Серенада любви
Шрифт:
Харрис продолжал сдерживать лошадей.
– О, Брюс, мне просто необходимо было тебя увидеть!
Последовала пауза. Робби едва не загнал лошадей, стремясь успеть в Уэстерли, чтобы проводить Брюса. Ему нужно было несколько минут, чтобы собраться с мыслями и обсудить с Брюсом дела.
– Быстрее, – пророкотал Брюс. За его смешком последовал тихий стон Лидии. – Да, нам нужно чуточку быстрее, верно, детка?
Робби слегка подстегнул гнедых, и они пошли веселее.
– Я так по тебе скучала, милый, – раздался нежный, как у ангела, голос Лидии. – Я бы никогда не простила себе, если бы не приехала тебя
Ее тихий шепот замер, унесенный ветром, и карета закачалась на кожаных рессорах.
Внезапно Брюс запел в экстазе, как виолончель в струнном квартете, видимо, воодушевленный мягким ходом экипажа и несравненным искусством возницы.
Чувствуя себя реабилитированным после несправедливой критики жены Брюса относительно его мастерства править лошадьми, Харрис прибавил скорость. Ему хотелось показать приятелю, какой хорошей маневренностью обладает коляска, даже на далекой от идеала дороге.
Экипаж покатил по Оушен-Вью, свернул налево, на Раунд-Хилл-роуд, и, сделав круг, по Монтего-роуд вернулся на главную магистраль. Прекрасный вид из окна наверняка сделает радость Брюса от поездки более полной.
– Еще! О, повтори это еще! – вырвался вдруг женский крик.
Готовый услужить, Харрис поменял направление, как только ширина дороги позволила, и двинулся обратно, проделав тот же маршрут на этот раз против часовой стрелки.
Из окна Макгрегора открылся, вероятно, особенно очаровательный пейзаж, решил старый шотландец, когда голос Брюса слился в страстном дуэте с экстатическими восклицаниями Лидии.
– Еще! Ах, как это… Восхитительно! О, как это… Мне нравится это… как божественно!
– О, сделай еще круг… да… О пожалуйста! О, Брюс, как это… просто невероятно!
Похоже, Лидия особенно чувствительна к красоте природы, подумал суровый шотландец с легкой завистью. К сожалению, с того места, где он сидел, сквозь деревья виднелись лишь яркие блики синего океана и мерцающее небо. Мило, но не настолько зрелищно. Харрис все равно послушно совершил еще один круг по кварталу. Кроме двух чаек, парящих на восходящих потоках, других признаков жизни в районе отвесного берега, где они колесили, он не приметил.
Брюс снова запел. Иностранную песенку, судя по звучанию.
…е bela bela bela que prateadaE envergonhada ven versea о mar… [5]Да, этот Брюс – разносторонний дьявол, проверяет на своей очаровательной жене свои лингвистические познания. Харрис покачал головой. Какой стыд так выставляться! Никакой скромности!
Когда крик «bela bela, amorate! [6] » потряс воздух в крещендо восторга, Харрис догадался, что на этот раз восхищение Брюса вызвала внутренняя обивка экипажа. Карета, хоть и старая, не потеряла ценности салона. Поздравив себя с выгодным вложением, Харрис пустил гнедых рысью.
5
…такая красивая, красивая, красивая, посеребренная, и стыдливая, в стихах морем воспетая… (португ.)
6
прекрасная,
На заднем сиденье Брюс продолжал напевать и постанывать. Не зная мелодии и не понимая слов, старый шотландец находил это досадным. Как можно хорошо править коляской в таком шуме?
– Я чувствую… влагу.
– Господи, да! Влажно и скользко, – отозвался Брюс, по-видимому, намекая на снежную кашу на дорогах.
– Нечего беспокоиться, – бросил Харрис своим пассажирам. – Гнедые не понесут и не выйдут из-под контроля.
Брюс издал какой-то дикий возглас.
– Кого тут заботит этот чертов контроль?
Макгрегоры испустили серию оживленных воплей, вероятно, захваченные необычным зрелищем летящего в небе аиста.
Подумать только: поздней зимой лететь на север! Неужели чудеса никогда не кончатся? Впрочем, птицы чаще теряют ориентацию, чем принято считать.
– Давай! Давай! Не останавливайся! – закричал Брюс.
Очень хорошо, подумал Робби Харрис. Судя по доносившимся изнутри звукам, Брюс и впрямь терял терпение. Серия ударов в заднюю стенку была красноречивее слов. Парень хочет видеть, на что способны гнедые, если дать им волю. Легким ударом кнута Робби увеличил скорость.
Мгновенно отреагировав, пара ускорила бег, высоко выкидывая копыта.
– Быстрее, быстрее! – пыхтел Брюс.
– Я ничуть не отстаю от тебя, – отозвалась Лидия задыхаясь.
Коляска опасно раскачивалась и подпрыгивала на кожаных рессорах. Харрис изо всех сил сжимал вожжи, стремясь сохранить упряжку под контролем, но пара уже не слушалась. Казалось, гнедые решили галопом промчать весь путь до деловою центра Уэстерли.
Тихо ругаясь под нос, чтобы не оскорбить слуха жены Макгрегора, Харрис сдался и перестал натягивать вожжи. Взмыленные от бешеной скачки, лошади неслись вперед, пока сами не остановились на зеленой лужайке перед таверной.
– Еще! Я хочу еще! – закричала Лидия, засвидетельствовав, что получила не меньшее удовольствие от скачки, чем ее муж.
На сердце у старого шотландца потеплело. В конце концов, и она признала, как отлично он управляется с парой горячих лошадей.
– Да, – рассмеялся Брюс.
Отодвинув в сторону приспущенные жалюзи, он высунул голову из окна кареты и обратился к Харрису:
– Это было просто грандиозно, Робби! Как бы теперь вернуть меня на мой корабль? Немного помедленнее, если можно.
– Конечно, приятель, – буркнул Робби Харрис, гадал, что можно видеть сквозь закрытые жалюзи.
– Вперед! – скомандовал Брюс.
Лидия, хихикнув, добавила собственную команду, и сияющие лица супругов скрылись из виду.
Харрис послушно подал звуковой сигнал взмыленной паре гнедых. Их бока тяжело вздымались. Он знал, что теперь, после хорошей разминки, они будут куда покладистее. Раздувая ноздря, лошади двинулись легким шагом. Ритмично покачиваясь, коляска не причиняла пассажирам неудобства, лишь вызывала редкие постанывания – вероятно, из-за неожиданных выбоин на дороге, – пока воздух не потрясла череда коротких, быстрых возгласов. Харрис еще сильнее натянул поводья и услышал довольный вздох Лидии. Следом наступила тишина, нарушаемая только ритмичным стуком подков двух преданных жеребцов, движущихся в общей упряжке.