
– В нашем сейфе, в Гринготтсе!
– В Гринготтсе?
– повторил Волдеморт после нескольких мгновений молчания.
– Оригинально, очень оригинально, да... Что позволяет только тебе и твоему мужу забрать ее... Что же, тогда тоже обрати свои силы на этот проклятый кабинет! И не возвращайтесь, пока дверь не откроете, иначе сильно пожалеете, обе!
Место действия как бы отдалялось, и Гарри внезапно проснулся в своей постели. Впервые он улыбался после того, как ему приснился Волдеморт. О, конечно же, сам факт попадания в шкуру Волдеморта всегда неприятен, но сейчас юноша узнал кое-что интересное, что редко бывало.
Он быстро водрузил свои очки на нос, прежде чем глянуть на будильник, стоящий на тумбочке. Мда, четверть первого...
Он искренне не желал ничего хорошего Пожирателям Смерти! А Нарциссе Малфой и Беллатрикс Лестрандж придется провозиться всю ночь, пытаясь открыть проклинаемый ими кабинет! Вот так. Это заставляло задуматься. Люциус же явно знал, что дневник уничтожили еще четыре года назад. Неужели он скрыл это от жены? Не посчитал важным? Или не знал, насколько дневник значим?
Вот только Гарри не собирался загружать себе голову мыслями о возможных положительных устремлениях и действиях Люциуса Малфоя. Теперь его воодушевило узнанное - сейчас, когда миновало чуть больше месяца со дня смерти директора, он узнал, где находится новый хоркрукс! Будить Рона он не собирался, но вот утром стоит закрыться где-нибудь с ним и Гермионой и сообщить друзьям о своем случайном открытии. Ведь это же день его рождения, и миссис Уизли же не станет заставлять их всех вкалывать для подготовки к свадьбе Билла и Флер, правда?
К несчастью оказалось, что, по мнению миссис Уизли, следовало ускорить темп приготовлений. Бракосочетание запланировали на второе августа, и уже этим вечером в Нору должны приехать родственники Флер. Друзьям пришлось кормить кур, разбирать подарки, составлять букеты, которые Флер считала нужным развесить повсюду. Только под вечер, после прибытия родственников молодой
– Гарри! Как ты можешь даже на миг предположить, что Беллатрикс Лестрандж поместила хоркрукс в Гринготтс?
– Ну как же, Гермиона, - пылко отозвался Гарри, - неужели ты не видишь, что у нас появилась зацепка для поисков!
– Даже если он там и есть, как по-твоему нам удастся добраться до гринготтского сейфа Лестранджей? Гарри, подумай хоть немножко! У тебя столько же шансов попасть туда, как и ускользнуть от Люциуса Малфоя!
– Гермиона, - возмутился Рон, - неужели ты считаешь, что с твоей стороны хорошо об этом напоминать?
– Ты прекрасно знаешь, что он должен сделать, Рон! Ты знаешь, и сам же говорил ему об этом!
Гарри нахмурился, припомнив разговор, на который она намекала...
Ретроспектива
Когда они добрались до Норы, Гарри с облегчением почувствовал, как Ремус снял заклинание приклеивания, до этих пор удерживающее их вместе. С того момента, когда друг его отца рассказал о своих сексуальных предпочтениях, Гарри рядом с ним чувствовал себя неловко. Ему постоянно казалось, что взгляд его бывшего профессора изменился, что он стал более уверенным, и это совсем не успокаивало. Юноша не знал, откуда у него взялось такое впечатление, но он был уверен, что Ремус сделает все, чтобы доставить его Люциусу Малфою и вынудить признать его своим партнером. И, что еще хуже, что почему-то беспокоило так же сильно, заставит допустить бывшего профессора Зельеварения в его личную жизнь!
Гарри охватило невероятное облегчение, когда он увидел, как Молли и Артур Уизли смерчем вылетели из Норы и чуть не задушили его в объятьях. Миссис Уизли не прекращала бормотать, обнимая его:
– Благодарение Мерлину, ты здесь! Ты живой! Хорошо хоть ты здесь...
Слушая женщину, Гарри забеспокоился, особенно когда заметил, что Ремус и мистер Уизли что-то обсуждают, нахмурив брови.
– Миссис Уизли, - не выдержал он, - миссис Уизли, что происходит?
Он почувствовал, что у него как-то сразу потяжелело на душе, когда на лицо Молли от его вопроса навернулись слезы, и она подавленно ответила:
– Вы должны были прибыть последними, ведь летели без порт-ключа. Остальным требовалось только добраться до их мест назначения и взять порт-ключ, но...
– Но?
– повторил за ней Гарри, когда миссис Уизли прервалась.
– Но... никто еще не появился... У всех порт-ключи, но вот...
Гарри почувствовал тошноту. Из тех десятерых, кого могли преследовать Пожиратели Смерти, четверо - дети Молли и Артура...
Миссис Уизли тихо всхлипывала, Ремус и мистер Уизли продолжали шепотом беседовать, когда с дороги, ведущей от Оттери-Сент-Кэчпоул, послышался топот бегущих. Гарри почувствовал, как его сердце сильно забилось. Взгляды всех присутствующих обратились к дороге. И вот показались два силуэта, бегущих к ним. Кажется, их никто не преследовал. Едва они оказались на расстоянии около тридцати метров от Норы, один из бегущих прокричал: