Серебряные крылья
Шрифт:
самолета. Значит, они не хотят выдавать себя!
Все! Если сейчас проскочу, разведка выполнена. Я иду рядом с танками, скрываюсь за лесом и
ухожу на восток.
— Докладывает «Адмирал». Тринадцать танков, из них три больших — «фердинанды» или
«тигры». Четыре в первом ряду, остальные сзади в шахматном порядке. У всех курс — к Висле. Лесок в
квадрате ... очень хорошо заметен. Танки в одном километре севернее лесочка.
— Молодец, «Адмирал», благодарю. — Голос Каманина
каким он отдавал приказание полчаса назад.
Набрав высоту, возвращаемся на свой аэродром. Посадку запрещают — взлетают штурмовики.
Одна группа, другая, третья. Весь корпус поднял Каманин бомбить найденные нами танки.
Не успели заправиться, как получили новый приказ — сопровождать Гамаюна к Сандомиру.
Моя пара правее группы. Слева Михаил Стороженко — командир эскадрильи. Михаил —
первоклассный летчик, летает уверенно, дерется напористо.
— Гамаюн, севернее лесочка один километр — танки! Уничтожить их, — слышим голос генерала
Каманина.
— Гамаюн понял! Орелики, за мной!
Но Василий не торопится атаковать — боится ударить по своим войскам. Он ищет танки, но с
высоты их не видно.
Летчик делает круг, но сзади подходит еще одна группа, мы мешаем им.
— Гамаюн, вот они, — пикирую я на цель, — вот, смотри! — И я нажимаю на гашетку.
— Нет, здесь свои войска, — сомневается Гамаюн.
Для штурмовика очень важно правильно выбрать цель, и Гамаюн не торопится.
— Правильно показывает тебе «Адмирал»! — повторяет Каманин.
Но Гамаюн не знает, что эти танки разыскал я, не верит. Медленно разворачивается группа.
— Уходи за десять километров, Гамаюн, ищи цель и действуй! — кричит Каманин. — Не мешай
работать другим.
— Вас понял! — отвечает Гамаюн.
Группа уходит в тыл врага, и черепичная красная пыль разлетается в стороны от удара восьмерки
«илов», накрывших еще одно скопление войск противника.
Вечером прилетел Каманин. Велел построить всех летчиков.
— Кузнецов, выйти из строя! — приказал он. Росляков махнул — выходи! От неожиданности я
покраснел.
Каманин худенький, небольшого роста, один из первых Героев Советского Союза. Большой лоб,
серьезные глаза.
— Объявляю благодарность! — И Каманин крепко сжал мою руку. — Танки уничтожены, вы,
товарищи летчики, сегодня хорошо поработали.
Мы с Гришиным были именинниками.
Подошел Вася Гамаюн.
— Где ты выкопал эти танки?
— Выкопаешь, если надо.
— Будешь знать, как на моей высоте достается, — заулыбался широкой улыбкой Гамаюн. — А я
побоялся бить по тому месту, которое ты указал, не был уверен в достоверности цели.
— Ты, Вася,
Этот наш разговор был последним. Через несколько дней Гамаюна не стало — его сбила зенитка.
Первым выстрелом — по ведущему. Самый опасный залп — первый. Летчики не видят снаряда, идут
спокойно, прямо, без маневра.
Трудно было тогда приказать летчикам уйти от цели после первого и второго заходов. Каманин
разрешил. штурмовикам быть над целью до полного израсходования боеприпасов. И они сделали больше
пяти заходов.
А Гамаюна не стало. Не часто попадаются такие смельчаки. Мне вспоминается Вася Карякин,
Костя Брехов... И навсегда останутся в памяти команды Гамаюна: «Еще заходик, орелики», «Еще заходик
за партию большевиков», «Еще заходик, братцы, за Родину».
Он не дожил до получения звания дважды Героя Советского Союза, но был вполне достоин его.
Через несколько дней мы перелетели в Румынию.
Группа в воздухе. Плавно покачиваясь, плывут самолеты. Что может быть красивее восьмерки
истребителей в безоблачном голубом небе! Светло-зеленые «яки» стремительно преодолевали Карпаты,
Горы остаются правее.
Мы летим в Станислав — на юго-восток. Там должны дозаправиться горючим.
После дозаправки пересекаем Прут, Серет. Приземляемся возле Бакэу.
Наш корпус прибыл в Бакэу, когда Ясско-Кишиневская операция уже завершилась. Мы отстали от
фронта и торопились на запад. Через несколько дней полк перелетел в Брашов, а затем в Альба-Юлию.
За рубежом родной страны
На душе очень спокойно. Это оттого, что летим на запад, наступаем! Конечно же, это главное. Но
каждый перелет сам по себе величайшее удовольствие. Новые места, новые люди, незабываемой красоты
природа, которую можно наблюдать только с воздуха.
Впереди гора в 1291 метр — с набором высоты медлить нельзя. А слева Южные Карпаты, или, как
их называют жители гор, Трансильванские Альпы.
Мовчан повел группу на снижение — впереди Альба-Юлия, небольшой городок на реке Олт в
южной части Трансильвании.
Отсюда мы летаем на разведку и сопровождаем штурмовиков. Но чаще сидим на аэродроме.
Погода осенью в горах нелетная. Туман и низкая облачность плотно закрывают вершины гор и часто
спускаются в долину.
Стороженко рвется на разведку погоды, Росляков его не выпускает. Но вот чуть посветлело — и
Як-1 в воздухе. Высота 50—100 метров — и самолет пропадает.
Через десять минут Стороженко с большим трудом производит посадку.
— К чему это? — спрашиваю Сашу Клюева. — Зачем ненужный риск?