Пристанище для уходящих. Книга 2. Обреченность
Шрифт:
– Надо бы документами заняться, – встрял Джош. – Бухгалтер просила ее зайти. Она сегодня в офисе.
– Да, займись, – процедил Таннер. – И проследи, чтобы Моррис сдала отпечатки пальцев.
Отпечатки пальцев? Я спрятала руки между коленей. Меня же не арестовали, зачем отпечатки?
– И договорись с учебным центром, – босс как отрезал, уставившись в монитор.
Разговор окончен? Я никак не могла понять Таннера: он вел себя довольно сурово с подчиненными, и они, вроде даже, слегка его побаивались, но, тем не менее, все были похожи на одну большую сплоченную команду, поддерживали друг
Он кивнул мне на дверь. Я встала.
– Мисс Моррис, не могли бы вы задержаться еще на пару минут, – босс оторвался от монитора и бросил Джошу: – Подожди в коридоре.
Джош молча вышел. Я села. Ну все, сейчас не поздоровится!
Без поддержки я нервничала. Хмурый и молчаливый Таннер еще больше усугублял ситуацию. Может, он собирался сказать, что ошибся и попросит на выход? Или про взлом картотеки?
– Моррис, поделись своими планами, – наконец произнес он, вертя в руках карандаш. – Я так понимаю, ты только приехала в Сан-Франциско?
– Да, – я кивнула, пытаясь сесть поудобнее. – И очень удачно встретила Джоша. Как раз искала работу.
Строго говоря, саму встречу удачной не назовешь, но с Джошем мне определенно повезло. Таннер отвлекся от карандаша, посмотрев на меня исподлобья. Под нахмуренными бровями прятались пытливые глаза. О чем он думал? Мне опять работу искать? Захотелось ткнуть его этим карандашом, чтобы не тянул.
– Я жду от стажера дисциплины и старания. Опоздания не приветствуются, как и прогулы. Все вопросы к Джошу.
Он опять уставился в монитор, и спустя минуту тишины до меня дошло, что теперь разговор действительно окончен. Видимо, сегодня не уволят. Даже не знаю, стоит ли радоваться.
Я вышла в коридор.
Разговор с Таннером оставил осадок тревоги. Словно он решал, что со мной делать, проверял. Может, я и не права. Может, это обычное дело – беседа босса со стажером.
Джош пил кофе на кухне.
– Зачем сдавать отпечатки? – спросила я, наливая воды. В горле пересохло.
– Да это обычная процедура. Вся охрана сдает, не парься, – Джош пожал плечами. – Пошли работать.
Он бросил пустой стаканчик из-под кофе в мусор и вышел из кухни. Никто не собирался уличать беглую принцессу в обмане. Вместо того, чтобы бежать на край света, я пошла за Джошем.
Глава 5. Прикосновение
В банке стояла такая тишина, что было слышно, как тикают большие часы на стене прямо над клерками. Я гипнотизировала стрелки уже пятнадцать минут, удерживая себя от желания ринуться на выход. Клерки шуршали бумажками, щелкали мышками и негромко беседовали с клиентами, но часы на стене тикали так назойливо, словно вбивали каждую секунду мне прямо в голову. У меня аж зубы заныли.
– Документы, пожалуйста.
Клерк забрал заполненную форму на открытие счета, свидетельство о рождении и права. Номер социального страхования я записала в бланке. Если база сообщит ему, что у меня поддельные документы, он вызовет полицию. Струйка пота стекла по спине, щекоча между лопаток. Не надо было приходить в банк, это ошибка!
Клерк поднял укоризненный взгляд. Я сжала пальцы. Не заметила,
– Подпишите здесь, и здесь. Надеюсь, вам понравилось обслуживание. – Это все, что он сказал, и я была невероятно счастлива.
Теперь я официально стала Скай Моррис, со счетом в банке и пластиковой карточкой. Никому не известной Скай Моррис, которую никто не будет искать. Интересная дилемма: ложь мне претила, но сейчас она превратилась в доспехи – защищала от угроз, но и притягивала к земле.
***
Избегать прикосновений становилось все сложнее, особенно на занятиях по рукопашному бою. Но частые физические контакты тоже своеобразная тренировка на прочность. Я училась справляться с побочными эффектами – усталостью, «ватой» в ушах, и подчиняла способность. В Портленде у меня не вышло, я бросила айкидо после пары месяцев, но сейчас твердо решила не отступать.
Рана почти зажила, и я записалась на боевое карате. Круглосуточный спорт клуб располагался прямо под нашим офисом, на два этажа ниже.
Спарринг, который пришлось осваивать на новом месте, походил на сборную солянку разных стилей: айкидо, карате, бокс. Можно было ставить подножки и бить ниже пояса, главное – вытолкнуть противника за черту. Кто удержится внутри пять минут, тот и победил. Сегодня вечером напарником по спаррингу выпал Питерсон. Он был не самым лучшим партнером: имел дурную привычку просчитывать движения противника, словно в шахматной партии, пытаясь предугадать на несколько шагов вперед, и по неведомой причине считал, что люди поведут себя согласно прогнозу. Это раздражало.
– Моррис, тебя сегодня на учебе сильно гоняли? – крикнул Стюарт, когда Питерсон поднимал меня с мата после очередного «нокаута». Стюарт стоял у «груши», наматывая бинты на кисти. – Теория была или практика? Девушки ведь быстро утомляются от практики?
И какое ему дело? Что за вопросы?
– Стюарт, лучше заткнись, а то тебя запишут в шовинисты, – Питерсон рассмеялся.
– Друг, меня другое беспокоит, – заржал Стюарт. – Хикс мне денег должен, я еще больше потерять не хочу.
– Зачем же ты Хиксу даешь? Знаешь же, что он не возвращает, – Питерсон пробежался на месте и поманил меня пальцем. – Давай, Моррис, упади еще раз пять. Все в накладе.
Какой-то бредовый разговор, я не поняла ни слова, снова готовясь к физическому контакту и уговаривая себя, что смогу подчинить способность. Питерсон сделал выпад, я поставила блок и тут же окунулась в расчетливый азарт противника – похоже на ощущение холодного ветра под кожей. Питерсон отскочил, и на секунду показалось, что на меня пахнуло жаром из печи – уже моя реакция на чужие эмоции. Питерсон сделал выпад, я отразила, и снова холодный воздух пронесся под кожей. Выпад – блок; холод – жар. Такой «контрастный душ» утомлял, обычно я теряла внимание и становилась легкой добычей. Сегодня Питерсон казался особенно заинтересованным в победе.