Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере
Шрифт:
Со своей стороны, белое руководство тоже не смогло наладить гармоничные отношения с союзными дипломатами и командованием экспедиционного корпуса. Военные и политические лидеры Северной области, опираясь на военную и материальную поддержку Антанты, из национально-патриотических убеждений не могли спокойно смотреть на присутствие на российской земле не контролируемой ими иностранной армии. Поэтому, прося союзников о помощи, они одновременно пытались противодействовать их чрезмерному вмешательству в русские дела и тем самым еще более запутывали клубок конфликтов вокруг интервенции.
Эта глава рассматривает развитие союзной интервенции и ее роль в Гражданской войне на Севере. Она показывает, как противоречия между планами интервентов и местными условиями войны, между союзным командованием и солдатами экспедиционного корпуса и, наконец, между интервентами, белой политической и военной элитой и простыми северянами повлияли на провал союзного вмешательства в Гражданскую войну в Северной области.
Военная кампания союзников на Севере России
Затерянный среди приполярных лесов и тундр отдаленный Северный фронт, пожалуй, был для штаба Антанты одним из самых экзотических фронтов Первой мировой войны. Следуя картам версальских стратегов, здесь, между топких болот, лесов и озер, должен был проходить правый фланг нового союзного Восточного фронта. Ближайшими противниками Антанты на Севере России считались немцы и сотрудничавшие с ними финны. Союзное командование опасалось, что они могут перерезать стратегически важную Мурманскую железную дорогу, создать на Русском Севере свои военные базы и захватить союзные военные грузы, складированные
444
Short history of events in Russia from November, 1917, to February, 1919. General Staff, War Office, 28th February, 1919 // British Documents on Foreign Affairs. Part II. Series A. Vol. 1. Doc. 110. Р. 439–440; Maynard C. The Murmansk Venture. Р. 2–6. Незадолго до высадки в Архангельске командующий союзными войсками генерал Пуль заверял в Мурманске белых политиков, что «с большевиками они (союзники. – Л.Н.) не воюют, а воюют только с немцами» и занятием Мурманска и Архангельска предполагали создать фронт против немцев. См.: ГАРФ. Ф. 5867. Оп. 1. Д. 3. Л. 36 об. (доклад Е.П. Семенова о возникновении Северного фронта, 28 декабря 1924 г.).
Генерал-майору британской армии Фредерику Клинтону Пулю, командовавшему союзными войсками на Севере России, было не привыкать к необычным военным операциям. В свои 49 лет он уже 29 лет находился в рядах армии. И как едва ли не любой британский военный его ранга и возраста, он почти всю свою службу провел в колониях [445] . Однако представшая перед ним картина, вероятно, менее чем когда-либо ранее соответствовала штабным инструкциям. Союзные военные грузы, складированные в Архангельске, были уже большей частью вывезены большевиками в глубь России. Угроза масштабного немецко-финского вторжения со стороны Финляндии также представлялась маловероятной, так как из-за нового наступления союзников на Западном фронте Финляндию в конце лета начали покидать немецкие войска. Тем временем, поддержав создание просоюзнического Северного правительства, отряды Антанты оказались фактически в состоянии войны с большевиками.
445
О биографии Пуля см.: Ironside E. Archangel. Р. 25.
Самого генерала Пуля едва ли смущало то, что вместо немцев и финнов его солдаты сражались с русскими солдатами-красноармейцами. Он был убежден, что за спиной большевистского правительства стояла Германия и что, воюя с частями Красной армии, он поддерживал усилия западных союзников в их борьбе против Центральных держав. Показательным было что даже усилившееся сопротивление красных войск и точность большевистского огня он ошибочно связывал с присутствием немецких инструкторов на позициях противника [446] . О том, что большевики держатся, прежде всего, при помощи Германии, говорили и приходившие в Архангельск указания британского военного министерства. В частности, поступившая 10 августа 1918 г. директива предписывала Пулю содействовать лояльным союзникам к белым русским силам в воссоздании страны и армии, чтобы они смогли самостоятельно сопротивляться немецкому вторжению. Информационный листок, распространенный командованием среди солдат экспедиционного корпуса, еще более открыто подчеркивал антибольшевистские цели кампании, называя «преступников»-большевиков врагами союзников, наряду с немцами [447] . В результате союзные отряды все глубже вклинивались в красный центр России, становясь новыми участниками полыхавшей в стране Гражданской войны.
446
Об этом см.: Francis to the Secretary of State, 23 August 1918 // FRUS. 1918. Russia. Vol. 2. P. 513.
447
Moore J., Mead Y., Jahns L. The History of the American Expedition Fighting the Bolsheviki: Campaigning in North Russia, 1918–1919. Detroit, 1920. P. 219; Ullman R. Intervention and the War. P. 240–242.
