Ресторанный бизнес по-Драконьи-2 или Из герцогини в служанки

Шевцова Наталья

– Мне тоже, кажется, что при ней не было сумочки, – подтвердил Дин. – Про серьги я не помню, но сумочки точно не было, – отрицательно покачал он головой.

– Были серьги… – сузив глаза и словно что-то припоминая, задумчиво проговорил Альберт Кантарис.

– На Вериции? – удивленно переспросила Элисон.

– Нет, в описи, – ответил он. – Была и сумочка и серьги, но никому из нас в голову не пришло, что это может быть артефакт. От них совершенно не несло магией. Ничего себе технологии у эвритонцев! – присвистнул он. – Если, конечно, они все же окажутся артефактами!

– Они окажутся, – усмехнулся Максимилиан Рочестер. –

Даже и не сомневайся. Вы только поосторожней с ними. Артефакт, который способен закрепить иллюзию так, что её невозможно снять, и при этом его невозможно определить нашими приборами, ты хоть представляешь какие это открывает перспективы перед преступниками всех мастей?

– О я представляю! – усмехнулся Альберт Кантарис. – Ещё как представляю!

[1] Надоедливый Паркер (Nosey Parker) – англоязычное выражение, которое описывает назойливо любопытного человека, постоянно сующего нос в дела других.

Глава 16

На въезде в Бургундор Элисон и Дина встретил воистину грандиозный бронзовый памятник быка. Эта величественная скульптура возвышалась на украшенном гербом города и виноградными лозами массивном каменном постаменте.

Бык был изображен в динамичной позе, которая говорила о том, что в любой момент он готов броситься в атаку. Его массивное тело было детально проработано, каждая мышца казалась напряженной. Шкура быка выглядела настолько реалистично, что можно было рассмотреть каждую складку и пору. Большие, острые рога быка были грозно изогнуты вверх, его вырезанные из темного камня глаза пристально смотрели на каждого, кто въезжал в город.

Восхищённая реалистичностью и величием постамента Элисон не удержалась и спросила водителя о его значении.

Водитель, мужчина средних лет с загорелым лицом и искрящимися глазами, который представился как Рикардо, довольно улыбнулся, словно только и ждал этого вопроса, и на следующие сорок минут, пока их магобиль осторожно пробирался по узким, витиеватым мощенным улочкам, он погрузил их в мир традиций и обычаев этого удивительного средневекового города.

Он начал свой рассказ с истории самого памятника. Этот бронзовый бык, пояснил он, был установлен в честь легендарного быка, спасшего город от нашествия вражеской армии. По преданию, во время атаки на город один бык вырвался из своего загона и яростно атаковал ряды врагов, сея в их рядах панику и разруху, что позволило защитникам Бургундора прийти в себя от внезапного нападения и, как итог, одержать победу. С тех пор бык стал символом силы и непокорности города.

Загорелое лицо Рикардо светилось гордостью, когда он рассказывал о том, что украшающие постамент памятника быку виноградные лозы, символизировали процветание и плодородие города.

– Несмотря на то, что на дворе январь, вы не пожалеете, что приехали к нам, – убежденно заверил он. – Просто посмотрите вокруг, – кивнул он на украшенные гирляндами из виноградных лоз и разноцветных огней терракотовые крыши и кованные балконы особняков. В каждом окне можно было увидеть свечи и рождественские украшения, а в воздухе, казалось, витал аромат горячего вина с пряностями.

– Фестиваль проводится в центральной части города, – продолжал Рикардо. – Самое главное его событие – это шествие виноделов. Каждая винодельня Бургундора украшает свой фургон, и с праздничной процессией

они проходят по улицам города, представляя свои лучшие сорта вина и проводя мастер-классы по виноделию, на которых делятся одним из своих секретов. Считается, что именно эти секреты и делают наш зимний фестиваль особенным. Но по мне это не так! Во-первых, наш винный фестиваль – это не только дегустация вина, – улыбнулся мужчина. – Это также гастрономические ярмарки, на которых можно попробовать лучшие блюда местной кухни. Особенной популярностью, разумеется, пользуются горячие блюда, – усмехнулся он, – ибо они согревают в холодные зимние дни. Вы обязательно должны попробовать наше «Асадо де Карне» и «Эмпанадильяс де Инвьерно»! Поверьте мне, лучшего жареного мяса и пирогов с начинкой из говядины, грибов и сыра вы просто никогда не пробовали!

Магобиль медленно въезжал на холм, и, когда они достигли вершины, перед ними открылся вид на рискнувшийся внизу ярко освещенный праздничными огнями Бургундор, в центре которого выделялась огромная окруженная высокими стенами арена.

– Арена Плаза де Торос, – гордо сообщил водитель. – Сердце и душа нашего города! Особенно в эти дни. Когда на ней демонстрируют свою ловкость, мастерство и отвагу лучшие тореадоры со всех близлежащих королевств! Вы приехали как раз вовремя, чтобы не только не пропустить, посвященное открытию корриды, завтрашнее торжественное шествие тореадоров по городу, но и попасть на бал-маскарад, который начнется послезавтра в полночь!

– Боюсь, послезавтра в полночь мы будем уже дома, – улыбнулась Элисон. – Мы приехали всего на один день.

– Что-ооо?! На один день! Да вы что?! – шокированно воскликнул мужчина. – Вы приехали на зимний фестиваль в Бургундор на один день?!

Влюбленный в свой город и гордый фестивалем, корридой и балом-маскарадом водитель магобиля пребывал в таком недоумении, что Дин решил воспользоваться ситуацией и раскрыть карты при нем.

– Вполне возможно, что и не на один, а на два или даже три дня! Всё будет зависеть от того, насколько успешно пройдут закупки вина для моего ресторана, – успокоил он распереживавшегося местного жителя.

– Что-о?! Три дня?! – на сей раз уже шокированно вскричала Элисон.

– Хорошо, пусть будет два, – усмехнувшись согласился Дин.

Но Элисон не успокоилась.

– Что значит «пусть будет два»? Мы ехали сюда на один день! – напомнила она.

– Ваша Светлость, вы, возможно, ехали и на один день, а я ехал на столько дней, сколько мне понадобится, чтобы поездка сюда себя оправдала! – спокойно ответил Дин.

– Сеньора, не упрямьтесь, послушайте своего мужчину! – укоризненно посмотрел на неё обернувшийся Рикардо. – Поверьте мне, Бургундор того стоит!

– Во-первых, он не мой мужчина! – забыв о своей роли, в запале выкрикнула Элисон, но, к счастью, их легенде это не повредило, поскольку Дин успел щелкнуть пальцами и прикрыть себя и её пологом тишины, прежде чем с её губ слетели эти хотя и правдивые, но в данной ситуации явно лишние слова. – А во-вторых… – успела ещё сказать она, прежде чем до неё дошло, что она ведет себя не как герцогиня, а как она сама. Что было не только некстати, но и прискорбно, поскольку демонстрировала она себя при этом, мягко выражаясь, далеко не с самой лучшей стороны. Ну, а если, говоря прямо, то, кажется, она вела себя почти как истеричка, ну или, в лучшем случае, как сварливая особа.