Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969
Шрифт:
– Хорошо. Нам в ближайшее время понадобится новый работник, которого ещё нет в штате станции. Но он будет необходим в связи с постепенным переходом подвижного состава на автосцепку. Где вы живёте?
– В селе Горбуново. Но учусь в здешней вечерней школе и бываю здесь часто.
– Тогда заходите раза два в недельку ко мне, – предложил замначальника станции.
Я стал после школы заходить к нему, иногда встречал его на вокзале. Он продолжал мне уверенно обещать, а я продолжал верить и надеяться. В школу и на консультации я ходил регулярно. Учёба шла нормально, кроме немецкого языка, который был у меня основательно
Глава 80. НЕЧАЯННЫЙ ЖЕНИХ
Одна баба, предлагая мужчине свою незамужнюю протеже, сказала: «А природа-то требовает!» Так же и я поддался этому «зову природы». Как-то раз, встречаясь с моей репетиторшей Еленой Матвеевной, будучи наедине в маленькой комнате, я обнял и поцеловал её. Она на меня не обиделась, приняв это как должное.
После первого поцелуя был и второй, и третий… Наши встречи из консультаций стали превращаться в свидания. Правда, об учёбе мы тоже старались не забывать.
Истерия по поводу холодной войны в средствах массовой информации продолжалась. Я подумал: «Чёрт побери, всё равно скоро опять в армию, а там, может быть, и война. Не жениться ли мне на Елене Матвеевне? Хоть немного побуду женатым.»
Не сказать, что она мне очень нравилась, просто оказалась под рукой, как та синица. А журавль – Аня – была хоть и недалеко по расстоянию, но её отношение ко мне было неизвестно. Хотя из того, что она и не отказалась тогда пойти с нами в кино, можно было сделать заключение, что я ей небезразличен. Наверное, мне нужно было ещё раз с ней встретиться наедине, чтобы расставить все точки над «и». В письмах мы с ней избегали темы взаимных чувств и нашего будущего. А сейчас это было бы так нужно!
Вместо этого я поплыл по течению. Взял да и при очередной встрече с Еленой Матвеевной ляпнул:
– Может, поженимся?
Она как будто ждала этих слов и безо всяких эмоций ответила:
– Давай поженимся.
На этом разговор и закончился, а я его даже на довольно длительное время забыл.
В феврале наконец-то мне предложили работу. Для начала практикантом стрелочника на станции Поклевская. Я согласился. Путейцем я уже работал, а стрелочник – это уже, считай, повышение. И возможно, зачтётся мне при поступлении в школу машинистов – как-никак железнодорожник.
Меня направили в Камышлов, в отделение железной дороги. Там я прошёл медкомиссию, а в отделе кадров получил трудовую книжку. Семнадцатого февраля вышел на работу.
Стрелочниками работали в основном женщины, молодые и не очень, но старшим стрелочником был мужчина. Обычно он дежурил у телефона и давал распоряжения постовым стрелочникам. Меня «прикрепили» к одной молодой, но опытной стрелочнице. Она добросовестно мне всё объясняла, начиная с назначения стрелки и её работы. Ну и, конечно, рассказывала, как её нужно переводить. Работали мы посменно по двенадцать часов. Дневная смена с восьми утра до восьми вечера, а на другой день на работу выходили вечером – с 20:00 до восьми утра. Цикл работы – четырёхдневный,
Моя наставница оказалась очень любознательной и любящей поговорить. Она стремилась узнать всю мою «подноготную», вплоть до того, с кем, когда и где я спал. Когда я сказал ей, что собираюсь поступать в школу машинистов, она с пессимизмом изрекла:
– Да где уж тебе, колхозничку!
– В августе посмотрим, – ничуть не обидевшись, ответил я.
– Вот у нас работал составитель поездов Краснов, он говорит, что туда трудно поступить. Правда, сам в прошлом году всё-таки поступил. А на прощание «испортил» одну нашу девушку-стрелочницу, она от него забеременела. А он как уехал в Свердловск, так и глаз не показывает.
Мне пришлось попрактиковаться на стрелочника лишь полмесяца. К окончанию этого срока я уже мог работать самостоятельно. Но тут меня перевели (пока неофициально) скрутчиком вагонов.
В мои обязанности входило соединять автосцепные вагоны со старыми вагонами с винтовой стяжкой и буферами. Приспособление для такого соединения состояло из рамки, которая вставлялась в автосцепку, и двух звеньев мощной цепи, которые зацеплялись за крюк другого вагона. Это приспособление весом около двадцати килограммов мне приходилось носить на плече во время формирования состава. Также я закручивал винтовую упряжь вагонов старой конструкции.
Команды мне давал диспетчер по громкой связи. Однажды случилось так, что за грохотом проходившего рядом поезда я не расслышал задание. А диспетчер не убедился, что я понял команду, и через некоторое время отправил поезд с незакрученным винтом между двух вагонов. Вагоны были сцеплены, но буферы не были приближены винтом друг к другу до положенного расстояния. Это заметили уже на следующей большой станции Тугулым и сообщили по телефону на нашу станцию. За эту промашку мне и диспетчеру объявили по выговору. Но я-то только начинал работать. Мы с диспетчером довольно быстро выяснили отношения и стали работать более слаженно.
В связи с поступлением на работу, у меня появились трудности в совмещении работы, учёбы и отдыха. Ко всему тому мне ещё было нужно ходить домой около шести километров, иногда ночью. Иван Гаврилович вошёл в моё положение и предложил мне квартиру в посёлке Троицком, в частном доме, недалеко от работы и учёбы. В доме жила семья из трёх человек: отец, мать и дочь, которая по виду была моей сверстницей или немного моложе. Видимо, семья эта была из числа хороших знакомых Ивана Гавриловича.
Со временем я заметил, что родители не прочь передать свою дочь в мои объятия. Её кровать поставили в комнату, где я обычно спал на полу. Кстати, кровать была двуспальной. А вот хозяйка кровати меня ничем не очаровала. Она пыталась со мной заговорить на вольные темы, но я отделывался общими фразами. Кокетка из неё была никудышная. А я уже попал в один капкан, во второй не захотел.
А капкан-то оказался крепким. В Горбуново я стал приходить редко, поэтому мои консультации с Еленой Матвеевной почти сошли на нет. Так она узнала у отчима адрес моего проживания в Троицком и пришла в дом на правах невесты. Я был на работе, но это её не смутило, и она провела разъяснительную беседу с молодой хозяйкой в моё отсутствие. После этого хозяева ко мне заметно охладели.