Счастье в 50. Драмы больше нет
Шрифт:
Юлька садится напротив, внимательно смотрит на меня и накрывает своей ладошкой мою.
– Сегодня, подруга, ты сделала мой день… Нет, я знала, что Муза Беляева – сильный человек. Только… Подумать не могла, что у тебя стальные яйца! Знаешь, уверена на тысячу процентов, что даже еблан Карпович так хорошо тебя не знает…
– Да, брось ты, милая, – вынимаю ладонь и кладу сверху Юлькиной. – Все, что я сделала, это только для блага моих детей. Если парни уже могут сами, то малышку надо растить, учить…
– Муз,
– Юль, мой ребенок родится. Здоровым. Я в этом уверена. И мы с ним или с ней справимся. Сейчас все гораздо проще. Памперсы, няни, качественные смеси. У меня ещё пять месяцев впереди. Найду толкового управляющего. Хотя… Стоп… У меня же ты есть. Вот и подстрахуешь…
Наш разговор прерывает входящий. На экране вижу “Тима”. Внутренне сжимаюсь, потому что уже нет сил держать лицо. Но…
Зная, что младший страдает повышенной тревожностью, вызов принимаю.
– Да, родной. Привет!
– Привет, муль!
Тима называет меня так, как в детстве. Делаю вывод: сын взвинчен.
– Тим, что случилось?
– Это я у тебя хотел спросить, ма. Звонил отец. Сказал, что ты творишь какую-то дичь. Принимаешь чудовищные решения, что может негативно отразиться на всей нашей семье…
Глава 17
Карпович уже почти неделю не проявляет признаков жизни.
Не звонит. Не пишет. Не появляется ни в доме. Ни в клинике.
Я тоже его не тревожу. Вернее…
Не хочу нервировать нас с малышкой. Она только меня и радует. Хотя бы тем, что не тошнит и не беспокоит мамин организм. Ну, кроме шевелений, что с каждым днем становятся все активнее.
Потому “расплескивать” себя на негативные эмоции по личной инициативе не имею никакого желания.
Как говорится: все проблемы надо решать по мере их поступления.
Пока у меня массу времени отнимают рабочие вопросы и задачи, связанные с реалиям семейной жизни, что упали на мои плечи гранитной глыбой. И все же…
Я прекрасно понимаю, что выяснений отношений не избежать. Но..
Сейчас на это у меня нет ни сил, ни желания.
Хватило и непростого разговора с младшим сыном. Хотя…
Ничего конкретного я Тиму так и не сказала.
Да, вынуждена признать, что оказалась трусихой.
Да, не смогла озвучить нелицеприятную правду…
Лишь заметила, что между супругами, к сожалению, могут возникать острые углы недопониманий и опасные точки невозврата:
– Милый, ты зря расстраиваешься и горячишься. Все, что сейчас происходит между мной и вашим отцом, касается только нас. На тебе и Матвее это никак не отразится. Вы наши дети. Мы вас любим. И мы всегда будем вашими родителями.
– Мам, ты что решила развестись с отцом? – выдохнул с напряжением в голосе сын.
–
– Нет. Такого он не говорил. Просто несколько раз повторил, что ты творишь дичь. И это может негативно отразиться на семье и бизнесе.
– Понятно. Все несколько не так, как обозначил отец, – постаралась произнести как можно спокойнее, но мысленно при этом кастерила Карповича последними словами. – Есть то, что он умалчивает. Но… Родной мой, я считаю, что отец должен это сказать вам сам.
– Мамуль, ты уверена, что у тебя все хорошо? – тоном врача психиатра уточнил Тим.
– Да, Тим. У меня все отлично. Знаешь, я давно не была так счастлива. У мен…
Договорить не успела, потому что снова услышала молодой, нежный, женский голос.
– Ма, я рад, что ты счастлива. Это здорово. Извини. Перезвоню тебе позже. Убегаю на концерт. Целую, – торопливо проговорил Тима и попрощался.
Вспоминая разговор с сыном, смотрю на падающий снег.
В мозгу деловито по значимости выстраиваются пункты плана на ближайшую жизнь: малышка, узи, скрининги, сыновья, елка, новый год, годовая премия, подарки сотрудникам, корпоратив.
– Так, бубочка, перво наперво нужно братьям твоим рассказать о тебе. Судя по их молчанию, отец Карпович не просветил их на твой счет. Еще нам надо посетить лучшего гинеколога-репродуктолога. Значит, придется звонить Елене-распрекрасной, потому что это светило её муж. Мысль хорошая, но надо для звонка иметь номер телефона. Хотя… Зачем беспокоить Елену…
Пока говорю открываю телефон и в интернете нахожу номер перинатального центра.
Довольно хмыкаю, но откладываю звонок в колл-центр консультации до понедельника.
– Супер! Кто молодец? Мы с тобой, куколка! – хвалю себя и продолжаю думать вслух дальше. – В остальном, красавица моя, все мелочи жизни. Премии, подарки, корпоратив, елка и новый год, - текучка жизни. Пока у нас есть только один болевой нарыв. Имя его – Денис Борисович Карпович.
Говоря о муже, снова прикладываю ладони к животу, словно моей малышке угрожает опасность.
Мое созерцание вечернего пейзажа из окна кабинета нарушает звонок внутреннего телефона. Иду к столу.
Увидев цифру “один” - помощника, радуюсь.
– Катерина, на ловца и зверь бежит. Набери главбуху. Пусть берет документы по годовой премии, еще сметы новогодние. И со всем этим добром идет ко мне. Ну, и ты, красавица, тоже собирай все бумаги. Про коммерческие предложения не забудь. Пока Мария Антоновна расшевелится, мы с тобой успеем обсудить варианты подарков и сам корпоратив.
Положив трубку на рычаг внутреннего телефона, получаю пиночек от своей малыхи.
– Да, куколка, мама у нас такая. Смену отработала и за решение административных вопросов взялась, – разговор с пупсиком прерывает звонок Моти.