Рыжий и черный
Шрифт:
Брендон неожиданно мягко сказал:
— Я рад за девочек, но давай поговорим серьезно. Ноа — лоа, причем недобрый лоа. Пока мы не до конца уверены, что она изменилась — ей нельзя владеть магией. Полли…
Эван прищурился, и Брок пришел ему на помощь:
— Полли не зла. Она никогда не была призраком мщения. Она была блуждающим или ищущим призраком, не более того. Нет признаков зла.
Брендон кивнул:
— Я читал все показания по делу Полли, как и Марк. Я согласен с выводами адера Дрейка — Полли хорошая девочка, но есть одно но. Её шутка с Томасом
— Это предложил я, — храбро взял вину на себя Брок. — Хотел отомстить…
Брендон отрицательно качнул головой:
— Ты не мог. И Эван не мог. Мог Дрейк или Вики, но Полли послушалась. И это очень смущает меня. Меня, а не Марка, сразу уточню. Мы с Марком долго обсуждали судьбу девочек и пришли к одному и тому же выводу: сейчас им просто необходимо нанести печать. Сейчас им магия ни к чему. Сейчас они только привыкают к жизни в человеческом теле — им хватит впечатлений и без эфира. Года через два-три, когда им исполнится по десять лет, печати будут сняты и им будет дано разрешение на обучение эфиру.
Эван горько заметил:
— Обещаете? Или просто смягчаете удар?
— Обещаю, — твердо сказал Брендон.
— Мальчиков учат эфиру с момента просыпания дара, — напомнил Эван. — Почему с девочками не так? Ведь лекарство уже есть.
Брендон подался вперед:
— И из-за этого в том числе. Нужно год-два-три, пока Аранда доведет до ума свое лекарство, пока запатентует его, пока разработает дозы для детей, пока организует фабрики по его производству. Ты хочешь все это время бояться за девочек? Ведь потенцитовая интоксикация не спрашивает, когда наступить, а в недрах Аквилиты, позволь напомнить, самородный потенцит. А Ноа демонически предприимчива. Пожалуйста, прислушайся к нашему с Марком решению — я молчу про то, что ты просто обязан выполнять предписания инквизиции. Это пойдет девочкам только на пользу. Они не потеряют во владении эфиром — не с их происхождением. Зато к их десяти годам у них будет другой мир — с лекарством, без страха развития болезни, с уже возможно открытыми школами для обучения девочек… И не надо будет зависеть ни от какого другого мага. Ты же не хочешь, чтобы Ноа зависела от Ренара Каеде?
Брок кашлянул, напоминая о себе:
— Эван, мне кажется, что предложение не лишено смысла.
Брендон его резко поправил:
— Не предложение — предписание. — Эван продолжал упрямо смотреть на него, и колдун сдался, мягко добавив: — пожалуйста, прислушайся к нам — мы с Марком на твоей стороне… Ты же понимаешь, что от главы инквизиции и нового хранителя веры не долго удастся скрывать то, что Ноа — демон. Печать — меньше зло, чем вечный бег от инквизиции.
Брок не сдержал смешок:
— Хорошо, что про костер не упомянул…
Эван выдавил из себя:
— Я подумаю.
Брендон вновь запомнил:
— Тебе не выстоять против двух ветвей храма — даже дореформаторы поднимут вой из-за Ноа.
Эван лишь кивнул. Брок посмотрел на него и твердо сказал:
— Мы с тобой. Мы
Эван посмотрел на него и снова только качнул головой, убирая предписание в рабочий планшет.
Брендон потер красные от недосыпа глаза и напомнил:
— Кстати, что случилось?
Давая Эвану время, чтобы прийти в себя, Брок принялся объяснять:
— Нам надо вызвать две…
— Пять, — веско поправил его Эван. — Пять душ. У нас в камере умер Отис — он давал признательные показания по делу фальшивоамулетчиков, в госпитале умерла свидетельница по делу Верн. Может быть совпадение, а может…
Брендон сам понял:
— …Чандлер заметает следы?
— Очень может быть. Еще надо допросить Форда и Мактира — лучше поздно, чем никогда.
— Так их как раз допросить не получится.
Брок резко подался вперед:
— Почему ты так решил?
Колдун замер, дернул колоратку, словно она его душила, и признался:
— А я не помню, почему я так решил… Вот демоны! Я думал, что меня-то не подловить, я даже в пламя шел, зная, что это ловушка на меня. И все же попался. Тааак, кажется, у меня тоже появился свой счет к Каеде… Поехали в морг. Тела же там?
— Там, — подтвердил, вставая, Эван. — Все необходимые бумаги для вызова оформлю уже там.
Брендон отмахнулся — его такие мелочи мало когда волновали. Он волновался, что еще не все рунные цепи разблокированы, но на вызов это не должно повлиять. Это повлияет лишь на его самочувствие.
Вызвать души, кстати, не удалось.
Верн оказалась атеисткой со снятым святым треугольником. Этого можно было ожидать — она работала вместе с пока неопознанной из катакомб спутницей Сайкса. Культисты часто живут и работают вместе, небольшой общиной. Но ожидать от Отиса того же самого — что он окажется атеистом, — было странно. Вчера его проверял Марк, он бы заметил, что треугольник с Отиса снят.
Брендон лишь сказал на это:
— Я уточню у Марка. Он плох в последнее время, но не до такого же…
Треугольники на Мактире и Форде были. На Мактире словно поеденный молью, почти разрушенный, но был. На Форде треугольник был полностью целым. Только их души на призыв Брендона не откликнулись. Колдун признался, что они есть, они где-то существуют, но почему-то игнорируют его. Вызвать душу Уоллис тоже не получилось. Проверить, был ли на ней священный треугольник или он был разрушен, как и на Мактире, было невозможно — её тело сгорело в Танцующем лесу.
После городского морга задумчивые, хмурые мужчины направились в управление. Вопрос о состоянии священных треугольников на Сайксе и Чандлере волновал их не на шутку. Потом еще других работниц ночной смены в госпитале орелиток нужно будет проверить.
Эван понимал, что гнев не лучший советчик, и потому изо всех сил пытался успокоиться, но все равно, когда в камере Брендон проверил Чандлера и сообщил, что на нем, как и на Сайксе треугольник есть, не сдержался. Он припер еще не совсем потерявшего светский лоск в камере Чандлера к стене и веско сказал ему в лицо, держа руками за грудки: