Против течения. Том 2

Казанцев Николай

И старец один пошел к собору. Александр хотел ехать следом за ним.

– Гряди с миром и спасайся сам, мне проводников не нужно, – сказал митрополит, – теперь оружием не спасешься. – И он оградил крестным знамением Александра.

«Все погибло, – подумал Александр, – остается одно – спасаться», – и помчался к своей квартире.

– Что ж, я не бежал с поля битвы, я не изменник, – говорил он сам с собой, – воевода сам меня уволил. Конечно, можно было умереть подобно Фролу, но к чему приведет эта безумная храбрость? Я могу еще быть полезен, уехав из

Астрахани, я сообщу весть верховым городам. Это будет гораздо лучше и полезнее, чем защита собора.

Проворно вбежав в незапертые двери, он встретил Ивана.

– Беда, Ваня, – сказал он, – воевода убит, стрельцы измени-ли, осталось одно – бежать, подавай скорее казацкое платье.

– Да как ты проберешься, боярин? – ворота заперты.

– Их скоро отопрут, – отвечал Александр, быстро надевая казацкий казакин и привешивая саблю.

Через десять минут Александр совершенно преобразился. Это был не драгунский подполковник, а казак. Борода была острижена и длинные усы падали на грудь. За узорчатый пояс были заткнуты два пистолета в серебряной оправе. Длинная казацкая сабля звенела по полу. Высокая баранья шапка с красным верхом ухарски надета набекрень.

– Кажется, все, – сказал он. – А ты что же не одеваешься? – обратился он к Ивану. – Я добыл и третью лошадь.

– Мне-то почто же, боярин, меня не тронут, я не боярин.

– Но ты убежишь с нами.

– Нет, боярин, я останусь, там, на стругах, слышь, царевич сам приехал, так надо взглянуть на царевича, послужить и ему, батюшке.

– Так ты хочешь перейти к Стеньке? Вот не ожидал! Остается одно, выдай уж меня ворам, – с горечью сказал Александр.

– Боярин, я твоею милостью доволен и тебя не продам ни за что. Я все сделал для тебя и готов помогать, но супротив царевича идти воевать не хочу, – с чувством проговорил Иван.

– Так тебе можно еще верить и приказывать, Ваня?

– Можно, боярич, я готов тебя спасать.

– Так вот полное казацкое платье и вооружение, возьми его, захвати еще два кобеняка – и пойдем к панне Анжелике, а после я тебя держать не буду.

– Идем, боярин, – отвечал Иван.

– Ну, едем, лошадей запри на всякий случай, да где хо-зяин?

– Не знаю, он ушел.

Они вышли.

Заря тонкой полоской загорелась на востоке. Как хороша летняя утренняя зорька, но не на радость занималась она над Астраханью. Астраханцы не спали эту ночь, но ни один из них не любовался утренней зарей – не до того было. Жители, которым нечего ждать добра от казаков, бежали в соборную церковь или хоронились дома; но это было ненадежно. Соборная церковь обещала также мало спасения: защищал ее только Фрол, но «на людях и смерть красна», говорит пословица, и русский народ крепко держится этой пословицы…

На дороге Александру постоянно попадались бегущие люди. Некоторых он знал. Но его никто не мог узнать. Многие, увидев форму казаков, бросались в сторону.

– Господи! Уж казаки в городе, – слышалось ему.

Боярский сын Лихачев бежал рядом со своей молодой женой. Они наткнулись было на Александра, но со

страхом бросились в сторону.

Бежал во всю прыть подьячий, а за ним три женщины – две взрослые и одна почти девочка.

– Леонтьевич! Леонтьевич! – кричала одна женщина постарше. – Где хозяин-то мой?

– При воеводе, – отвечал подьячий.

– А воевода где?

– В соборе, – отвечал на бегу подьячий и, увидя казаков, одним прыжком отпрыгнул на середину улицы. За ним бросились и женщины. Это было семейство дьяка Табунцева – жена и две дочери.

«Все погибнут», – подумал Александр. Он почему-то надеялся, что он и Анжелика не погибнут. По крайней мере, так ему хотелось думать.

Попадались ему и стрельцы.

– Здравствуйте, братья! – кричали некоторые из них. – Скоро ли сам-то, Степан Тимофеевич, будет?

– Скоро, – отвечал Александр.

Но вот и дом Алексея Симонова. Ворота заперты. В доме тишина.

«Боже, быть может, ее уж нет здесь. Где я ее найду?» – подумал Александр и бросился через забор.

– Боярин, не лазай, опасно, как бы не зашибли со двора, – подсказал тихонько Иван. – Лучше пойдем задворками, через огород переберемся, там забор невысок, дорога знакомая.

– Пойдем хоть через ад, – отвечал Александр.

Пройдя через огород, они вошли на двор и вбежали на высокое крыльцо. Двери были заперты. Иван начал барабанить в окно избы.

– Кто там? – отвечал голос приказчика Василия.

– Я, слуга боярина Артамонова, отопри скорее, – отвечал Иван.

Двери отворились, приказчик Василий, увидя двух казаков в полном вооружении, бросился в угол.

– Казаки! С нами крестная сила! – шептал он.

– Не бойся, – успокоил его Иван, – казаки ряженые, или не узнал меня?

Приказчик успокоился.

– Дома боярышня? – спросил Александр.

– Не знаю, у нее свои люди, про то Ян знает.

– А где он?

– Там, в ихних теремах.

– Кричи, чтобы отпер скорее.

Ян знал голос Василия, и двери были отперты, но, увидя казаков, Ян тоже испугался.

– Не бойся, Ян, это я, Артамонов, – сказал Александр. – Где панночка?

– Там, у себя, в светлице. Все разбежались, только я да Ядвига остались дома, – отвечал Ян.

Александр, не дожидаясь свечки, бросился наверх. Он тихонько отворил дверь светлицы.

Пани, в белой кофточке, с распущенными волосами, стояла на коленях перед иконою Мадонны, у которой теплилась лампада. Она тихо шептала молитву, скрестив на груди белые руки.

«Ангел, – сказал про себя Александр, – тебе ли погибать под ножом казаков… Нет, во что бы то ни стало я должен тебя спасти!»

Анжелика обернулась и вскрикнула, увидя перед собой казака.

– Это я, Анжелика, – сказал Александр. – Я пришел, чтобы тебя увезти. Не правда ли, я хорош в казацком наряде?

Анжелика встала и подошла к нему.

– Ну, что там? – спросила она.

В нескольких словах рассказал ей Александр обо всем и прибавил:

– Теперь одно спасение: одевайся в казацкое платье – и бежим отсюда.