С первого взгляда
Шрифт:
— Продолжай.
— Что?
— Гаевский, я буквально слышу твои мысли, — ухмыляюсь, получая в ответ тычок в плечо кулаком.
— Ты про каблука? А, ну, так это само собой. Я тебя даже в контактах переименовал.
— Господи, хуже бабы!
— Тебе нельзя теперь о бабах думать. Но если вдруг будет нужен совет опытного, умудренного жизнью человека, обращайся, не стесняйся, Стельмах.
— Иди уже, Казанова хренов. Мы тобой поговорим, когда тебе Кати пинок навинтит. Скулить будешь похлеще моего. Но ты звони, если что. Я подотру твои
— Не понял?
— Колись давай. Давно?
— Что? — на лице друга выражение полной растерянности.
— Крышу рвет на помощнице Лии давно?
— Что ты к ней прицепился? Нет у нас ничего. — Упрямиться Макс, хотя у самого все на лице написано.
Подмигиваю, пропуская реплику мимо ушей. Сам не так давно рогами упирался в пол. К чему в итоге пришли? Да у меня второй ребенок родится через полгода.
Друг с отцом уходят, а я даю себе пару минут немного успокоиться и, наконец, захожу в кабинет. Серганов, вальяжно развалившись в кресле, ждет приезда адвоката. И не мудрено. Он-то думает, что его посадят.
— Где моя дочь и что с ней? — подскакивает Димыч с места, как только я появляюсь в его поле зрения. Вспомнил про дочь, уже хорошо. Вот только сам же ее до такого состояния и довел.
— В больнице, — цежу сквозь зубы с порога. — Стресс, нервный срыв и полный букет. Из-за твоего, сука, загона появилась угроза выкидыша, и запомни, Серганов! Если с ней или с моим ребенком что-то случится, я тебя закопаю! — хватаю за шкирку белого, как полотно, мужика и встряхиваю. — Я забуду про то, чей ты отец, чей ты дед, в порошок сотру. Понял меня?
— Руки убери! — рычит, но уже не так бойко, как пару часов назад. — Твоих рук дело?
— Что?
— Пацаном не прикидывайся, Стельмах. Арест. Я смотрю, мы оба дружить не особо умеем.
Усмехаюсь и качаю головой. Да уж, охеренная дружба получалась все эти годы. Друг, у которого в закромах на тебя компромат. Удобно, однако. Даже если откинуть ситуацию с Лией, могло всплыть несчастное досье другими путями. Чуть какие проблемы в бизнесе — и все: роба, наручники и Магадан. Сука.
— Я, в отличие от тебя, досье на тебя не собирал, тварь ты мелочная, Серганов.
— Тогда какого я здесь?!
— На вот… почитай на досуге.
Швыряю на дешевый рабочий стол папку. Димыч открывает и пробегает глазами по документам, судя по которым, Кротков много лет и с завидной педантичностью копал под Серганова.
— Откуда это?
— Конкуренты привет передали.
Лицо багровеет, челюсть едва ли не хрустит, а руки сжимаются в кулаки. Я усмехаюсь и киваю, пряча руки в карманах брюк. А то смотрю на его рожу, и так и тянет в качестве профилактики сломать ему еще что-нибудь, помимо носа.
— Я так понимаю, этот арест — фикция.
Молчу.
— Тогда чего не воспользовался шансом? — кивает "друг", намекая на документы.
— Знаешь, Димыч, ты уже и сам себя наказал. Досье на меня у тебя нет. Вера подает на развод. А дочь с внучкой?… Ну, к ним я тебя и на пушечный выстрел
— Это все ты виноват, собака ты такая! — тычет пальцем мне в грудь мужик.
— Да вот как раз и нет. Это ты своими руками себя же и уничтожил. Я тебе сказал, что со мной лучше не воевать? А теперь… наслаждайся. Бери отпуск и съебывайся куда-нибудь на Кубу. Покури сигары, накидайся рома и подумай, так сказать, над своим поведением.
Разворачиваюсь, абсолютно не видя смысла и дальше вести речи с бывшим другом.
— Адвокат тебе не нужен, обвинения против тебя выдвигать никто не будет, — бросаю через плечо и выхожу, изо всей силы долбанув дверью. Неужели все? Неужели весь этот ад позади, и не придется оглядываться каждую минуту, ожидая очередной подставы? Думаю, да. Теперь Серганов просто побоится, зная, в каком состоянии Лия. Все-таки, какой бы скотиной по отношению ко многим он не был, но Алия — его дочь. Единственная дочь, которую, положа руку на сердце, он любит.
Выхожу на улицу, вдыхая морозный декабрьский воздух. Под ногами скрипит свежевыпавший снег, а в небе все еще кружатся снежинки. Да уж, к Новому году такими темпами столицу завалит окончательно. Если коммунальные службы уже сейчас не справляются, и на дорогах ДТП на ДТП, и пробка на пробке, то что здесь будет через пару дней, представить страшно. Но мне придется задержаться.
Достаю из пачки сигарету и закуриваю. Прикрываю глаза и, наконец-то, отпускаю сегодняшнюю ситуацию. Позволяю себе выдохнуть спокойно и не думать ни о чем хоть пару минут. Ветер колючий до ужаса и пробирает до костей. И я уже успеваю окончательно промерзнуть, когда мобильный напоминает о себе.
— Алло? — отвечаю, не глядя на экран, заскакивая в салон авто.
— Артем? — слышу родной голос и даже замираю.
— Лия? Ты почему не спишь?
— Бока уже болят спать. Ты где?
— Сейчас заскочу домой, Арчи там уже, наверное, полдивана сгрыз, и сразу к тебе. Мышка с Верой…?
— Домой я их отправила. Майя уже клевала носом, да и тяжелый у нее выдался день.
— Как ты себя чувствуешь?
— Сносно, — вздыхает Алия и молчит. — Артем, то, что было сегодня… я правда, думала…
— Не надо Лия, — перебиваю, даже не желая возвращаться к произошедшему. — Я знаю.
— Я люблю тебя… — вздыхает моя девочка, а я, похоже, перестал дышать. По телу разливается тепло, и смешно, но даже те самые романтичные мурашки побежали. Чертовски приятно! Никогда не верил в эту ерунду, но признание задевает и отдается в сердце. Знала бы она, как долго я этого ждал!
— Повтори еще раз, — сижу в машине и улыбаюсь сам себе, как дурак.
— Что? — теряется Алия.
— Ну, вот это, про «люблю».