Путешествие в Тарсус

Колесников Валентин

– Желаю счастливого плавания и попутного ветра твоему кораблю Клеопатра Седьмая. – Сказал на прощание Квинт Деллий и вышел вместе с Титаником из трюма они поднялись на палубу. Титаник видел, как его командир разведчиков привязал лошадей к своему коню и взмахнув на прощание рукой ускакал в сторону Рима. Через минуту по тому корабль “Афродита” отчалил от пирса Остии и уплыл в открытое море, взяв курс в сторону Александрии… На следующий день после вчерашних похорон, Квинт Деллий явился к Марку Антонию в его дом, для получения задач на первое время, так как согласно завещания Цезаря его подразделение разведки полностью перешло под командование Марка Антония, и Марк Антоний Дионис теперь стал командующим войсками Цезаря, наделенный сенатом до конца 44 года до новой эры консульской властью. В красной тоге Марк

Антоний восседал за письменным столом с кипой папирусов разного рода прошений, в комнате для приемов. Но все его мысли были заняты Клеопатрой. Он вспоминал те дни; “когда он молодой начальник конницы полков Помпея Старшего, 23 летний Марк Антоний с первых мгновений встречи, когда увидел одиннадцатилетнюю Клеопатру за обеденным столом, не сводил с нее глаз. Разогретое вином воображение Антония возбудило в нем образ взрослой девушки, в которую через лет пять или шесть превратится Принцесса. Голова закружилась от того, что он представил образ взрослой девушки, увиденной принцессы, в своем нарисованном умом воображении, не писаной красоты. В свою очередь Клеопатру заинтересовал этот сильный и красивый воин своей точеной фигурой атлета. И она узнавала в нем, сказочного героя с которым ничего не может быть страшно среди этого жестокого мира, погрязшего в бесконечных войнах. Антоний вдруг почувствовал, что и Клеопатра не сводит с него глаз. Ему вдруг захотелось, чтобы этот обед уже закончился, чтобы подойти к Принцессе и познакомится поближе, выказать ей свое восхищение и принять ее вместе с ее отцом под свою защиту, равно, как под защиту Римской республики. Мысли Антония уже кружились вокруг благородных идей, когда Помпей предложил пройти в сад для того, чтобы рабы сменили блюда и для взаимных контактов между гостей. Все, поднялись из своих кресел. Обнесенный высокой укрепленной стеной дом Гнея Помпея скорее был похож на крепость, чем на дом римлянина. Поэтому скрытые от посторонних глаз могли здесь вести свои беседы безопасно заключать между собой соглашения и тайные союзы под покровом и соучастием Помпея. Так было и в этот раз, когда Антоний пустился на поиски Клеопатры, случайно наткнулся в саду на Птолемея XII, и подслушал очень интересный разговор отца Клеопатры и ростовщика Постума Рабирия. Птолемей XII Авлет, пользуясь, случаем подошел к ростовщику, который отошел к росшему финиковому дереву и, делая вид, что скучает, рассматривал ветки на дереве.

– Приветствую тебя, Рабирий Постум. Ты меня уже знаешь, кто я и что здесь делаю? – вопросительно глядя в хитрые черные глаза ростовщика, сказал Птолемей.

– Я хотел бы знать, Авлет, какие шансы у тебя заполучить престол Египта? – сходу спросил торговец, наживший состояние, торгуя конфискованным имуществом репрессированных неугодных богачей, попавших под Суллинские проскрипции.

– Ты мог бы догадаться, какие возможности есть у меня, и кто мне предоставил убежище? Так, что ты предложишь мне? – настойчиво спрашивал ростовщика Птолемей.

– Я дам тебе любую сумму денег, когда ты пожелаешь. Но при одном условии, что ты мне вернешь все полностью и пока ты будешь, мой должник я буду управлять твоей казной и финансами, когда Рим вернет тебя на престол Египта.

– Что же меня это полностью устраивает. – Сказав, Птолемей сделал шаг в сторону и медленно подошел к кустам роз, что росли на клумбе. Он со вздохом смотрел на распустившиеся бутоны, погрузившись в свои невеселые воспоминания…

Ростовщик довольный собой и только что заключивший выгодную сделку покинул сад. А Марк прошел к бассейну, где принцесса и Помпей Младший плескались в воде под восторженные крики. У одиннадцатилетней Клеопатры уже была обозначенная ее возрасту грудь и черные редкие кудряшки ниже живота на лобке, а Помпей Младший над торчащим от возбуждения членом еще не имел растительности, и выглядел совсем ребенком, плескаясь в прозрачной воде бассейна. Когда распорядитель обеда объявил Магну, что стол накрыт, Помпей Старший дал команду рабу распорядителю обедом звать всех. Этим воспользовался Антоний, подойдя к бассейну, подал руку Клеопатре:

