Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице
Шрифт:
Вот такой этот парк – мемориальный, связанный со страшными событиями блокады, и одновременно – радостный. Настоящий парк Победы.
Половина моих воспоминаний о прогулках с Виктором Михайловичем должна сопровождаться жалобным: «Мы так замерзли…». Действительно, диктофон иногда отказывал, но мы держались мужественно. Так было и в парке Победы. Простуженный, обмотанный шарфом Виктор Михайлович сокрушался, что его голос будет хрипеть. Сделали пробную запись, и только после этого начали работать. Потом отогревались мутным кофе в ближайшей забегаловке, и Виктор Михайлович мрачно предвкушал завтрашнюю запись где-то на окраине Питера (не со мной), ругал погоду, начальство, жизнь вообще. А потом вдруг разговорился с официанткой и совершенно очаровал ее (при том, что милая девушка вряд ли слышала когда-нибудь его передачу, да и само имя). Хозяин кафе, хмурый кавказец, начал неприязненно поглядывать в нашу сторону, так что я сочла за лучшее начать дергать
Дворец на Лягушачьем болоте
Судьба этого архитектурного комплекса, окруженного новостройками Московского района, связана и с историей Московской дороги, и с победой русского флота у Чесмы, и вообще – с блистательной екатерининской эпохой. Хотя сейчас этого не скажешь.
Многие знают Чесменскую церковь, забывая о том, что рядом – знаменитый когда-то Чесменский дворец (или, как его называли, – Чесма). А ведь когда-то Чесменский дворец упоминали наряду с Гатчиной и Петергофом. Так, поэт А. Воейков писал:
Но императоров потешные дворцыИскусства нового суть лучши образцы:Волшебством созданный чертог и сад Тавриды,Где мило все внутри, где вкруг приятны виды.Чесма и Гатчина и дивный Петергоф,Жилища пышные героев и богов.Начать, наверно, следует с того, что место, куда мы пришли, издавна называлась «Кикерикексен», то есть – «Лягушачье болото». Но находилось оно неподалеку от дороги, которая вела в императорскую резиденцию – Царское Село. Императрица Екатерина II Царское Село любила, часто ездила туда, поэтому понадобилось построить по дороге так называемый «путевой дворец», где императрица могла бы остановиться на ночлег. Казалось бы, расстояние до Царского Села небольшое, ночевать в пути не обязательно. Но поездка императрицы – это не просто перемещение из одного места в другое, это цепь увеселений, обедов, балов и так далее. Поэтому и строились путевые дворцы. [58]
58
История дворца подробно изложена в: Баторевич Н. И. Чесменский дворец. СПб., 1997.
Чесменский дворец
Наш дворец спроектировал и построил в 1774–1777 годах архитектор Юрий Фельтен в модных тогда формах неоготики. Интересно, что, если мы посмотрим на дворец сейчас, то легко сможем представить себе первоначальную фельтеновскую постройку. Дворец треугольный в плане с круглой башней посередине и тремя башенками по углам. А вот те корпуса, которые отходят от башенок – это позднейшие пристройки. Фельтеновский дворец напоминает игрушечный, совсем небольшой замок (прообраз – английские и шотландские замки). Центральная мощная башня увенчана зубцами – следы их сохранились до сих пор. (Искусствоведы находят в ней отдаленное сходство с крепостью на Босфоре.) Когда-то дворец не был оштукатурен и еще больше походил на замок. Тем более, что отделяла его от остального пространства канава для осушения, имитирующая ров. Земля, вынутая из канавы, образовывала подобие вала. Надо сказать, что со стороны московской дороги ко дворцу вели ворота с башенками, тоже в ложноготическом стиле. Вокруг дворца, конечно, разбили парк со всякими парковыми затеями.
Под круглой центральной башней находился большой Парадный зал, где по повелению Екатерины скульптор Ф. Шубин создал мраморные рельефы с портретами русских князей, царей и цариц – от Рюрика до Елизаветы Петровны. Внешне дворец выглядел очень строгим – ни лепки, ни каких-либо других украшений. Зато внутри, конечно, существовала богатая отделка – витражи, зеркала, позолота, лепка – все, чему полагается быть во дворце.
