Проблема полковника Багирова
Шрифт:
Меня только что чуть не изнасиловал человек, которому я доверяла. Статистика не врет, больше всего изнасилований происходит среди знакомых, среди тех, кому мы верим. Я получила наглядный урок. Никогда бы не подумала, что мужчина из моего окружения может пойти на такую низость. Чувствую себя измаранной. Мне хочется скорее оказаться в душе и содрать с себя вместе с кожей ощущение его липких ладоней, его терпкий сладковатый запах, который въелся настолько, что меня тошнит. Но я продолжаю сидеть на месте.
Тошнота не отступает, глаза жжет он непролитых слез, меня трясет. Не знаю как, но мне удается сдержать внутри себя истерику.
Согнув ноги в коленях, кладу на них голову. Я не рискую идти в душ. Там такие хлипкие замки, что выбить их ничего не стоит даже мне. В моей голове звенят слова Тарика.
О чем шла речь?
Куда он собрался меня везти?
Жуткий холод пробирается под кожу, несмотря на то что в комнате невыносимо душно. Я слышала, что некоторых девушек похищают, отдают в рабство. Неужели Тарик способен и на такое? Уже ничему не удивлюсь. От одной мысли, что меня могут отдать группе наемников, чтобы они использовали мое тело, живот скручивает таким спазмом, что я еле успеваю добежать до уборной.
«Лучше смерть», — думаю я, привалившись к немного прохладному, но влажному от духоты кафелю. Умывшись и сполоснув рот, я возвращаюсь в комнату. Дверь не закрываю, мне так спокойнее, я могу слышать, если кто-то будет идти по коридору. Собирать мне нечего. Те вещи, что охрана забрала из дома, где нас поселили вместе с Мироном, так и лежат неразобранными в сумке, но я не спешу их доставать. Не зная, что задумал Тарик, не нахожу себе места. Здесь мой брат. Юрка еще очень слаб, я понимаю, что он не в состоянии меня защитить, но хочется верить, что, как в детстве, старший брат заступится и не даст в обиду. Прислонившись спиной к стене, смотрю на дверь. Вслушиваюсь в шум дома. Я ни капли не успокоилась, и, чтобы подавить подступающие рыдания, сжимаю руку в кулак, подношу к губам и прикусываю костяшку указательного пальца. Боль сбивает, откатывает назад истерику.
Я не знаю, сколько времени так простояла, но когда раздались шаги в коридоре, перестала дышать. Я знала эти шаги. В мою комнату возвращался Тарик. Несмотря на усилившуюся дрожь, я не собиралась сдаваться. Он не увидит моей слабости. Не будет наблюдать страха.
Интуиция не подвела, в спальню вошел Тарик. Его опухший нос и покраснения под глазами, которые уже завтра потемнеют, доставили мне удовольствие.
— Ты забыла, что у меня сотрясение и мне нужно беречь голову? — спрашивает он, не скрывая злости. Как только смеет мне что-то предъявлять? Следуя его логике, мне нужно было смириться, молча лечь и раздвинуть ноги? Да если бы в комнате было что-то тяжелое, я бы с удовольствием добавила его голове проблем.
— А ты думал о своем сотрясении, когда пытался меня изнасиловать? Твой врач забыл предупредить, что тебе противопоказаны физические нагрузки, секс и борьба? — процедила не менее зло. От ярости и возмущения я даже забыла о страхе.
— Ты собралась? — проигнорировав мои слова.
— Куда ты собрался меня везти? — задаю свой вопрос, на который с тревогой жду ответа.
— Узнаешь, — его губы дернулись, почти изобразив улыбку. Только эта улыбка была очень похожа на улыбку змеи, если бы те могли улыбаться.
— Я хочу узнать сейчас! — обещаю себе, что не сдвинусь с места, пока он не ответит.
— Аврора, ты хочешь остаться и лечь под
— Я лучше сдохну, чем буду кого-нибудь обслуживать, — предупреждаю, чтобы он знал, чего ожидать в случае, если решил меня продать. Выгибает удивленно бровь, а потом переходит к шантажу.
— Не доставляй мне проблем. Я устал возиться с тобой и твоим братом. Если не хочешь, чтобы его прямо сейчас выкинули за ворота, молча сядешь в машину. Ты неблагодарная. Я больше не хочу тебя видеть, — произносит он, разворачивается и уходит.
— Я хочу увидеть своего брата! — кричу, когда он уже выходит в коридор.
— Нет, — звучит жесткий ответ.
Через несколько минут в мою комнату входят двое охранников, не произнеся ни слова, они смотрят на меня, их молчаливый приказ понятен. Тяну время, пока достаю свои вещи и перекладываю их, но эти крохи украденных минут ничего не решают.
Я вынуждена идти за ними. Скандал ничего не решит. Нет смысла кричать и звать на помощь. Если Юрка услышит, страшно представить, что может произойти. Стараюсь держать голову прямо, хотя от страха сердце готово остановиться. Приближаемся к внедорожнику, передо мной открывают заднюю дверь, кивком головы приглашают занять место в машине. Оглядываюсь еще раз на дом. Там на нулевом этаже мой брат…
Охранник встает передо мной, указывает рукой на открытую дверь машины. Втянув полные легкие воздуха, я забираюсь в салон, про себя думаю, есть ли шанс выпрыгнуть из автомобиля по дороге.
Охранник не успевает закрыть за мной дверь. Блеск в ночи, негромкий щелчок, тело охранника лежит на земле в луже крови. Зажав рот рукой, давлю крик…
Глава 52
Багиров
Я сделал Тарику предложение, наступил на горло своим требованием. Этот продажный меркантильный лис должен был тем же вечером перезвонить и согласиться, но он молчал! Я телефон из рук не выпускал, ожидая звонка. Каждый нерв на пределе.
Через сутки я стал сомневаться в правильности своего решения. Всегда есть шанс, что ошибся, что-то не просчитал, не стоило забывать о человеческом факторе.
Тарик одержим ею. Он так долго кружил вокруг Авроры, изображая друга, в надежде, что она раздвинет ноги, что теперь захлебываются желчью, потому что ему ничего не перепало.
Я не верил, что Тарик любит Аврору. Я не умаляю ее привлекательности. Она не просто красивая, она охренительная. Потерять от нее голову может любой мужик. Но этот урод любит только себя. Или он самый дерьмовый представитель мужского пола, который может обидеть любимую женщину. Если он что-то ей сделал, я медленно буду ломать каждую кость в его тщедушном теле, наблюдая за его мучениями. Слишком легкая смерть — не для него.
— Я поесть приготовил, — сообщает Олег, заглядывая в мою комнату. За эти сутки я вытряс из них все сведения, которые мне были нужны. Не думаю, что они где-то солгали, но такие бойцы точно никогда не смогут попасть в мою группу, каким бы профессионалами они ни были.
— Ешьте, я подойду, — не глядя на него. Сжимаю в руках телефон, но вовремя торможу, пока он не раскололся в кулаке. Напряжение во мне растет. Мне хочется войны, добраться до Тарика и разорвать его голыми руками. Несмотря на поглощающую меня темноту и перехлест эмоций, я никогда не позволю себе действовать сгоряча.