Рапсодия: Дитя крови

Хэйдон Элизабет

Не обращая внимания на его язвительный тон, Рапсодия сказала:

— Вот и отлично. Я смогу выступать в роли твоей посланницы. Ведь теперь есть титул, который даст мне на это право. — Она рассмеялась, когда Акмед поморщился. — Замечательно! У меня еще никогда не было места, которое принадлежало бы только мне.

— Как только мы отсюда уберемся, ты получишь его с соблюдением всех необходимых формальностей.

— Договорились. — Они пожали друг другу руки, и Рапсодия радостно припустила к лодке.

— Ну и как ты намерена назвать

свои владения? — поинтересовался Акмед, устраиваясь на веслах.

Рапсодия была сильно возбуждена, и они плыли назад гораздо быстрее, чем сюда.

— Не могу решить, — ответила она с сияющими глазами. — Давай возьмем название из нашего прежнего мира. Что-нибудь могущественное, королевское, чтобы имя отдало этому месту свою силу. Мне кажется, так будет правильно. А ты как думаешь?

Акмед демонстративно вздохнул:

— Как пожелаешь. Это же твое герцогство! Кстати, тебе придется платить мне налоги на все, что ты будешь производить.

Рапсодия прекрасно понимала, что он шутит, но ответила ему совершенно серьезно:

— Справедливо. Однако я думаю, тебе придется согласиться на обмен. Я не собираюсь ничего продавать. Свое лучше отдавать тому, кого любишь.

От удивления брови Акмеда полезли вверх.

— Мне казалось, ты решила дать обет безбрачия.

— Да ну тебя! — взорвалась она. — Я имела в виду травы, специи, может быть, цветы. Знаешь, иногда ты ведешь себя как настоящая свинья.

— Я пошутил.

— Знаю я твои шуточки.

Она проводила глазами исчезающий из вида водопад. Как только его пение стихло, у Рапсодии тут же испортилось настроение.

Акмед окинул ее пристальным взглядом:

— Прости!

Она помахала рукой, словно отгоняя прочь его слова.

— Рапсодия, ну что с тобой?

Она смотрела в сторону, не в силах оторвать взгляд от исчезающего в дымке острова.

— Не знаю. Зависть, наверное. Нет, не совсем так… Не могу подобрать подходящее слово.

— Ты завидуешь? — Акмед непонимающе нахмурился. — Почему?

Наконец ее зеленые глаза, в которых больше не прыгали веселые искорки, ответили на его взгляд.

— Нет, я не завидую. Я ЗАБЛУДИЛАСЬ. У тебя нет сожалений, которые не давали бы тебе спать по ночам. Ты не оставил в старом мире того, о чем мог бы горевать. Здесь ты обрел смысл существования, нашел место, которое в тебе нуждается; здесь живут люди, которым ты нужен. У тебя есть возможность совершить нечто важное и значительное, войти в историю. У тебя новая жизнь.

Акмед поморщился — такие разговоры давались ему с трудом.

— Ты — часть этой жизни, — напомнил он Рапсодии, осторожно подбирая слова. — И можешь внести свой вклад в достижение нашей общей цели. Ты тоже получила новые возможности.

— Постарайся меня понять, — покачав головой, проговорила она. — Я хочу тебе помочь, тебе и болгам, особенно детям. Но это — не цель моей жизни.

— А что же тогда? Рапсодия тряхнула головой:

— Если бы я знала, я бы не чувствовала, что заблудилась. — Взяв у него весло, она принялась энергично грести. — Знаешь, мать постоянно меня ругала за то, что я оставляю дверь открытой. Мы жили на равнине, а среди окружающих

нас гор гуляли злые ветры. Я до сих пор слышу ее голос: «Пожалуйста, закрой дверь». Я так и не научилась. И сейчас мое прошлое представляется мне длинным коридором с дверями, которые я так и оставила открытыми. Только мой дом исчез, его сдуло ветром. Наверное, мне до сих пор не удалось смириться с тем, что я потеряла. Я пытаюсь, но прошлое все время возвращается ко мне, ночь за ночью. Даже сейчас. Я должна справиться со своей болью и решить, что мне делать дальше. Мне необходимо то, что есть у тебя, — дом, цель, шанс сделать что-то хорошее. И чтобы люди во мне нуждались — Джо, мои внуки, до определенной степени болги, может быть, вы с Грунтором. Вполне возможно, что это место, мое собственное герцогство станет началом в моих поисках.

Акмед вздохнул. Свет начал постепенно возвращаться в его глаза, изгоняя печаль и жалость, которую он, против собственной воли, почувствовал к спутнице.

«Какой же диковинной силой наделило ее пламя?» — подумал он.

Даже он не мог ей противиться.

— Ну и как же ты назовешь свою новую ферму? — спросил король фирболгов, желая сменить тему.

Рапсодия подумала о замке серенского короля на вершине скалы, нависшей над бушующим морем.

— Думаю, я назову свой новый дом Элизиумом, — ответила она.

Рапсодия никогда не видела этого места.

Через три недели было объявлено, что новый король фирболгов намерен отправиться в Кралдурж и принести жертву демонам. Огромный фургон нагрузили дарами богам зла и тщательно накрыли их большими кусками материи, чтобы защитить от любопытных глаз. Впрочем, никто не явился, чтобы пожелать королю счастливого пути.

Дары были приобретены в Бет-Корбэре и Сорболде в соответствии со списком, составленным Певицей, которую болги называли просто Первой Женщиной.

Рапсодия привыкла к их благоговению. Оно и раздражало ее, и забавляло. «Мы должны думать о собственной безопасности», — сказала она как-то раз Джо, которая считалась Второй Женщиной. Болги старались держаться от них на безопасном расстоянии.

Рапсодия ничего не сказала Джо про Элизиум, решив устроить той сюрприз и показать остров, когда восстановительные работы будут закончены.

Ночью громадный фургон с жертвенными дарами отправился в сторону внутренних кряжей Зубов, и вскоре его поглотил мрак. Король и сержант вернулись на следующий день, уставшие после встречи с демонами, но довольные тем, как она прошла.

Сержант Грунтор объявил, что демоны признали короля. Они больше не станут пожирать его подданных — при условии, что те не будут заходить на их земли. Однако если болги нарушат договор, ужасы древних преданий покажутся им детскими сказками по сравнению с той судьбой, что ожидает нарушителей границ. Акмед улыбнулся, заметив, как болги дружно задрожали при этих словах.

Рапсодия осталась в Элизиуме. Она с восторгом встретила Грунтора и Акмеда, которые доставили ей новую мебель и материал для штор и покрывал, и накормила их великолепным обедом из припасов, сложенных в отмытой до блеска кухне.