Рисующий светом
Шрифт:
— Да, на зиму все убирают, — проговорила та с улыбкой глядя на Дженни, — ветры тут такие, что все сдует, да ещё и окна побьет. А летом тут красота. Ещё цветы посадят, будет совсем хорошо.
Горы скидывали с себя снежные одеяла, и Дженнифер чувствовала, что и сама она оттаивает, словно снег сошёл и с её души. Настроение было радостное, светлое, весна словно наполняла её вдохновением. Ей хотелось танцевать, творить, радоваться жизни.
— Нам нужно устроить праздник в честь Нарцисса, — сказал как-то лорд Лукас, стоя рядом с Дженнифер на башне и любуясь открывающимися видами.
—
Миссис Хамфри, которая прогуливаюсь по стенам замка в компании сэра Алекса, подошла ближе.
— Уэльс — Волшебное место, — сказала она, — Вы не поверите, но нарциссы распускаются здесь всегда в один и тот же день! И в этот день местные жители устраивают весенний праздник, день Нарцисса.
— Какой же это день? — спросила Дженни, кутаясь в плащ, укрывающий её от ветра.
— Первое марта. Нарцисс распускается в самый первый день весны, ведь в этот день умер святой Давид, покровитель этих мест. И Нарцисс расцветает каждый год в его честь. Через три дня вы увидите, как все поля покроются жёлтыми цветами.
— Не поверю, пока не увижу сама, — Дженни заулыбалась и обернулась к лорду Лукасу, — это правда?
Тот пожал плечами.
— Правда, но что именно? То, что первого марта распустятся цветы — да, правда. А вот вся легенда заслуживает критического отношения, как, впрочем, и все остальные.
— Но ведь мы устроим танцы? — спросила миссис Хамфри.
Глаза её засияли, и лорд Лукас не смог отказать даме.
— Почему бы и нет?
Дженни тоже была очень рада. Когда сэр Алекс и миссис Хамфри пошли дальше по стене, лорд Лукас предложил Дженни присесть на специально вынесеные на башню кресла. Было приятно подставить лицо молодому солнцу, пробуждающему такие приятные мысли, если закрыть глаза и просто молчать.
— Так почему нарцисс распускается именно первого марта? — спросила Дженни, расслабляясь и положив ноги на скамеечку.
Лорд Лукас тоже положил ноги на скамеечку, видимо чувствуя тоже самое, что и Дженнифер.
— Был в Уэльсе правитель, которого почитают, как святого, — сказал он, — Звали его Давид. Когда англичане пожелали подчинить Уэльс, он дал отпор, и битва происходила на луковой плантации. Чтобы отличать своих воинов, Давид приказал украсить шляпы побегами лука-порея. А нарциссы… — он усмехнулся, — На валлийском названия этих растений созвучны, поэтому кто-то запутался, и сделал нарцисс цветком святого Давида. На всякий случай. Но это правда, что первого марта все поля будут желтые. Вот увидите.
— Это большой праздник? — спросила Дженни.
Лорд Лукас пожал плечами.
— В деревнях устраивают танцы. Мы тоже устроем танцы, позовём соседей, чтобы было больше народу. А то у нас из танцующих всего пары три.
Дженни даже захлопала в ладоши.
— Это было бы так прекрасно! — сказала она, — это было бы просто невероятно хорошо!
…
Нарциссы действительно расцвели первого марта. Был ли тут причём святой Давид, или по какой-то другой причине, но они расцвели, и поднявшись на башню с самого утра, вместе с миссис Хамфри Дженнифер стояла, замерев от восхищения.
— Вот видите, чудеса бывают, — сказала миссис Хамфри.
Перед ними
— Может быть, выйдем из замка, наберём букеты, чтобы украсить сегодня зал? Приедут наши соседи, леди Джемма с дочерьми и сыновьями. И леди Аннабель с дочерью и мужем.
Миссис Хамфри смотрела на Дженнифер вопросительно.
— Если позволит лорд Лукас, — сказала та, — я обещала не выезжать без него. Но вряд ли он захочет собирать цветы.
— Мистер Эриксен и сэр Алекс, я уверена, поедут с нами и защитят нас, если что. Позовём леди Гортензию, чтобы было больше рук, а потом будем украшать гостиную. Леди Стендфорт уже приказала достать зелёные шторы. На этих шторах даже есть петли для нарциссов.
Лорд Лукас не только позволил выехать в поля, но собрался собирать нарциссы сам. И даже леди Гортензия, которая редко показывалась с тех пор, как Дженнифер видела её ссору с лордом Лукасом, не стала кривить рот, а быстро собралась и вышла во двор. Миленькая и очень юная в светлом платье она стояла в ожидании остальных. У нее был такой невинный вид, что Дженнифер даже представить себе не могла, что леди Гортензия может поднять руку и кого-то ударить.
Миссис Хамфри была в самом лучшем настроении. Она надела голубое платье вместо обычного серого, и Дженни показалось, скинула пять лет. Красивая и веселая, миссис Хамфри казалась девицей на выданье, а не вдовой и живущей из милости хозяина ненужной никому гувернанткой, подопечная которой давно исчезла.
Нарциссы собирали на большой поляне недалеко от замка, и даже лорд Лукас принимал участие во всеобщем веселье. Он то и дело бегал с букетами к коляске, где поставили огромные ящики для цветов. Он ни единого плохого слова не сказал леди Гортензии, которая улыбалась и была сама доброта. Казалось, эти двое никогда не ссорились, а были в мире друг с другом и со всем миром.
— Ваш приезд так преобразил лорда Лукаса, — проговорила миссис Хамфри, когда они с Дженнифер несли цветы к коляске в больших корзинах.
— Почему? — удивилась Дженнифер, сама не зная от чего вся вспыхнув.
— Раньше он и бровью бы не повел, если бы его позвали на такое мероприятие, а холодно бы сообщил, что девчачьи радости не для него. Поверьте, я знаю его с десяти лет! Он всегда был очень замкнут и увлечён только своими делами. И он никогда не ездил с нами собирать цветы. Да и на праздник спускался только ради приличия, а потом уходил как можно скорее.
— Возможно, он изменил свои взгляды? — спросила Дженни.
— Его сестра очень любила день Нарцисса, всегда наряжалась, украшала свою комнату цветами, а он только смеялся над ней. Традицию приглашать гостей и вешать зелёные шторы, украшенные цветами, завела леди Мэри. До этого граф и графиня Вортон выезжали сами в гости, но никогда не звали никого в дом.
Дженни с любопытством слушала, как жил замок до её появления. Неизвестно, как сложится судьба, возможно замок навсегда станет ее домом, хочет она того или нет, и все, что было с ним связано, вызывало у Дженнифер искренний интерес.