Рыжий рыцарь

Дурново Алексей

– Нет, – покачал головой старичок, – ко мне пришел его посланец.

– Значит, Тугомыс, ты не видел его своими глазами! – отрезал широкоплечий. – А можешь ли ты поручиться, что тебя не надули?

– Ко мне пришел человек и попросил доспехи для Рыцаря Бедных.

– Рыцарь Бедных берет доспехи у старьевщика! Не смеши меня, Тугомыс, – расхохотался спорщик.

– Я тоже видел его, – вскричал конопатый юноша с изрытым оспой лицом. – Он совершал подвиги в центре города.

– Какие?

– Он бился с врагами.

– Ага,

вот оно что. Значит, биться с врагами и совершать подвиги может только Рыцарь Бедных, а другие рыцари, по-твоему, на это не способны? И этот, который бился, был непременно нашим Заступником?

Дверь приоткрылась, и в зал проскользнул Форинт. Вид у него был совершенно потерянный, а за спиной покачивался увесистый мешок, который был и больше, и тяжелее самого Форинта.

– Эй, – Тристан махнул ему рукой.

Форинт совершенно точно увидел его жест, но почему-то сделал вид, что не замечает Тристана. Вирель одним прыжком подскочил к кузену и указал на чердак. Соломенные волосы на голове менестреля стояли дыбом, глаза лезли на лоб. По всему было видно, что он чем-то возмущен и разгневан.

Форинт и Вирель двинулись к лестнице, что вела наверх. Тристан, совершенно не понимая, что происходит, последовал за ними.

– Итак, – строго сказал Вирель, – я задам только один вопрос. Просто скажи мне, что все это устроил не ты.

Его глаза метали молнии, Форинт же был похож на маленького промокшего кролика, который прячется от грозы под кустом и вздрагивает при каждом ударе грома. Он бросил свой мешок в угол, и тот, ударившись об пол, громко загудел.

– Тысяча урлов! – Вирель схватился за голову. – Чем же ты думал?

– Я тут ни при чем, – сказал Форинт упавшим голосом. – Я пришел к старьевщику за доспехами, а он не хотел их продавать. Вот я и сказал ему…

– Ты сказал ему, что это для Рыцаря Бедных?! – взревел Вирель и бросился на Форинта с кулаками.

Прежде чем Тристан успел понять, что происходит, менестрель вцепился своему кузену в воротник и повалил на пол.

– Нет, конечно нет! – кричал Форинт, пытаясь освободиться.

Тристан схватил Виреля за руки и с большим трудом оттащил его от Форинта.

– Я сказал, что прошу дать мне доспехи во временное пользование для одного бедного рыцаря, – пробормотал он. – А Тугомыс вдруг просиял и заявил, что для него это огромная честь. А потом пошел трубить по всему городу, что отдал доспехи, меч и щит Рыцарю Бедных. Он рассказал об этом дубильщику, тот – коневоду, тот – плотнику, а тот – своим сестрам, а они уже растрепали по всем закоулкам. Словом, я и оглянуться не успел, как Нижний город начал праздновать.

– Тролль тебя подери, Форинт! – Вирель в ярости ударил кулаком в стену. – Я же всего-навсего просил тебя достать доспехи и меч!

– Объясните, наконец, что происходит? – не выдержал Тристан, в душу которого закрались тревожные

подозрения.

Вирель и Форинт молчали.

– В общем, – ответил Вирель со вздохом, – сегодня утром я попросил Форинта раздобыть для тебя доспехи и меч.

– Зачем?

– Я хотел помочь тебе. – Вирель виновато покачал головой. – Ты ведь так рвался в рыцари.

– Я вовсе не рвался в рыцари. – Тристан покраснел. – Наоборот, я выражал серьезные сомнения в том…

Он похолодел от ужасной догадки.

– Это уже не важно, – обреченно ответил Вирель.

– Почему?

Вирель посмотрел на Форинта.

– Видишь ли, – начал тот, запинаясь, – в общем, из-за этого дурака Тугомыса и слухов, которые ползут по городу быстрее, чем орел летает по небу, люди теперь думают, что явился Рыцарь Бедных. И получается, что это ты.

Теперь уже Тристан бросился на Форинта с кулаками, но Вирель удержал его.

– Так мы не решим проблемы, – сказал он. – Надо понять, что теперь делать. Весь Нижний город считает тебя Рыцарем Бедных.

– Не только Нижний город, – виновато сказал Форинт. – Боюсь, слух расползся и по другим кварталам.

Тристан сел на пол.

– Вот доспехи.

Форинт открыл мешок. Внутри оказались старые, изъеденные ржавчиной латы. Здесь же были грубой работы меч с притупленным клинком и бесчисленными зазубринами, а также железный щит. В отличие от всего остального, он находился в приличном состоянии. На нем даже был намалеван какой-то рисунок.

– А это что? – спросил Тристан.

– Это твой герб, – с нескрываемой гордостью сказал Форинт. – Сам придумал. Видишь, тут копье, на которое насажен старый сапог. Как раз подходит Рыцарю Бедных.

– Ты еще и герб ему нарисовал?! – вскричал Вирель.

– Я поддался всеобщей эйфории, – замахал руками Форинт. – Все-таки приятно сознавать, что именно ты придумал герб для легендарного героя. А рисовал не я, а один знакомый красильщик, я занес ему щит по дороге…

– Ты только забыл, что Тристан не легендарный герой!

– Стоп! – Тристана вдруг осенило. – Подождите. Ведь никто не знает, как выглядит Рыцарь Бедных. Так с чего им думать, что это я? Мало ли кому этот старьевщик отдал доспехи, а красильщик нарисовал сапог. Да и меня никто из них не видел.

Вирель и Форинт обменялись недоверчивыми взглядами.

– Да, – кивнул Форинт, – они не знают, что это ты. Они даже не представляют себе, откуда ждать Заступника.

– Значит, так, – объявил Вирель, – берем доспехи, уносим их отсюда и прячем где-нибудь. Рыцарь Бедных не придет, и вся эта кутерьма быстро уляжется.

– Нет! – воскликнул Форинт. – Люди будут страшно разочарованы.

– Вот сам им все и объяснишь, – рассердился Тристан.

Латы оказались очень тяжелыми и громоздкими. Друзья добрых четверть часа упихивали их обратно в мешок.