Роковая тайна сестер Бронте
Шрифт:
И тут Шарлотта ощутила, как к горлу ее подкатывает клокочущий ком, как судорожно перехватывает дыхание… Она торопливо сделала подруге знак отвернуться, после чего беспрепятственно дала волю слезам.
Эллен Нассей деликатно переждала необходимое время, после чего с необычайной теплотою и искренним участием спросила:
— Что с тобой, моя дорогая?
— Сама не знаю, Эллен! — честно ответила Шарлотта. — Меня вдруг охватило какое-то странное, неизъяснимое чувство! Признаться, со мною никогда не было ничего подобного!
— Но что ты чувствуешь теперь? С тобой
— Я в полном недоумении. Я знаю, мне следовало контролировать свои эмоции, но то, что произошло, вышло как-то само собой, помимо моей воли! О, моя дорогая! Простишь ли ты теперь мою несдержанность?
— Господь с тобой, Шарлотта, — улыбнулась Эллен. — Мне нечего тебе прощать. Твоя реакция вполне естественна: тебе ведь никогда прежде не доводилось видеть моря.
Нынче же ты созерцала его в такой непостижимой близи. Вероятно, впечатление было колоссальным.
— Еще бы! — отозвалась Шарлотта. — Это было просто потрясающе! Я уже сказала тебе, дорогая Эллен, что еще ни разу в жизни не испытывала столь острых, многообразных и в то же время противоречивых ощущений!
— Что же ты чувствовала?
— Трудно сказать! Я была поражена… ошеломлена. Мною владело неведомое дотоле упоительное восхищение, которое не покидает меня и теперь. Но не только это.
— Что же еще? — насторожилась Эллен.
— Не знаю, сможешь ли ты понять…
— Говори же! — решительно настаивала мисс Нассей.
— В какой-то момент меня обуздал внезапный страх… Я не в силах объяснить, откуда вдруг возникло это чувство. Оно стремительно сковало мое сознание, подчинило себе мою волю! И это еще не все! Не знаю, достанет ли у меня смелости поведать тебе об остальном? Прежде хочу спросить тебя — только скажи правду, это очень важно — каковы были твои ощущения? Были ли они столь же сильными и яркими, как мои?
— Мои ощущения были достаточно сильны. Но все же, должно быть — не настолько, чтобы соперничать с твоими. Но в этом нет ничего удивительного: ведь мне, в отличие от тебя, уже доводилось прежде видеть море.
— Вот как? — удивилась Шарлотта. — Отчего же ты никогда об этом не говорила?
— Да ты ведь ни о чем таком раньше и не спрашивала, — ответила Эллен Нассей. — А я как-то об этом не подумала. Я ведь была совсем маленькой, когда мы всей семьей предприняли ту короткую поездку. Дня на три отец снял для нас гостиницу — вроде той, в какой поселили нынче нас с тобою, — и, покуда не истек срок нашего небольшого отпуска, мы раза по два на дню ходили к морю. Родители с видимым удовольствием грелись на солнышке и бдительно наблюдали, как мы с Генри — прости мне неосмотрительное упоминание о нем в твоем присутствии — беззаботно резвимся и играем возле воды. Это все, что осталось в моей памяти с той прелестной поры, — заключила мисс Нассей, печально вздохнув.
— Боюсь, что из моей памяти никогда не изгладится грандиознейшее впечатление от нашей нынешней прогулки! — с чувством воскликнула Шарлотта.
— Но, помнится, ты призналась мне в том, что тебя что-то страшит и, кажется, собиралась
— Забудь об этом, Эллен! Я сказала глупость! — отозвалась Шарлотта, спохватившись. — Я поддалась минутной слабости — с кем не бывает?! Но теперь со мной все в порядке. Не стоит беспокоиться, дорогая: ничего подобного больше не повторится, обещаю!
Мисс Нассей тактично промолчала.
Шарлотта Бронте быстро спустилась с холма, и какое-то время тихонько побродила по безлюдному песчаному берегу, край которого, вдаваясь в водное пространство, мягко обсасывался ленивыми волнами, мерно перекатывавшимися под легким бризом, внезапно сменившим бушевавший дотоле сильный и порывистый шквал берегового ветра. Немного успокоившись и собравшись с мыслями, мисс Бронте подала знак подруге, приглашая ту спуститься вниз и составить компанию в упоительной, безмятежной прогулке вдоль берега. Эллен Нассей с готовностью исполнила ее волю.
— О, моя дорогая Эллен, — с чувством проговорила Шарлотта, когда они двинулись вперед, огибая длинную цепь горделивых прибрежных холмов, — прости, прости мне мой несносный эгоизм! Я вовсе не хотела унизить и оскорбить тебя своим недоверием.
— Я знаю это, — просто ответила Эллен, ласково улыбнувшись.
— Ты — сама доброта и деликатность. Мне бесконечно дорога твоя искренняя, верная дружба, но едва ли я достойна столь щедрой милости, ниспосланной мне свыше! Право, я не заслуживаю такой подруги!
— Вот как? Стало быть, ты от меня отрекаешься? — лукаво спросила мисс Нассей.
— Ни в коем случае! — горячо отозвалась ее спутница.
Они остановились. Шарлотта серьезно посмотрела на Эллен Нассей и довольно долго не сводила с ее лица пристального испытывающего взгляда. Эллен же, в свою очередь, глядела на подругу открыто и доверчиво.
— Милая Эллен, — кротко промолвила Шарлотта, — с той поры, как мы с тобой знакомы, ты никогда не отказывала мне в своей снисходительности. Теперь же я особенно остро в ней нуждаюсь.
— Она к твоим услугам, моя дорогая. Так было и будет всегда.
Разобравшись в своих отношениях, девушки двинулись дальше.
— Я знала, что могу всецело на тебя положиться! — горячо отозвалась пасторская дочь. — Только прошу: не пойми меня превратно. В момент, когда ты изъявила желание услышать о моих ощущениях от нынешнего зрелища, впервые представшего пред моим взором, я растерялась. Мне и в самом деле было весьма затруднительно сказать что-либо хоть сколько-нибудь путное по этому поводу — и вовсе не оттого, что мне было нечего сообщить тебе, — как раз напротив, и, уж конечно, не оттого, что я тебе не доверяю, — это не так! Просто мои ощущения от созерцания восхитительного морского пейзажа были столь яркими и живыми, что совершенно не поддавались словесному описанию. Я и теперь не в силах передать словами то, что происходило тогда со мною. Все это можно лишь почувствовать.