Сегодня - позавчера 2
Шрифт:
Он положил перед собой на стол красную коробочку, открыл - Звезда. Красная. Под коробочку он подсунул документы на неё.
– Документы сами не восстанавливаются, аттестаты и ордена не находятся, такие представительные комиссии лейтенантов в звание не утверждают.
– Конечно, понимаю. Спасибо. За мной долг. Я не забуду.
– За нами тоже. Такой, как Голум был не один. Мы ещё летом задержали одного. Не поверили. А тут ты с этими бумагами. Самое страшное, что, похоже, такие Гостинцы оказались у врага. Представляешь, что это значит?
Вот почему Жуков
– Ты нужен был нам не для того, чтобы не болтал, а чтобы разыскал этих Гостинцев.
– Как же я их найду? Их теперь охраняют лучше Гитлера.
– А как этого нашёл?
– Случайно.
– А этот сон про ангела - брехня?
– Почти.
– Ладно, живи как знаешь. Связи с тобой терять не будем. Наш человек будет постоянно с тобой. Связь через Кота. Ты не обижайся на него. Он слишком буквально понял приказ.
– Проехали. Обиделся бы - он был бы мёртв.
– Ладно. Будем ждать вестей от тебя.
– Почему думаете, что я их найду?
– К тебе всё странное и необычное так и липнет.
Вот это точно подмечено. Хотя бы Прохора взять. Но, сказал так:
– Поэтому я в дерьме по самую макушку?
Кельш гоготнул:
– Свинья грязь везде найдёт. Меня поражает, с каким радостным визгом ты вляпываешься в единственную яму с дерьмом на добрые сотни километров вокруг. И постоянно на дне этой ямы находишь золотой самородок.
– Икать! И в натуре! А я и не замечал.
– Иди, лейтенант. Твой командир и твои подчинённые тебя уже заждались. Невоспитанный Ангел даст наводку - сообщи. Удачи!
– И вам не хворать!
– ответил я и запел:
Надежда, мой компас земной,
А удача - награда за смелость,
А песни довольно одной,
Что б только о доме в ней пелось!
– Паяц, - покачал головой Кельш, тут же опять погружаясь в раздумья, как только дверь за мной закрылась.
Опять пошли в воеторг. Менять "пилу" старшины на два кубика. Хорошо хоть Степанов надоумил меня купить всё командирское, старшине можно. Степанов?
– Степанов? Ты знал, сука?
– А что ты орёшь? Ну, догадывался. Зачем ещё тебя будут тащить со мной вместе? Не в жопу же тебя целовать за дурашные, и не очень, песенки?
– Ха! Завидоваешь? Завидовай молча!
– Ха! Чему завидовать, лейтенант?
– Извиняюсь, товарищ подполковник. Не подумал.
– В этом твоя и беда, лейтенант. Сначала ляпнешь, потом думаешь. Слушай, возьми нашивки. Чего ты стесняешься? Приказ читал? За ранения положены нашивки.
– Мои нашивки все на мне. Ребята в бане чуть не облевались.
– А ты возьми. Надо ещё найти, как обманки на ордена сделать. Служба у нас очень подвижная, обидно будет, если потеряются. А это ведь чистое серебро.
– Что, серьёзно?
– А ты думал? Девушка, ещё вот этого комплект. Да. Вот так, Витёк. Рассчитывал, что поеду родную бригаду принимать, противотанкистские нашивки купил, а едем мы принимать стрелковый полк. Гвардейский, но стрелковый. Гвардейская махра.
– А что так?
– А я знаю? Приказ. А приказ есть
Гвардейский махровый гарем.
(1942г.)
Про хомячьи натуры.
Сразу в полк, конечно, не поехали. Как хороший гость, Степанов решил сначала подзатариться. Не приходить же в полк с пустыми руками? Поэтому, вооружившись списком сладких для любого командира ништяков, мы отправились за этими самыми плюшками.
Ближе всего, в учебном центре радистов и складе при нём, были два десятка полевых радиостанций с обслуживающим персоналом, т.е. наскоро обученными радистами. Каково же было наше разочарование, когда радисты оказались радистками. Радистки, телефонистки, телеграфистки. Ё! Бабский батальон! Хоть плачь. Да ещё Брасень влез:
– О, как, воюют отцы-командиры! Мужиков не осталось.
А Прохору я запретил лечить ему разбитые губы (Степанов) и отбитую грудину (я). До вечера не разрешал.
Следующая плюшка ждала нас в школе снайперов - бабский снайперский взвод. Потом ещё и бабская медсанрота, Две батареи зенитчиц вместе с зенитками, пополнение в юбках на должности писарей, поваров, женский банно-прачечный батальон, и ещё куча баб, кхм... девушек.
В общем, когда я озвучил напрашивающийся вывод:
– Гвардейский стрелковый гарем.
Был едва не побит Степановым. Хорошо, что он бегать не умеет - отстреленная пятка такой возможности ему не оставила. Кстати, он почти не хромал. Привык. Я его окрестил Тамерланом - обиделся. Знал, что Тамерлан не только великий полководец, но и Хромой Тигр, а ещё и Железный Хромец.
А вот Кот, Казачёк и Брасень были очень рады, что полк будет смешанного состава. Бабники. Кому война, а кому шпили-вили!
Женщины отношение комполка (равнодушное до презрении) уловили сразу и ответили дружным: "Фи!". Степанову было плевать, но это не помешало ему добыть для лучшей части полка несколько трофейный парашютов. Конечно, сами парашюты им как собаке пятая нога, а вот белый шёлк и тонкие прочные стропы...! Если бы могли, каждая расцеловала бы. Правда, оказалось, что в полк едет военврач Снегурочка - жена Степанова. А я с ней заигрывал! Санёк с этой недотрогой с детства в "люблю" играет. Кто ж знал-то?
Кстати, о "добыче". У Брасеня прямо нюх был на разные интересные находки. На одном из полустанков он за "язык" вытащил ящик. Ящик потеряли при эвакуации Тульского оружейного. В ящике - два карабина СВТ (я и не знал до этого, что СВТ бывают карабинами) с оптическими прицелами в исключительном качестве исполнения. Комендант разъезда ящик с дур-ума прихватил, спрятал, а теперь не знал, что с ним делать. Ясно, что эти карабины делались в качестве подарочных экземпляров. На службу с ними не пойдёшь, какой там! Настолько приметное оружие, что на людях с таким показываться нельзя - сразу в штрафбат загремишь за расхищение госимущества. Поэтому, обмен ящики на трофейный пистолет люгер с кобурой и портупеей прошёл быстро и к взаимному удовлетворению.