Прогулки с Бесом
Шрифт:
– "Не могу"!
– вопишь!? Тогда мгновенно натяни на голову зимнее пальто "на вырост" из немецкого шинельного сукна серо-зелёного цвета с заштопанной дыркой от пули, плотно прикрой думающую часть тела руками и падай на землю животом! Не иначе: только праведникам и героям позволено падать спиной на землю, дабы в последний миг увидеть "путь на небо", а ты - отпрыск немецкого прислужника, и падать тебе на родную землю дозволено только носом! Ничего иного для спасения тела тебе не дано! В заключение открой широко рот и жди результат! Готов!?
– Вроде бы!
– К-ВАМ-М-М!!!
–
– Какое?
– "... и Земля остановила бег свой!"
– Старое, приевшееся, тысячи раз помянутое другими бездарями, но если для тебя первое - лепи...
"...вот он, совсем близкий и чудовищный результат! Очень близкий, если бы чуть ближе - какое число людей в будущем избавил бы от забот, хлопот и переживаний за тебя!? От какого числа и качества огорчительных минут в последующей жизни избавил родителей, не задержись штурман советского бомбардировщика на долю секунды с нажатием рычага с надписью "сброс"?
– Или тогда было опережение с нажатие "сброс"?
– "Не-е-ет, не пришло время финальной сцены, ничего не брало лопоухого шкета"!
– взрывная волна от родной бомбы подняла над землёй, не выше половины метра тщедушное тело малого в зимнем пальто "на вырост" из сукна немецкой шинели - и чувствительно шмякнула-припечатала туда, откуда подняла. Крепко припечатала: бомбе в неизвестное количество килограммов взрывчатки в "тротиловом эквиваленте" поднять тело шкета не полных восьми лет, пусть и в зимнем, тяжёлом пальто "на вырост" - пустяковая работа!
– "... тотчас от дикой, прежде не испытанной встряски, у мальца открылись две, или три, нехорошие способности, одну из коих не потерял до старости: врёт. Или "сочиняет", что без разницы. Врёт, не задумываясь, свободно, уверенно:
"... в ту же секунду душа малого отделилась от тела и в искрах горящей кельи вознеслась в небо. Поднявшись на высоту огляделась по сторонам и увидев уходящую в сторону восхода крылатую машину, отделившую душу от тела, резво устремилась за летящим устройством. За пару мгновений, без усилии, Душа догнала краснозвёздный летательный аппарат и через металл обшивки проникла в кабину пилотов. Процедуру входа проделала свободно и легко, со знанием дела, а будь кто рядом одарённый видеть души - подумал:
"Не первый раз особа таким делом занимается, не в новинку, не иначе, как с начала военных действии овладела столь высоким искусством"!
– Бес, зачем подсовываешь измышления и сочинение с претензией на "мемуары" портишь вымыслом!? Разве между нами есть договор на писание фантастики!? Зачем "гонишь туфту" и низкопробную писанину, вражина, зачем вынуждаешь врать?
– Чего на меня-то взъелся? Ну, сфантазировал малость, чего орать-то?
– Первая ложь: не закрывал голову руками, но натянул пальто!
Разница! Мог натянуть, просторным пальто было, "на вырост", сколько можно повторять!? И руки спрятал под живот и держал ими полы одеяния. Вранье два: Душа не покидала тела, не гонялась за "летательными аппаратами тяжелее воздуха", вообще не перемещалась в пространстве, но оставалась в теле! Зачем вылетать из тела, если оно надёжно закрыто? Что считаешь тогдашнюю душу мою глупой? И в "пятки
– "Дяденька, сукин сын, что ж ты делаешь, а!? За что так!? Разве сбивал твоего друга летуна-истребителя и выдал врагам? Нет! Две зимы с высунутым от старания языком по доброй воле занимался примитивным, непрофессиональным колдовством с названием "визуализация" и всегда в пользу краснозвёздных крылатых машин - для занятия иным сортом магии ни знаний, ни сил не было! На моих рисунках твои соратники всегда первыми открывали огонь из носовых пулемётов и сжигали "огнём неугасимым" самолёты с чёрными крестами! Жрал прокорм, заработанный отцом службой у врагов - и колдовскими рисунками призывал победу над врагами!
Родной авиатор, от чего освобождаешь? От остатков жизни? Два года назад таким манером, каим ты пользуешься сейчас, обходились со мной люди с Запада, так это чужие, враги, что с них спросить!? а ныне "свои" радуют! И кои начал "радовать" - делай работу профессионально, на уровне мастера, не
ошибайся, не огорчай высоких командиров херовой работой!
Разве не говорили, что всякую порученную работу следует выполнять с оценкой не ниже "хорошо"? Командиры дали задание:
– Товарищи храбрые совецкие авиаторы! Отправляйтесь на задание и от имени родины разхуярьте к ебене матери станцию, а заодно и всех, кто на ней окажется!
– было? А ты кого хотел смешать с землёй? Остатки русского женского монастыря? Знал разницу в километрах между станцией и монастырём!? Карта была? Или "на глаз" пиздил "родную землю"!? "Темно", говоришь, "было"? Прилетал бы засветло, чего ждал!? "Варом ссал" перед вражеской воздушной обороной!? А теперь не стесняйся, чего там, сыпь! Видишь, как народ любуется горением последнего добра?
Разверни машину, вернись, не экономь на бомбах, и многие, кто сейчас любуется сгоранием убогих жилищ своих - уйдут в мир иной! Нечего тут делать, не за что держаться в этом мире! Вернись, подсыпь "жару"! Какой резон возвращаться на аэродром с бомбами в люках? Продолжай, родной, "святое дело очистки земли от врагов"!
– не произносил этих слов не было их в моём репертуаре, это твои бесовские наваждения"! Или подражания большим мастерам?
– "По законам жанра" следует "ответ штурмана" написать...
– К чему призываешь? Какой "ответ штурмана", что может ответить нынешний штурман за сожженный в прошлом женский монастырь? Создаём художественное произведение, или занимаемся бесстрастным изложением фактов? Да, чуть не забыл: какую ноту в задницы бомбы пел стабилизатор? "си" четвёртой октавы, "ля" третьей? Даже в мелочах нельзя врать, иначе может получиться извечная наша "ложка говна в бочке мёду".
– Какая ныне разница в нотах, кои напевал бомба стабилизатором в заднице? Что в нотах? Врать даже и в мелочах нельзя, нехорошо, согласен... Разве немного, слегка и с условием: "врать с похожестью на правду"? чтобы до истины не докопаться и предупреждение делать: "выдумка". Набирай "ответ штурмана":