Против течения. Том 2

Казанцев Николай

– Пали! – скомандовал Бойль.

Прогремел выстрел. То пушкарь Томило выстрелил в казаков. Остальные пушкари не последовали его примеру.

– Это что, измена? – кричал Бойль. – Палите! – обернулся он к своим пушкарям и стрельцам.

– Как бы не так, – отвечали стрельцы.

Хладнокровный англичанин совершенно растерялся.

Казаки подошли к стене, уже подставили лестницу, а стрельцы и посадские и не думали защищаться…

Бойль все это видел. Он пытался направить орудие, подхватил брошенный пушкарем фитиль, но вдруг почувствовал, что кто-то его ударил в спину. Он обернулся – и фитиль выпал из его рук. За ним стояло трое стрельцов с ножами.

Броня спасла полковника от удара, нанесенного одним из них. Бойль обнажил свою шпагу и начал защищаться. Только раздался звон оружия, как и другие стрельцы бросились на Бойля. Закипела рукопашная схватка. Полковника защищало только с десяток иностранцев и несколько пушкарей. О спасении стены нечего было и думать: там уже распоряжался Красулин, а стрельцы и посадские помогали казакам взлезать на стену. Бойль бросился к своей лошади, удары сыпались на него. В него кидали каменьями, но он успел вскочить на лошадь и поскакал к Вознесенским воротам.

Видерос, собрав своих корабельных мастеров, заперся в башне, но его скоро убили свои же солдаты, а затем пристали к мятежникам.

У Вознесенских ворот все было тихо до тех пор, покуда туда не прискакал Бойль. Страшно было взглянуть на него: все лицо его было покрыто кровью. Он подскакал к Бутлеру и передал ему ужасную весть. Бутлер сообщил об этом князю Михаилу Семеновичу.

Князь был совершенно ошеломлен известием о предательстве.

Александр вскочил на лошадь и поскакал к воеводе, за ним последовал и молодой Прозоровский.

Воевода стоял недалеко от ворот.

Когда Александр подскакал к воеводе, тот выслушивал стрельца, присланного Красулиным, который докладывал, что все благополучно.

– Казаки взяли стену, где стоял Бойль, стрельцы и посад-ские изменили, Бойль сейчас прискакал оттуда, – сказал Александр.

Если бы громовая стрела пролетела мимо ушей воеводы, он, верно, не так бы побледнел, как при этом сообщении.

– Но вот посланный Красулина говорит другое, – твердил он, хватаясь как утопающий за соломинку и желая, хоть на минуту, отсрочить страшную весть.

– Красулин сам изменил! – отвечал Александр.

Между тем казак, посланный Красулиным с целью успокоить воеводу, ускакал.

– Боря, мы погибли! – с отчаянием сказал воевода сыну.

На другой стороне города послышались пять выстрелов один за другим, потом все стихло.

– Ясак на сдачу! – раздался крик в войске, и несколько отрядов стрельцов повернули в ту сторону, откуда слышался призыв.

Воевода видел и слышал все.

– Боярин, стрельцы изменяют, – выдохнул, подскакав к воеводе, Фрол Дура.

– Вижу, – отвечал воевода.

– Позволь, воевода, ударить на них с моим отрядом, – сказал Фрол, – они, может быть, вернутся.

– Делай как знаешь.

Фрол развернулся, чтобы погнаться с своими стрельцами за перебежчиками.

– Стой, Фрол Алексеевич, – подошел один стрелец, схватив за повод его лошадь, – вернись назад или спасайся – тебя убьют.

– Что ты говоришь, пусть убьют казаки, на то и бой! Не убьют же меня свои стрельцы? – отвечал Фрол.

– Они-то и убьют. Приказ от Красулина тебя убить после ясака, – отвечал стрелец.

В это время один из его стрельцов, схватив свою пищаль, выстрелил в Фрола. Пуля пролетела около самого уха пятидесятника.

– Видишь, – остерег стрелец, – спасайся.