В первые недели боев генерал Пуль строил обширные планы кампании. Невысоко ценя боеспособность красных частей, он рассчитывал подняться к 20 сентября вверх по Северной Двине до города Котласа, чтобы зимой продвинуться вдоль железной дороги от Котласа до Вятки и обеспечить скорое соединение с восставшими чехословацкими войсками на востоке страны. В этом он видел начало воссоздания будущего Восточного фронта против Германии [448] .
Следуя приказам, небольшие союзные отряды при содействии белых добровольцев вначале быстро продвигались вперед и часто без боя занимали деревню за деревней [449] . Все более расширявшиеся масштабы союзной кампании на Севере требовали пополнений. В конце лета – начале осени набережные Мурманска и Архангельска регулярно принимали суда с новыми союзными контингентами. Самым крупным из них были прибывшие в сентябре более 5700 американских солдат и офицеров 339-го пехотного полка. А перед прекращением летней навигации 1918 г. численность союзного контингента, достигнув своего максимума, составила на Архангельском фронте 13 182 человека, а на Мурманском – 10 334 человек [450] .
448
Rhodes B. The Anglo-American Winter War with Russia, 1918–1919. A Diplomatic and Military Tragicomedy. New York, 1988. P. 39–41.
449
University of Michigan, Bentley Historical Library, Ann Arbor (USA). Polar Bear Expedition Digital Collections (далее – UMBHL). E.L. Arkins. Diary, 1918–1919. P. 68. Общая численность отрядов белых добровольцев в середине сентября 1918 г. доходила до 450 человек. См.: Российский государственный военный архив (далее – РГВА). Ф. 39450. Оп. 1. Д. 1. Л. 28–29 (сообщение управляющего Военным отделом С.С. Маслова в штаб генерала Пуля, 16 сентября 1918 г.).
450
Long J. American Intervention in Russia: The North Russian Expedition, 1918–1919 // Diplomatic History. 1982. Vol. 6. № 1. Р. 56; British Documents on Foreign Affairs. Part II. Series A. Vol. 1. Doc. 110/A. P. 432–433. К концу 1918 г. на Архангельском фронте было 6293 британских, 5203 американских, 1686 французских солдат; на Мурманском фронте находилось 6832 английских военных, 1251 итальянских, 1220 сербских и незначительное число французов. Общая численность войск, включая формируемые союзниками на месте легионы и создававшиеся русские части, составляла на Мурманском фронте 14 775 человек, на Архангельском – 15 897 человек, из них примерно 2/3 строевого состава.
Тем не менее эти силы не соответствовали чрезвычайно растянутой линии фронта на Севере России, которую союзным отрядам приходилось удерживать без помощи белой русской армии, находившейся на первых этапах формирования. Не отвечали задачам активной кампании и невысокие боевые качества союзных войск. Большинство британских и французских солдат на Севере прежде воевали на Западном фронте. Лишь недавно оправившись от полученных ранений, многих из них по физическим данным считались пригодными только для гарнизонной службы [451] . В то же время американские новобранцы были наспех обучены и вовсе не имели боевого опыта. При этом специальный меморандум
451
Ironside E. Archangel. P. 28; Ullman R. Intervention and the War. P. 243–244; Rhodes B. The Anglo-American Winter War with Russia. P. 21.
452
Aide-M'emoire, 17 July 1918 // FRUS, 1918. Russia. Vol. 2. P. 287–290; Kennan G. The Decision to Intervene. P. 418–420.
453
FRUS. 1918. Russia. Vol. 2. P. 518–519; Rhodes B. The Anglo-American Winter War with Russia. P. 42.
454
О ведущем влиянии местных представителей Антанты на развитие интервенции в России см. также: Kennan G. The Decision to Intervene. Р. 428; Brinkley G. The Volunteer Army and Allied Intervention in South Russia, 1917–1921: A Study in the Politics and Diplomacy of the Russian Civil War. Notre Dame, 1966. Р. 86, 284; Carley M. Revolution and Intervention. P. 154.
Впрочем, вопреки решительности Пуля, многие союзные солдаты оказались не готовы к непривычным условиям войны и отсутствию ясного противника. Вскоре после высадки на Севере в солдатских письмах и дневниках замелькали жалобы на суровую погоду, отсутствие самых необходимых припасов и ужасающие бытовые условия. В наступление приходилось идти под осенним проливным дождем, передвигаясь по колено в грязи, а умерших и убитых хоронить в наскоро сколоченных гробах в залитых водой могилах [455] . Смерть сразу стала частой гостьей среди союзных войск, которые еще по пути в Россию оказались охвачены эпидемией испанской инфлюэнцы [456] . Но еще страшнее представлялась судьба погибших от рук большевиков. Из уст в уста переходили истории об изуродованных трупах союзных солдат, попавших в руки красных войск. Кроме того, солдаты опасались местного населения в непривычных для них условиях гражданской войны. Понимая, что они не могут отличить лояльного русского от большевика, солдаты с подозрением относились к северным крестьянам, пытаясь угадать среди них большевистских шпионов или сторонников [457] .
