Серебряная цепь
Шрифт:
— Я знаю. — Миссис Уэллес откинулась назад, в объятия внучки, а затем слегка отстранила ее. — Но мне все равно это не нравится, и, в конце концов, он твой отец.
— Кто все эти люди? — Дана взяла у бабушки несколько листков и стала читать вслух. — Мистер и миссис Айнсворт, мистер и миссис Бьерворт, мистер и миссис Бакли. Я никогда о них не слышала.
— Дана, перестань, мы уже обсудили список приглашенных. Ты прекрасно знаешь, что они вчера приехали с делегацией из Эшвилля. Вчера они были у Хопкинсов, ты их видела.
— Айнсворт — это тот толстый краснолицый парень, который весь вечер курил сигары?
— Ну, я не стала бы
— Он сказал, что приезжал в Дувенскил. Я что-то этого не помню.
— Последние несколько лет он там не был, приезжал, когда ты была ребенком.
— Но почему мы должны его приглашать, если с тех пор даже не видели?
— Потому что Айнсворты и Уэллесы долгие годы были друзьями, они знали твою мать. Ты и сама прекрасно это все понимаешь.
— На самом деле это твой вечер, правда? — Дана бросила листки на стол и прислонилась к замерзшему оконному стеклу. Центральный парк вдоль Пятой авеню серебрился в лучах зимнего солнца. Сквозь голые ветви деревьев были видны очертания крыш Детского зоопарка, несколько тепло одетых людей ежились на морозе. За спиной Даны были книжные полки до самого потолка и прислоненная к стене приставная лестница. Тяжелый стол вишневого дерева стоял между двумя высокими витринами, где за стеклянными ставнями располагалась коллекция шкатулок Маргарет. По комнате были расставлены несколько удобных кресел, а пол покрывал восточный ковер. С портрета на стене спокойно смотрел Джосс в костюме Гамлета. Дана повернулась и, посмотрев на бабушку, фыркнула.
— Мне остается только надеть белое платье и украсить себя цветами.
— Это семейный вечер, дорогая. — Миссис Уэллес поднялась и тоже подошла к окну. — Ты замечательно проведешь время. Мы все очень гордимся тобой и довольны, что ты будешь очень красивой на своем первом балу. Знаешь, это ведь случается всего раз в жизни. Мы хотим, чтобы волшебный вечер навсегда остался у тебя в памяти. — Ее голос слегка дрогнул, когда она смотрела в окно на замерзший парк и вспоминала свои ушедшие годы. — После долгих лет память о моем дебюте до сих пор свежа. Всю ночь играла музыка, и твой прадедушка угощал всех шампанским на восходе солнца. Было так весело!
— У тебя не так уж много таких воспоминаний, правда? — Дана посмотрела на Маргарет Уэллес, и на нее нахлынула жалость к сдержанной, аристократичной бабушке, которая редко доверяла ей что-либо из своей жизни. Дана подумала о тех историях, которые она слышала о Маргарет Уэллес, единственной дочери епископа и суровой властной матери. Сомерсеты нажили состояние на морской торговле, и Маргарет была воспитана в духе строгих нравов того времени. Дана знала, что ее бабушка росла без ласки, ее жалоб никто не слушал. Маргарет научилась скрывать свои переживания, а внешняя сдержанность, которую она напускала на себя, чтобы заслужить одобрение матери, стала в конце концов привычной степенностью и серьезностью на всю жизнь. Зимы она проводила в огромной квартире на Пятой авеню, в которой они жили и теперь, лето проходило в уединении в отдаленном поместье Дувенскил на Гудзоне, вдали от общества, которое, как решил епископ, было нежелательным для его единственной дочери.
— Есть у меня и приятные воспоминания. Ты слишком все драматизируешь, — решительно сказала бабушка и резко отвернулась от окна. — Ну к сегодняшнему вечеру все готово. Я попросила Маршалла прийти немного раньше остальных.
— Господи, почему он должен прийти
— Потому что он будет сопровождать тебя, дорогая. Ты ему очень нравишься.
— Это же смешно. Я не видела его целых два года. Это придумано вместе с миссис Фоулер?
— Не спеши. Марта Фоулер была хорошей подругой твоей матери. Ее сын идеально подходит для того, чтобы быть сопровождающим, и я уверена, ты всегда ему нравилась. Он счастлив исполнить мою просьбу. — Маргарет посмотрела на внучку оценивающе. — Знаешь, когда ты повзрослеешь, то будешь рада этому нашему выбору. Он из очень хорошей семьи, с завидными связями, уже пора думать о своем будущем.
— О каком будущем ты говоришь? — возмутилась Дана.
— Он привлекателен, его происхождение безупречно. Он должен унаследовать автомобильную компанию Фоулеров, когда его дядя отойдет от дел. Уже пора наладить отношения с человеком, за которого ты когда-нибудь захочешь выйти замуж.
— Ладно, ладно. — Дана постаралась скрыть раздражение в голосе. — Я согласна на сегодняшний вечер, но до его семьи и фирмы мне нет дела.
Они обе обернулись, когда пожилой седовласый дворецкий появился в дверях.
— Прибыли мистер и миссис Дэвидсон, — объявил он. — Я проводил их в гостиную. Кухарка просила передать, что обед будет готов через двадцать минут.
— Спасибо, Дэймон, сейчас мы к ним присоединимся.
— Я вижу, вопрос об обеде уже решен. — Дана печально усмехнулась, следуя за бабушкой в большой центральный зал. Белый с черным мраморный пол был отполирован для вечера, в больших фарфоровых вазах по обеим сторонам резных дверей лифта стояли еловые ветки, зеленые гирлянды украшали портреты па стенах, а большой шар из ветвей омелы свисал с хрустальной люстры на зеленых и серебряных лентах. В два ряда стояли небольшие позолоченные стульчики с обитыми красным вельветом сиденьями, предназначавшиеся для избранных гостей, приглашенных на обед дома перед тем, как начнется бал в "Сент-Реджисе". Когда Дана и Маргарет проходили через зал, открылась дверь лифта, и из кабины вышел высокий человек со сдвинутой на один глаз шляпой. Увидев женщин, он раскрыл им навстречу объятия.
— А, мои красавицы! — Его глаза светились, на лице сияла знаменитая улыбка, когда он прижал Дану к себе. — Я — счастливейший человек во вселенной, потому что у меня самая красивая дочь на земле!
С его появлением зал словно посветлел. Лицо Маргарет Уэллес немного смягчилось при виде зятя. Дана одной рукой обняла отца за шею, улыбался даже Дэймон, ждавший, когда можно будет унести пальто и шляпу Джосса.
— Джосс, ты опоздал. Крэйг и Молли уже в гостиной. — Голос Маргарет был суровым, но в глазах притаилась улыбка. — Ты же обещал!
— Знаю, дорогая, знаю, эта репетиция была бесконечной. Новая инженю просто ужасна. — Он выскользнул из пальто и передал его вместе со шляпой дворецкому. — Она — новая любовь Лема, и, конечно же, ни черта не умеет. Миленькая, но такая тупая. Опять проморгала свой выход. — Он подал Дане руку, и они вдвоем прошествовали по залу. — Ну, теперь все в порядке, все в сборе. Так пусть же начнется праздник!
— Джосс. — Дана взяла его за руку. — Мне ведь не нужно обедать с вами, правда? Они будут просто счастливы, если ты пустишь в ход свое неотразимое обаяние. Ты можешь шокировать их всякими театральными историями, которые они потом смогут рассказать в Англии, и они будут трепетать от восторга.