Принцесса из замка дракона
Шрифт:
Только полностью истребить род нелюдей невозможно. В отличие от родов людских, род нелюдей всегда возрождается. И после победы воинов церкви где-то в королевстве вновь рождается сын изничтоженного рода. Неужели… Неужели мой прекрасный рыцарь из таких?!
Мне вдруг сразу вспомнилось столько мелочей, которые я заметила, но нашла оправдание. Он не похож на мужчин рода Пламен ни лицом, ни манерами. Он излечился от смертельной раны. Он видит там, где совсем нет света. Он накидывает капюшон или садится в тень, когда яркое солнце. И это сейчас, осенью, когда каждый луч солнца ценен. И
Я в ужасе рассматривала рисунок на стене. Свой собственный рисунок, который писала с такой надеждой. Я уже почти полюбила этого человека. Почти поверила, что он именно тот, кто спасёт меня. И даже, наверное, что, вопреки судьбе, мне суждено будет выйти замуж за любимого…
А что теперь? Я должна его бояться? Защищаться? Как?! Моя единственная защита в этих развалинах это мой крылатый ужас. А он… она любит этого рыцаря.
Ну, или вдруг я действительно всё напутала? Вдруг он обычный живой человек?! А про шрам я придумала… Я смотрела на рисунок и сомневалась. Мне так хотелось, чтоб этот мужчина был сказочным рыцарем. Без страха и упрёка! Истинной доблестью и благородством! Чтоб я могла довериться ему.
Я ведь уже столько ему рассказала. Я же не должна была никому этого рассказывать. Не должна! Но мне казалось, что всё уже решено. Мой… Моя драконица ещё пару дней пококетничает и признает Вазгара хозяином и господином. А что если она признает таковым нелюдя?!
Как всё трудно и непонятно! И спросить совета не у кого! Только я и моё чудовище! Я опёрлась о холодную стену. По щекам опять сами по себе, непрошено, катились слёзы. Я плакса! Как же я ненавижу быть плаксой!
Вазгар
Терпение чешуйчатой дуэньи закончилось, и она меня прогнала, почти ласково, лишь слегка порыкивая вслед. До деревни я шагал задумавшись. На сером осеннем небе собирались свинцовые тучи, грозясь в скором времени обрушиться на землю ледяным дождём. Кружили вороны. Ветер подхватывал с земли пожухлые листья, кидая их мне под ноги. Я шёл и думал.
Что есть драконица Иллы? Она не животное. У животного не бывает такого разума, и животное не просачивается через маленькие для него двери. Драконица точно осязаема. Я лично сталкивался с её хвостом и видел тех, кто столкнулся с её когтями. Но при этом она… Кто она? Илла сказала, что зверь возникает возле проклятой и следует за ней. У зверя нет норы, я уверен. То есть в то время, когда его нет рядом с Иллой… где он?
Мой разум на все эти загадки выдавал только одно решение. Я забрёл в поля мистики. Наследия магических времён. А значит… Возможно, мне поможет менестрель. Возможно, он знает какие-то легенды о подобных существах.
Подходя к трактиру, я лишь в последний момент упомнил, что числюсь раненым, и постарался не выглядеть излишне бодрым. Через общий зал прошёл молча, сильно прихрамывая. А когда ко мне подскочил трактирщик, окинул его усталым взором и велел:
— Подай мне поесть наверх. Так будет лучше.
Менестрель пришёл ко мне сам. Странно, за время нашего пребывания здесь он ни разу не навязывал своего
— Рад видеть тебя во здравии, могущественный сэр Вазгар.
Зачем ему понадобилось подниматься ко мне? Не то что бы старик вызывал чем-то у меня подозрения… Да, он был умён и хорошо образован. Да и количество историй, которых я уже слышал в его исполнении, было не в пример велико. Но… Это всё говорило лишь о том, что он хороший менестрель и, возможно, раньше занимал более высокое положение при влиятельном покровителе. Нет, мне не в чем было его подозревать.
— Хорошо, что ты зашёл, сказитель. У меня есть вопрос к тебе. Присаживайся.
Старик, усмехнувшись, поклонился и присел на край сундука.
— Приходилось ли тебе слышать… может, есть какая-то легенда… о таком, что зверь следует всюду за человеком и по сути не является животным, скорее, он особая часть этого человека. — Выразить свои мысли, скорее, ощущения было непросто. — На этой войне я видал оборотней. Их тело способно принимать форму зверя. Тут же есть тело человека и есть зверь, но они неразрывно связаны.
Сказитель задумался, а потом произнёс нараспев, как обычно читал на публику:
— И тогда лежал их путь на чердак. Жил там двуликий зверь. Один лик он имел прекрасный да всякому глазу приятный. А второй ужасный, порождающий страх да ропот. И были сии два лика его едины душой, но не телом.
— Постой, — я не мог сдержать удивления. — Это же сказка о четырёх зверях? Двуликий зверь? Он же вроде кот?
— На самом деле, внимательный сэр Вазгар, ни в одном тексте этой сказки, нет описания, как именно выглядели тела двуликого. А то, что его рисуют котом, то ласковым, то диким, так сиё лишь догадки живописцев, к делу отношения не имеющие.
Я ещё раз внимательно оглядел менестреля. Нет, подозревать мне его не в чем.
Сказитель ушёл. Я откинулся на постели задумавшись. Двуликий зверь? Может ли быть сказка иносказательным изложением чего-то важного? Честно говоря, сейчас я ни в чём не был уверен. Даже в этом. История о том, как летучая мышь, хорёк, кот и сокол изгнали хищников из жилья человека, чтоб самим продолжать жить и охотиться на его территории? Поучительная история для детей о том, что не всякий, кто сегодня творит для тебя добро, твой друг? Какой ещё смысл может в ней прятаться?
Ну, пусть не кот. Всё равно!
Ладно, пока оставим это. Может ли Илла быть этим существом, двуликой? Одна душа — два тела? Одна душа… Дракон не животное, он одно из тел разумного нелюдя. И тогда то, как её «проклятье» передаётся, это действие возрождения последнего из рода! Прабабка — драконица умерла, не оставив наследников нелюдей. Но оставив потомков людей? Такое возможно?
Хорошо, есть ли хоть какие-то подтверждения, что Илла и драконица — одна душа? Драконица обиделась на мои слова, а Илла нет. Хотя, я говорил о теле, которое Илла своим не признаёт. Она сама зовёт драконицу чудовищем и ужасом. Лордышек. Он обидел Иллу, но она не хотела его смерти. И драконица наказала именно его, а не его спутников. Сегодня драконица спрятала трупы, было ли это желание её? Нужно больше поспрашивать принцессу…