Пробудить бога

Саган Илья

— Что–то вроде «Слава тебе», да?

— Именно. Очень важно все сделать быстро и четко. Запомни, встать нужно именно на священный камень. И никому ни слова, слышишь? Иначе пробуждение сорвется. Никто не должен знать о нем, кроме участников обряда.

— Я понимаю, — кивнул юноша. — Это большая честь для меня. Но для чего вынимать кинжал?

Шериус устремил на него проницательный взгляд.

— Ты молодец, задаешь правильные вопросы. Но не беспокойся, жест чисто символический. Он показывает, что мы готовы поднять оружие за Нариэля и люмена.

Вициус, все еще стоявший у двери, зажал рот ладонью,

чтобы не захихикать.

Видение: +5, текущее значение: 130.

Знание мира: +1, текущее значение: 75.

Теперь я знал все. И кто входит в Орден Семи Чародеев, и куда исчез ординарец Командора. Понял, почему лицо парня показалось мне знакомым — я видел его в Гильдии воинов, когда спрашивал дорогу к тренерам. Вспомнил, где раньше слышал голос Шериуса: в перелеске у Черного Камня, когда он тайно встречался с Марселем. Стало ясно, что означает загадочное достижение «Дорога к дому», появлявшееся при входе в темный храм и Золотую пещеру, отчего во сне я говорю разными голосами, почему не пришла системка о смерти морока. Все мои сомнения, осознанные и смутные, теперь прояснились. Зачем светлого бога надо призывать ночью, почему для этого используется книга темного колдуна, почему Ворожен поверил, что я морок — теперь все эти вопросы обзавелись ответами. Вспомнился странный сверкающий «стакан», спасший меня в Запретной пещере — это, безусловно, была защита от Нариэля. А вот черный вихрь, развеявший мертвых монахов — от Утреса. В кои–то веке интересы богов совпали, и они действовали заодно. Мне стало понятно и то, что удивило в первом видении: внешность Шериуса. Я помнил его глаза, лучившиеся добротой, с Марселем же говорил словно другой человек. Гребаное зелье обаяния! Чтобы я еще кому–нибудь поверил? Да не дождетесь!

Кстати, вполне может быть, что убил я не Макса, а клона. Хотя нет, в тот раз он не пользовался магией. Да и неважно уже, раз Марсель не морок, то мне до него дела нет.

Итак, я не пытался призвать Нариэля, все это время взывая к Креху. Эстер, эстер — приди, приди. Неудивительно, что во сне он называл меня другом и утверждал, что я наконец–то одумался. Пипец. Пи–пец!

Видимо, на моем лице было написано настоящее отчаяние. Королева была столь добра, что попыталась меня утешить.

— Ниш–шего, ш-штранник. В этом еш–шть и хорош–шая ш-шторона.

— Какая? — удивился я.

— Морок не ш-шможет сделать тебе ниш–шего плохого. И не ш-шможет вызвать Утреш–ша помимо твоей воли.

Хм, а ведь верно. Получается, темный призыватель теперь обезврежен. Вернее, он и раньше был безопасен, но кто ж знал. Или…

— Вуивра… то есть ваше величество. Черные белки глаз, вспышки ярости — это все признаки того, что я морок?!

— Да, ш-штранник. Дейш–штвие Запретной пещ–щеры усилило эти проявления.

Значит, теперь мне придется бороться не только с врагами, но и с собой. Бодрит.

Выполнено задание: Узнать причину вспышек ярости.

Получено опыта: 700.

Видение +5.

Получен уровень: 19.

Нераспределенных

параметров: 3.

Вокруг меня плескалось золотистое облако, но даже ап сейчас не обрадовал. Прочитав сообщение, я поднял глаза на королеву и спросил:

— В люмена я превратился, когда получил амулет, а что заставило меня стать мороком?

— Мне иш–швестен только один шпош–шоб, — подумав с минуту, ответила королева. — Ритуал Перерош–шдения: на ш-шертвенной плите темного храма нуш–шно окропить кровью люмена каменную пирамиду.

Кровь люмена я давал Кархуму, но там никакого темного храма и в помине не было. А если был? Или шаман слетал куда–нибудь? Не может быть, не верю. Он ни разу не обманул меня, не предал. К тому же… Да, верно, если бы он использовал мою кровь на таинственном жертвенном камне, то сам бы стал мороком. Он, а не я. Значит, я лично должен был присутствовать при окроплении.

И тут меня осенило: плита у тропы Черного монаха! Выложенные пирамидой камни, кровь от схватки с боевыми ежиками — все сходится! Недаром тогда показалось, что кто–то специально меня подтолкнул. Некто захотел, чтобы я стал мороком!

Знание мира: +2, текущее значение: 77.

— Но кто все это устроил? Марсель, использовав невидимость? Или Шериус? — спросил я скорее у самого себя. — Нет, тогда бы они знали, что я призыватель, и вели бы себя совсем по–другому. Тогда кто?

— Это неведомо мне, ш-штранник, — покачала головой Вуивра.

— И что же мне теперь делать?

— А ш-што тебе нуш–шно?

— Пробудить Нариэля. Избавить Мелизору от разгула Тьмы.

Она удовлетворенно кивнула, словно я оправдал ее ожидания.

— Иди в светлый храм, ты знаеш–шь, где он. Только там мош–шно провести ритуал призыва.

Получено задание: Отыскать светлый храм.

Я встал и неохотно стянул с руки волшебный браслет.

— Возьмите, ваше величество. И примите мою огромнейшую благодарность. Без вашей помощи мне никогда не удалось бы в этом разобраться. Спасибо.

Она протянула мне хвост, я осторожно надел на него Кольцо Взгляда в прошлое и поклонился. Величаво кивнув, Вуивра исчезла под водой.

Глава 34. Новая цель

— Подлетаем! — проклекотал Ламус, делая крутой разворот вокруг острого пика. — Где садиться?

То, что Хорнгальд совсем близко, я понял по все усиливающемуся грохоту молотков.

— Давай на площадь! — перекрикивая свист ветра, скомандовал я.

— Не вижу твоей избушки, странник. Ты держишь ее в горе?

Вот, прямо по больному… Как она сейчас?

— В Треглаве осталась, — с горечью ответил я. — Не смог ее забрать оттуда.

Холценгольф покачал головой и беспокойно шевельнул крыльями.

— Жаль. Она ведь мне почти родич.

— В смысле?!

— Ноги у нее птичьи.

Едва мы опустились у фонтана, как гномы, большинство из которых ни разу не видели холценгольфа вблизи, высыпали из пещер, изумленно таращась на Ламуса. Среди зевак я заметил и Ронду с Тудеримом.

Со словами «Надо с Лаврентием поздороваться» Диоген тут же слинял. Похоже, предположение о наличии совушки недалеко от истины.