– О! Принцесса, Теа Филопатор (Любящая Отца Своего), позволь помочь тебе? – Марк взял Клеопатру за руку. Принцесса почувствовала его сильную ладонь в своей руке, и, ощущая крепкое рукопожатие, выпорхнула из бассейна. Подоспевшая

служанка тут же накинула не ее плечи тунику и зашнуровала сандалии на ее стройных ногах. Антоний не отходил от Принцессы:

– Клеопатра, прошу, пройдем за стол, там нас уже ждут. – Не успев, Антоний сказать этих слов, как Помпей Младший, подбежал к ним, прикрываясь полотенцем, выкрикивая:

– Клеопатре есть кому вести ее к столу! – С этими словами он нежно взял принцессу за руку и провел в столовую. По дороге Клеопатра несколько раз оборачивалась в сторону Антония и с улыбкой, глядя на его стройную стать воина, видела, что он тоже улыбается ей. Антония не было за столом. Он, предупредив Помпея Магна, сославшись на дела, ушел к своим солдатам:

“Да, – подумалось Марку Антонию, – теперь уж я не упущу этот цветок, который пришел ко мне прямо в руки!”. Внезапно от приятных воспоминаний, Антония оторвал прибывший офицер:

– Приветствую тебя Марк Дионис! – поздоровался вошедший Квинт Деллий.

– Приветствую, как хорошо, что ты появился как раз вовремя. – Антоний отодвинул правой рукой часть свитков и листков папируса, два свитка с сургучовыми печатями упали на мозаику мраморного пола, – Подходи ближе, и я хочу с тобой помянуть нашего главнокомандующего, как не вовремя он был этими подонками ликвидирован. – С грустью сказал и, бряцая оружием и кольчугой, Марк поднялся со своего места, подошел к окну, взял там амфору с вином и поставил на освобожденное место от папирусов на письменный стол рядом с двумя золотыми и объемистыми кубками. Квинт Деллий поднял два упавших свитка с пола, и, пока Антоний наполнял кубки вином с амфоры, успел рассмотреть там на сорванном сургуче отпечатки печатей Цезаря, затем аккуратно положил их на стол. Заметив движения Квинта с открытыми свитками в руках, Марк сказал:

– Это дарование Цезарем островной Римской земле на Сицилии греческого статуса подчинения Риму, я считаю, что Сицилия никак не греческое государство, там большинство наши римляне живут и процветают, пусть там будет Римская автономия с нашими Римскими законами, как ты считаешь, а?! – Антоний поднес и вручил наполненный кубок Квинту Деллию, сам продолжил, держа свой в руке, – Пусть путь Цезаря в том мире, где он сейчас, будет легким, там, где когда-то будем и мы, в царстве мертвых!

Они выпили, и Антоний снова уселся за письменный стол, сказал:

– Я завтра отбываю в Киликию, так как в завещании мне дарованы земли восточной провинции, Октавиану, осталась большая часть наследства вместе с виллой Цезаря и все западные провинции, Липид будет управлять Африкой. – Антоний вздохнул, добавив, – Вот такой расклад задач, поэтому я в Киликию отправляюсь, надо держать там всех под законами империи Рима, думаю, что скоро будет объявлен император, и Рим станет империей.

– Послушай, Антоний, это же новая гражданская война, добровольно никто из нового триумвирата не откажется стать императором? – с намерением узнать, что задумал консул спросил Квинт Деллий.

– Больше всех получил наследство его внучатый племянник Гай Октавиан Август, вот он и может стать императором. – Сказал задумчиво Антоний.

– Но власть сейчас у твоего клана верховное должностное лицо в государстве это ты – консул, Гай Антоний претор, Луций Антоний народный трибун, твоя семя будет, конечно, на твоей стороне.

– С одной стороны это так, Октавиан Август слишком молод, но умен, как его покойный дядя, да и Липид не промах, впрочем, солдаты Октавиана Августа под его руководством довольны им. Я, как никто это знаю, а после того, что произошло, и те крысы, которые это сделали сразу разбежались по своим норам, боясь народной мести, большинство сената теперь в руках Гая Октавиана Августа, а мы по одиночке этих крыс добьем, им от нас не уйти. – Ловко перевел разговор на отвлеченные темы Антоний.

“Вот прохвост, не хочет делится своими планами на ближайшее время? – подумалось Квинту Деллию, откуда ему было знать, что сердце Антония вновь воспламенилось Клеопатрой, не девочкой принцессой, а опытной в любовных играх и владычицей несметных богатств царства Египетского, – Похоже, решил воспользоваться ценными бумагами Цезаря, используя свое нынешнее положение власти он будет делать все в свою пользу, пока распоряжения Цезаря еще в силе и сенат ничего из завещания не успел отменить”, а в слух сказал: