Сердце язычницы
Шрифт:
Однако одежда Лиолио с лихвой искупала заурядность внешности. До сих пор Дэвид был знаком лишь с одним видом одежды островитян и находил его естественным и удобным. Тем более поразил его наряд короля. На голове Лиолио (вероятно, символизируя корону) красовалась треуголка, залихватски сдвинутая на одно ухо. Под королевской мантией, украшенной перьями, жемчугом и раковинами, была красная с золотом форма английского гвардейца. Только в эту минуту Дэвид понял, что имела в виду Акаки, упомянув о любви короля к подаркам, преподнесенным заокеанскими гостями.
И сам король, и его жены лакомились различными
К великому облегчению Дэвида, Лиолио довольно сносно изъяснялся на английском. Переводчик, таким образом, не требовался. Пробившись к трону, друзья назвали свои имена, и король тотчас спросил, не желают ли они присоединиться к трапезе.
Хотя это был очевидный знак особого расположения, Дэвид вежливо отказался, сказав, что они только что откушали. Толстые, блестящие от жира губы короля выпятились еще сильнее, и он напомнил капризного ребенка, которому отказали в какой-то прихоти. Дэвид встревожился. Возможно, отказ разделить пищу означал по местным понятиям недоброжелательство. Лиолио, как будто забыв о гостях, снова устремил внимание на яства. Но это длилось недолго. Насытившись, король приказал полить ему на руки и осушить, потом удостоил взглядом собравшихся и жестом предложил им сесть.
– Чем могу служить, джентльмены? – любезно осведомился он.
Дэвид начал рассказывать о цели визита. Однако стоило ему упомянуть о Лилиа, как любезность короля исчезла и он начал выказывать признаки нетерпения. Когда рассказ был окончен, он холодно заговорил:
– Я слышал о Лилиа из деревни Хана. По словам Каахуану, она всех здесь с ума свела назойливыми просьбами об аудиенции, хотя сама всего-навсего девчонка, даже незамужняя, и голова ее забита какими-то глупостями. В конце концов она так надоела, что Каахуану отослала ее прочь.
– То, с чем Лилиа приходила сюда, вовсе не глупости, ваше величество. Это чистая правда. Деревня Хана и в самом деле осаждена воинственным Лопакой. Жителям необходима военная помощь. Скорее всего этот Лопака и похитил Лилиа.
Король отмахнулся и хотел что-то сказать, но тут от толпы просителей отделись двое и с решительным видом приблизились к трону. Завязалась долгая и оживленная беседа на местном наречии.
Отпустив наконец этих посетителей, король взглянул на Дэвида.
– Не понимаю, чего вы хотите от меня. Я понятия не имею, куда делась Лилиа, и у меня нет времени ее разыскивать. Сами видите, государственные дела не дают мне покоя весь день напролет!
– Я надеялся, ваше величество, что вы дадите согласие на расследование, – почтительно заметил Дэвид. – Конечно, мы с другом прилагаем все возможные усилия к тому, чтобы найти ее след, но нам мешает плохое знание языка. Если вы отдадите распоряжение...
Их снова прервали. Дэвид прекрасно понимал, почему король отвлекается с такой готовностью: каждый новый проситель являлся с дарами. В который уже раз Дэвид проклял свою недальновидность. Будь у них хоть что-то похожее на подарок...
Когда стало ясно, что задерживаться здесь не имеет смысла, и друзья решили откланяться, король сказал:
– У нас на островах не принято являться с пустыми руками, если уж добиваешься королевской милости.
Дэвид промолчал, а Дик
– Золотые слова, ваше величество! – воскликнул он, улыбнувшись. – Вы правы, наши манеры оставляют желать лучшего. Прошу простить и принять в дар вот эту вещицу.
С недоумением посмотрев на трость, король отстранил ее.
– Этот предмет мне ни к чему, поскольку я крепок телом и владею обеими ногами.
– Все не так просто, как кажется на первый взгляд. Позвольте продемонстрировать! – Дик эффектно нажал на выпуклый глаз собаки, отчего из нижней части трости выскочило обоюдоострое стальное лезвие. – Уверен, ваше величество, теперь вы найдете эту вещицу более занимательной.
Широкое лицо короля Лиолио выразило удовольствие.
– Хм! У любого короля врагов хватает, – промолвил он. Дик с поклоном вручил ему трость, и друзья ждали не менее пяти минут, пока монарх наиграется с ней.
В это время кто-то из просителей снова приблизился к королю. Несмотря на то что ему вручили дары, Лиолио едва взглянул на просителя и сделал ему знак уйти. Хотя он и перестал нажимать на собачий глаз, но не выпускал трость из рук. Как только проситель отошел, он заметил, что Дик и Дэвид все еще стоят перед ним, и недовольно нахмурился.
– Мы можем надеяться, ваше величество? – спросил Дэвид, отступив.
– На что? – удивился король. – Ах да, эта пропавшая девушка... Хорошо, я что-нибудь придумаю... со временем.
И Лиолио нетерпеливым жестом указал друзьям на дверь.
– И к чему все это было, Дик? – уныло спросил Дэвид, когда они вышли. – По-моему, этому человеку нет никакого дела до того, жива ли Лилиа. Более того, он был бы не прочь никогда не слышать о ней. Уж не опасается ли король, что она будет претендовать на его трон?
– Вполне возможно. Вспомни европейских монархов. Независимо от размеров, богатства и военной мощи страны все они одержимы страхом потерять корону. Самое смешное, что подозревают они вовсе не тех, кого следовало бы. – Дик усмехнулся и покачал головой. – Знаешь, что мне показалось самым забавным в этой, с позволения сказать, королевской резиденции? Что в ее плетеных стенах плетут такие же интриги и проявляют такую же ненасытную жадность, как и в каменных дворцах монархов Европы. Да что там говорить, как и у нас в Англии! – Помолчав, он хлопнул Дэвида по плечу. – Не падай духом, дружище! Сказать по правде, я вполне согласен с тобой: от здешнего короля помощи не дождешься. А как он ухватился за тросточку! Хорошо хоть, мы не в Лондоне и не бродим по темным улицам в поисках развлечений. Эта бесполезная аудиенция оставила меня без надежного средства обороны, и я чувствовал бы себя как агнец, ведомый на заклание.
Вернувшись в хижину Акаки, друзья узнали, что их ждет новое разочарование.
– Об исчезновении Лилиа не слышали ни в Хана, ни люди Лопаки, – сообщил вернувшийся Пека. – Все считают, что она в безопасности на Гавайях.
– Если это дело рук Лопаки, вряд ли он станет болтать об этом, – со вздохом заметил Дэвид. – Что же дальше? Мы сделали все возможное, и я просто не знаю, как теперь быть.
– Нет, не все, – вдруг заговорила Акаки. – Есть еще одно средство узнать правду.
– Какое же?