Путешествие в город мертвых
Шрифт:
Лира встала, открыла иллюминатор кабины и зашвырнула свое живое приобретение как можно дальше в реку. Затем снова закрыла иллюминатор и сказала в сторону кормы:
– Теперь можешь выходить, Хомат.
Поколебавшись, их проводник выбрался из складского отсека.
– Мы не погибнем, де-Лира?
– Нет, Хомат. Во всяком случае не сегодня, волшебная лодка опять функционирует нормально.
Хомат присоединился к ним, все еще укутанный во всю имеющуюся у него теплую одежду. Вскоре кондиционер в кабине не потребуется, но Хомату это не принесло бы облегчения, поскольку он продолжал кутаться, чем ближе они подплывали к тсламайнскому
– Спокойно воспринимают, – пробормотала Лира. – Наша судьба их не волнует. – Она стояла на палубе рядом с тсла. – Скажи мне, Тилл, какова была бы их реакция, если бы мы погибли?
– Через некоторое время они бы начали похоронные песнопения вместо прощальных.
– Когда мы чуть соскользнули в водопад, похоже, здесь не было видно паники.
– Почему она должна была быть? Они ведь ничего не могли сделать, чтобы помочь нам, – терпеливо пояснил Тилл. – Ты должна знать, Лира, что тсла избегают ненужных эмоций.
– Да, я знаю. Но они бы сожалели о нас?
– Думаю, да. Но они ничего не могли сделать, чтобы помочь вам.
– Так же, как нельзя было помочь тем, кого поймали на, – заметил из кабины Этьен. – Мне наплевать на уровень душевного спокойствия этого народа. Тсла не достигнут прогресса, пока не избавятся от своего фатализма. Они не видят, что маи делают все, чтобы достигнуть уровня передовой цивилизации. Тсла наверняка попадут под власть маев, поскольку им удастся приручить на.
– Неоспоримый аргумент для радикального изменения, – отозвалась Лира.
– Тсла довольны собой и так, а потому гораздо счастливее маев.
– Конечно, древние полинезийцы тоже были счастливы, но мы помним, что случилось с их культурой.
– Этьен, эта аналогия здесь не подходит. Тсла – другая раса, занимающая совершенно другую экологическую нишу. Это абсолютно другое дело.
И Лира разразилась длинным, страстным монологом по поводу истории и антропологии, который Хомат и Тилл отчаянно пытались понять.
Как и говорили Руу-Ан и старейшины Джакайе, вверху в Скар впадали два последних притока – Мадаук и Рахаенг. Дальше Скар сужался, впрочем, оставаясь не менее впечатляющим, открывались неизведанные земли.
В нескольких километрах над Топапасирутом местность радикально изменялась. Русло Баршаягада расширилось, и река поднималась на частые ступени, уменьшая глубину каньона. Редоулов постоянно будили сигналы компьютера. Поскольку судно не могло преодолевать пороги на автопилоте, сонным Этьену или Лире приходилось включать переднее освещение и вставать за пульт управления.
Устойчивый шум порогов резко контрастировал с молчаливой рекой на юге, у Айба. Ночью четыре луны Тсламайны превращали полоски белой воды в тысячи бледных щупальцев. Однако не везде было так тяжело. Встречались тихие участки относительно спокойной и очень красивой воды.
Редоулы начали успокаиваться, впервые после того, как покинули
Скатанду. Когда температура начала понижаться, а река заходить в свое старое русло, путешественники заметили признаки поселений, хотя здесь обитали только охотники и собиратели маи. Кое-где виднелись ветхие домики, сгруппировавшиеся на плохо орошаемых землях.
Жившие на суровой земле местные маи вырастали более крепкими, чем их соплеменники – южане. К тому же они были дружелюбнее и честнее. А может быть, их так напугало появление странной лодки с не менее странным экипажем, что им в голову не приходила мысль об ограблении.
– Я совсем не уверена в этом, – рассуждала Лира. – Трюизм, похоже, распространен среди наземных рас так же, как среди нас, людей. Чем беднее человек, чем отдаленнее находится его жилище, тем он надежнее и дружелюбнее. Трудности порождают чувство товарищества, которое развивается в стремление помочь каждому, кто попадается тебе на пути.
Этьен не спорил с ней, поскольку сам был заинтересован открытостью местного населения и отсутствием у него страха. Эти маи, конечно, боялись, но никого из них не преследовала паранойя ужаса или подозрительность, которые Редоулы встречали на юге. Этьен считал, что это происходит, потому что для здешних жителей все в новинку. Очевидно, они считали, что незнакомцы на странной лодке прибыли не из другого мира, а из какого-то отдельного города-государства на границе с Гроаламасан. Когда делишь мир с двумя расами, нетрудно принять факт существования и третьей.
Редоулы ожидали встретить здесь и поселения тсла, но Руу-Ан предупреждал об отсутствии таковых, и эта информация Первого Учителя
Джакайе, оказалась верной. Лира не смогла определить, являлось ли пренебрежение тсла северными землями результатом намеренного выбора или каких-то других обстоятельств. Хомат и Тилл спорили об этом долгими вечерами. Хомат говорил о лучшей приспособляемости маев, а Тилл приводил свои доводы относительно того, что вынуждало тсла избегать этих земель.
Большой сюрприз ожидал путешественников, когда добрались до места слияния трех больших рек. Там, где Мадаук и Рахаенг впадали в Скар, раскинулось несколько маленьких торговых поселений. Поразило не само их существование или местоположение, а что тсла и маи спокойно жили и работали рядом, что выглядело очень странным в сравнении с нелегким миром, установленным между южными родственниками этих народов. Необходимость действовать вместе, чтобы выжить в суровых землях, перевешивала древние подозрения и вражду. Хомат и Тилл были испуганы значениями увиденного так же, как и реальностью.
– Все это обнадеживает, – прокомментировала Лира. – Возможно, когда маи достигнут уровня технологии, позволяющею им жить и работать в суровом климате, а тсла будут свободно перемещаться по влажным речным долинам, они откроют для себя этот живой образец межрасовой дружбы, который покажет им выход из положения.
– Они объединились, чтобы выжить, – возразил Этьен. – Без серьезного внешнего вмешательства развитие технологии только углубит древние конфликты, а не решит их.
– Ты безнадежный пессимист! – сердито отозвалась Лира.
Он пожал плечами:
– Я смотрю на вещи в реальном, а не в желаемом свете.
– Я тоже. Или ты опять будешь сомневаться в моей объективности?
– Здесь очень легко быть объективной. – Этьен приподнял темную ядовитую змею, пойманную вчера на берегу во время стоянки. – На Земле ее назвали бы аспидом Вишну. Однако этот гораздо старше своего земного собрата, и в этом нет ничего субъективного.
– Счастливчик.
– Никто не заставлял тебя заниматься ксенологией. Ты сама сделала выбор.