455
UMBHL. E.L. Arkins. Diary, 1918–1919. P. 6–7; Rhodes B. The Anglo-American Winter War with Russia. P. 38.
456
Rhodes B. The Anglo-American Winter War with Russia. Р. 35; Moore J., Mead Y., Jahns L. The History of the American Expedition Fighting the Bolsheviki. P. 15–18; Fighting the Bolsheviki: The Russian War Memoir of Private First Class Donald E. Carey, U.S. Army, 1918–1919 / Ed. N.G. Carey. Novato, 1997. P. 44–46; UMBHL. E.L. Arkins. Diary, 1918–1919. P. 66–67; UMBHL. F. W. Douma. (1918–1919). Diary. P. 5. Испанская инфлюэнца в 1918–1919 гг. была общемировой эпидемией, жертвами которой стали десятки миллионов людей (см.: The Spanish Influenza Pandemic of 1918–1919: The New Perspectives / Eds. H. Phillips, D. Killingray. London, 2003). Однако скученность союзных войск при транспортировке в Россию дала очень высокий процент заболеваемости. Также, совпав с началом союзных операций в Северной области, эпидемия стала важным психологическим фактором и способствовала деморализации союзных солдат.
457
UMBHL. F.W. Douma (1918–1919). Diary. P. 7, 14; UMBHL. S. Parrish. Diary, 1918–1919. P. 42; UMBHL. G.W. Smith. Diary, 1918–1919. P. 5.
Хотя подобные опасения никак не влияли на военные планы генерала Пуля, задержка с прибытием крупных пополнений все же заставила его несколько затормозить наступление. Кроме того, быстрому продвижению вперед мешали отсутствие точных карт местности, нехватка транспорта для перевозки военного снабжения и войск, а также северное бездорожье [458] . В начале же октября приближение зимы, которое обещало еще более затруднить наступательные операции, заставило Пуля и вовсе отложить продвижение к Котласу до весны.
458
Baron N. The King of Karelia: Col. P.J. Woods and the British Intervention in North Russia 1918–1919: A History and Memoir. London, 2007. P. 178; Moore J., Mead Y., Jahns L. The History of the American Expedition Fighting the Bolsheviki. P. 22.
Вскоре последовала смена командования войсками Антанты на Севере, после чего более осторожные действия стали частью новой тактики союзников. Из-за протеста американского правительства против вмешательства Пуля во внутреннюю политику Северной области и его действий, противоречивших меморандуму президента, он был отозван на родину [459] . Генерал Уильям Эдмунд Айронсайд, сменивший 14 октября 1918 г. Пуля во главе союзных войск, привез с собой новые инструкции британского генерального штаба, которые предписывали ограничить военные операции обороной и содействием подготовке русских вооруженных сил [460] . Айронсайд, только недавно командовавший бригадой на Западном фронте мировой войны, лично также был склонен к более осторожным действиям. Он считал необходимым предварительно закрепить имевшиеся позиции, усилить численность войск за счет местных мобилизаций и согласовать планы кампании с наступлением белых сибирских войск. В итоге союзные отряды, занявшие к концу осени 1918 г. главные уездные центры губернии, включая второй по величине после Архангельска город Шенкурск, окопались в снегу, выстроили блокгаузы и остались пережидать долгую северную зиму, страдая от вшей, нехватки папирос и однообразного питания из сухарей и привозных консервов [461] .
459
FRUS. 1918. Russia. Vol. 2. P. 533–534, 540.
460
Ironside E. Archangel. P. 13, 56; Stewart G. The White Armies of Russia: A Chronicle of Counter-Revolution and Allied Intervention. New York, 1933. P. 94, 187.
461
Ironside E. Archangel. Р. 29–30, 32, 38; UMBHL. E.L. Arkins. Diary, 1918–1919. P. 71; UMBHL. F.W. Douma. (1918–1919). Diary. P. 8, 11. О боевых действиях союзных войск и быте союзных солдат на Севере см.: Halliday E.M. The Ignorant Armies: The Anglo-American Archangel Expedition, 1918–1919. London, 1961; Crownover R. The United States Intervention in North Russia – 1918, 1919: The Polar Bear Odyssey. Lewiston, 2001; Willett R. Russian Sideshow: America’s Undeclared War, 1918–1920. Washington, 2003. Part I.