Сначала дворец именовался «каменный дворец на Средней Рогатке», или «Кикерико». Гербом дворца стало изображение лягушки. Ко дню открытия дворца в Англии специально заказали столовый сервиз, на каждом предмете которого красовалась зеленая лягушка. Под этим названием – «Зеленая лягушка» – сервиз и вошел в историю; сейчас он выставлен (частично, конечно) в Эрмитаже.
Церковь Святого Иоанна Предтечи (Чесменская)
Итак «Лягушачий дворец».
Как-то сразу и церковь, и дворец стали называться Чесменскими (а дворец и просто – Чесмой). И стали связываться с именем графа Алексея Орлова, хотя он в этом дворце был только гостем. Но даже история привидения, так сказать, штатного привидения Чесменского дворца, связана с Орловым.
Алексей Орлов – один из знаменитых братьев Орловых – вошел в историю как полководец, один из сподвижников Екатерины. Современники называли его рыцарем. Он был великодушен, щедр, незлопамятен. Но есть в его биографии одно темное пятно – история с княжной Таракановой. Эта женщина, выдававшая себя за дочь Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского, была опасна для императрицы Екатерины. И по августейшему повелению Алексей Орлов прикинулся влюбленным в самозванку, обманом заманил ее на свой корабль и увез в Петербург. Здесь, как все, наверное, знают, княжна была заключена в Петропавловскую крепость, где и умерла от чахотки. Сюжет этот использовался и писателями, и художниками, и поэтами. Действительно – любовь и предательство. Даже Игорь Северянин, от которого эти события были ох как далеки, вдохновился образом несчастной княжны и посвятил ей стихотворение под названием «Dame d’Azov» (одно из имен, которым называла себя самозванка):
Нередко в сумраке лиловомВозникнет вдруг, как вестник бед,Ты, та, что предана Орловым,Безродная Элизабет.<…>И кто б ты ни был, призрак смутный:Дочь Разумовского, княжна ль,Иль жертва гордости минутной,Тебя как женщину мне жаль.Но, столь блистательно выполненное поручение императрицы, одновременно стало началом краха карьеры Орлова. Говорят, что Екатерина, из женской солидарности, может быть, так и не смогла простить Орлову то, что он влюбил в себя княжну, обольстил и – предал. Во всяком случае, именно после этого события графа постепенно отстраняют от «большой политики». Да, но в залах Чесменского дворца стал появляться призрак плачущей женщины, в котором распознали несчастную княжну Тараканову. Видимо, в народной памяти осталось имя победителя при Чесме и – человека, предавшего любящую его женщину. Поэтому и появляется княжна именно в Чесменском дворце. Уж не знаю, видят ли ее нынешние обитатели дворца – студенты бывшего ЛИАПа, теперь – Академии аэрокосмического приборостроения…
Чесменская богадельня. Вход. 1900-е годы
Но вернемся ко дворцу. Екатерина определила его местом собрания Кавалерского Капитула ордена Св. Георгия, где «собирались материалы о подвигах и оказывалась помощь изувеченным или малоимущим». Собрания Капитула проходили в Парадном круглом зале. На них часто присутствовала сама императрица.
Каждый год в Иванов день у стен Чесменского дворца устраивалось большое гулянье с ярмаркой, а на масленицу – катанье на санях.
После смерти Екатерины Павел I передал дворец мальтийским рыцарям для устройства больницы, но оно им не подошло. В правление Александра I в одной из башенок дворца была устроена теплая церковь Рождества Христова, где собирались на ежегодный молебен георгиевские кавалеры. С самого основания ордена Св. Георгия храмом георгиевских кавалеров считалась как раз Чесменская церковь, но она сначала была холодной.
Чесменская богадельня. Призреваемые. 1900-е годы