Фрол не боялся смерти, но ему хотелось подороже продать свою жизнь. Он скомандовал отряду остановиться, но остановилась только половина, остальные ускакали.

Вне себя от бешенства

он вернулся к воеводе, ведя за собой два десятка конных стрельцов.

Воевода послал к брату, чтобы тот немедленно соединился с ним. Сам же он также двинулся к Вознесенским воротам. Позади слышался шум. Рать убавлялась с каждым шагом. Стрельцы разбежались по сторонам. Наконец, подойдя к воротам, воевода увидел, что и там не лучше: иностранцы, дворяне, подьячие и несколько стрелецких офицеров выдерживали осаду от стрельцов и посадских, толпясь около князя Михаила Семеновича.

Бутлер и князь Михаил Семенович все еще кое-как держались у ворот. Но вот раздался выстрел – и князь Михаил Семенович упал. Подбежавший стрелец выстрелил в него в упор. Пошла рукопашная свалка.

– Покуда я жив, ты не умрешь, – поклялся Фрол.

Стало светать.

Со стороны города валила густая толпа стрельцов и посад-ских. Их вел сам Красулин. Небольшому отряду воеводы трудно было устоять против такой массы, но бежать было некуда, позади была ограда собора, а впереди и по бокам – смерть. Александр с отрядом Фрола Дуры и несколькими дворянами и Бутлером смело бросился на атакующих и немного задержал их. Нестройная толпа разорвалась – и Фрол, Бутлер и Александр с отрядом очутились позади толпы. Обернувшись, они видели, как остальные защитники воеводы кинулись в собор. Они видели, как один посадский налетел на воеводу и ударил его копьем. Александр с Фролом собрали стрельцов и бывших с ними дворян и вновь пошли на толпу, вновь прорвались сквозь нее, но, оглянувшись, увидели, что защитников осталось еще меньше: только Виовский, Фрол с десятью стрельцами, несколько дворян и Бутлер. Остальных поглотила толпа.

Воевода лежал раненый, перед ним стояли холоп, старик Васька, и сын его Борис. Защитники сомкнулись около воеводы, и старый холоп, некогда нянчивший князя, взял его на руки и отнес в собор. Защитники встали у дверей. Но много ли их было? Всего двадцать человек.

Дальше ограды толпа не пошла, она еще не решалась биться там, где вчера молилась. Защитники перевели дух.

Скоро Александра позвали в собор.

Воевода, лежа на ковре, сказал ему:

– Надень стрелецкий плащ: тебя не все знают. Дойди до митрополита и попроси его сюда. Затем спасайся, боярин, как знаешь, а я уж умру здесь.

Александр вышел.

В ограде шло совещание.

– Что же мы будем делать? – спросил Виовский Фрола.

– Умрем, – отвечал неустрашимый молодой человек.

– Зачем умирать, коли есть средство спастись? – отвечал Виовский.

– Что ж, беги, я тебя не держу, – насупился Фрол. – Кто хочет умереть со мной, у дверей святого храма, – сказал он, обращаясь к защитникам, – оставайтесь, а кто не хочет – уходите, я и один защищать буду. – И он обвел своими черными глазами защитников.

– Мы с тобой, – отвечали четыре стрельца, два дворянина и два стрелецких десятника. Бутлер и Виовский с остальными ушли.

Александр, накинув плащ Фрола и взяв брошенную им в ограде лошадь, через заднюю калитку выехал из ограды.

У дома митрополита все было тихо. Мятежники еще не нападали на дома. Проворный служка скоро доложил митрополиту о гонце воеводы. Митрополит сам вышел на крыльцо.

Выслушав страшную весть, старец возвел глаза к небу.

– На Тебя единого вся надежда, – сказал он. – Ты, отец Федор, и ты, Петр, – продолжал митрополит, обращаясь к сопровождавшим его ключарю Негодящеву и писцу Злотареву, – идите в палаты воеводы и перевезите княгиню с сыном сюда, ко мне, а я пойду в собор и сейчас вернусь.