Сердце Черной Пустоши. Книга 3
Шрифт:
– В каких Огненных Землях? – переспросил виконт, поперхнувшись.
– К сожалению, в наших королевствах одни Огненные Земли, виконт, – ответила я. – Других нет.
Поморщившись на чересчур пристальное внимание де Жерона, я пояснила:
– Пришло приглашение явиться ко двору его величества.
При этих словах Диларион слишком сильно запустил коготки в плечо и, когда я вздрогнула, выпустил облачко черного дыма. Я изумленно повернула голову к питомцу, отметив, что он быстро оправился от болезни, и даже будто стал сильнее.
– Ваш
– Прислали, – заверила я и, поджав губы, добавила: – Начальника одного из гарнизонов дворцовой стражи.
Виконт нахмурился, а я взяла со стола свиток с волей пресветлого Радилита и протянула ему. Привстав, де Жерон взял свиток из моих рук и, усевшись на место, тут же пробежался глазами по написанному.
Лицо побледнело, на щеках дернулись желваки, и мне, как магу, стало понятно, это от гнева.
– Не слишком вежливый тон послания, – подтвердила я.
– Не слишком вежливый? – переспросил де Жерон. – Вы получили прекрасное воспитание, леди, раз называете это таким образом. На море и в казарме выражаются иначе.
– Прошу избавить меня от подробностей, – проговорила я, а виконт задумчиво пожевал губами.
– Выезжаем завтра рано утром, – сказал он.
– Выезжаем? – переспросила я, а когда виконт кивнул, напомнила: – Что-то не припоминаю, господин виконт, что приглашала вас сопровождать меня ко двору.
– Госпожа Сварт! – рявкнул виконт, отчего я подпрыгнула на месте, и пока таращила глаза на своего деверя, тот добавил уже тише: – Вы, похоже, не понимаете, леди, чем этот тон, как вы изволили выразиться и это послание грозит вам. Если бы к вам не обратились в послании "Сварт", вы и вовсе не покинули бы этого дворца.
Поборов вспышку гнева, я задумчиво проговорила:
– Вы повторили слова Альре, господин виконт. Господин управляющий заметил, что если бы ко мне не обратились по имени дома мужа, он бы сделал все, что в его силах, чтобы воспрепятствовать моей поездке.
– Господин управляющий мудр, леди, – буркнул виконт. – Но слишком корректен и питает к вам слабость. Я не он, и я говорю прямо – случись такое, вы вовсе не покинули бы дворец. Сейчас же покинете только под моим присмотром.
Я уже забыла, что при разговоре с виконтом дыхание часто перехватывает от гнева. Поэтому, прежде чем ответить, досчитала про себя до десяти, как учила Бенара.
– На каком основании… То есть, я хочу сказать, кто дал вам право так разговаривать со мной? Таким тоном? Я не говорю о том, что вы командуете в моем кабинете, как у себя в казарме, или где вы привыкли командовать?
Виконт встал и, налив еще один бокал воды, залпом выпил, глядя на меня сверху-вниз.
В этот момент дверь открылась, впуская Лану и Вету.
Девушки присели в книксенах, а затем споро водрузили подносы с едой на письменный
Проводив девушек рассеянным взглядом, виконт уставился на переполненные подносы с таким видом, словно месяц голодал. А когда взял в каждую руку по бутерброду, поняла, что моя догадка недалека от истины: после нашего разговора виконт поспешил привести себя в порядок, но о том, что обещал поесть, явно забыл.
Глядя, как оба бутерброда исчезли практически в мгновение ока, а им на смену пришли другие, я, сглотнув, последовала примеру де Жерона. Лишь когда голод перестал напоминать о себе ворчанием в животе, решила вернуться к разговору.
– Вы должно быть, исповедуете мудрость философии гедонизма, господин виконт, – проговорила я. – А именно один из главных ее постулатов: когда я ем, я глух и нем. В вашем случае я бы добавила еще, и забывчив. Но все же впредь попрошу следить за словами, поскольку никакого права разговаривать со мной в приказном тоне у вас нет.
– Право поверенного Карла, – сказал виконт, нахмурившись.
– Но не моего поверенного, – отрезала я.
– В таком случае, леди, позволю себе напомнить, что я – ваш деверь. И родственная связь предписывает мне опеку над слабой женщиной, – заявил виконт и налил себе какао, а когда отпил, добавил: – Слишком сладко.
Он поморщился, но все же допил содержимое чашки и, перехватив мой взгляд, который не предвещал ничего хорошего, торопливо проговорил:
– Леди вашего положения нельзя без опеки. Подумайте, что скажут люди. Это в правилах, как раз-таки, этого, вашего, хорошего тона.
Я всплеснула руками.
– И это вы мне говорите о хорошем тоне, господин виконт.
С этими словами я окинула взглядом корреспонденцию и, убедившись, что ни одно письмо не осталось без ответа, встала из-за стола и направилась к выходу.
– Могу я узнать, куда вы направляетесь, леди? – спросил виконт, поднимаясь вслед за мной.
– У меня совершенно нет времени спорить с вами, господин виконт, – отрезала я. – И раз вы можете лишь строить из себя опекуна и вещать о правилах хорошего тона, попрошу Николауса показать механизмы, с помощью которых его высочество перекрыл возможность прокладывать порталы в Черную Пустошь с северных земель. Я должна убедиться, что моим людям ничего не грозит, пока буду в отъезде.
– Вашим людям и вашему зверю, миледи, – сказал виконт будничным тоном, покидая малый зал библиотеки вслед за мной.
Дракончик на плече недовольно пискнул, словно понял, что речь о нем. Я провела ладонью по гладкой спинке, успокаивая малыша, и несколько резко проговорила:
– Да что вы возомнили о себе, виконт! Неужели забыли, что Диларион – питомец, с которым у меня, как у мага, кровная привязка? И о том, как он дорог мне?
– Я никогда ни о чем не забываю, леди, – ответил де Жерон, протягивая мне локоть, чтобы помочь спуститься по лестнице.