Сети Культа
Шрифт:
Керн прищурился.
– Язык у тебя хорошо подвешен, сынок, – сказал он. – Вот только мне с преступниками проблемы не нужны.
– На каком же основании вы нас в преступники записали? – Аэлин внушительно посмотрела на Керна, с вызовом приподняв подбородок. – Поводов у вас не было.
– И впрямь, не много ли предвзятости, мой друг? – осторожно поддержал гостью Влас. Керн смерил его недовольным взглядом, и Мальстен поспешил вновь вступить в разговор, намереваясь все же вывести его в мирное русло:
– Хорошо. Я расскажу,
– Что за друг? – приподнял бровь Керн, демонстрируя вновь разгорающуюся заинтересованность.
Мальстен качнул головой.
– Имя здесь без надобности, не в нем суть. А суть в том, что по воле богов наш кратчайший путь пролег через вашу деревню, и именно поэтому мы оказались здесь. Никаких дурных намерений у нас нет, да и секреты ваши, по причине которых вы отгородились от внешнего мира всем поселением, нас не волнуют. Мы лишь ищем пристанище на ночь. Если устроить это невозможно, считаю необходимым прекратить спор и разойтись полюбовно: в конце концов, оснований для конфликта у нас нет. Что скажете?
Керн и Влас переглянулись, затем, выждав несколько мгновений, трактирщик вздохнул и кивнул:
– Что ж, рассуждаешь ты справедливо, надо отдать тебе должное. Можете оставаться на ночь здесь, но только при условии, что оружие вы оставите в трапезном зале.
Аэлин недовольно поджала губы: соглашаться на такое условие ей совершенно не хотелось. Керн уловил ее реакцию и скептически хмыкнул:
– Если это условие не устраивает, можете уходить прямо сейчас. А если намерения у вас мирные, то вы согласитесь.
Мальстен примирительно приподнял руку.
– Мы согласны.
Он ощутил на себе прожигающий взгляд спутницы, однако решил отложить спор с нею до момента заселения в комнаты. Он понимал, что Аэлин в любом случае не останется без оружия: трактирщик вынуждал ее сдать паранг, но о припрятанном в рукаве стилете ничего не знал. Самому же Мальстену, чтобы обезвредить возможного противника, оружие не требовалось вовсе.
– Вот и хорошо! – облегченно вздохнул Влас, до этого державшийся немногословно. – Я уж было подумал, что вы будете всю ночь спорить.
– Стоит обговорить цену за комнаты, – напомнил Мальстен. – А также возможность приобрести у вас продукты в дорогу. Например, вяленое мясо или…
– Мяса нет, – необычайно резко перебил Керн. – Никакого. Ягоды, овощи и бобы могу предложить.
Мальстен, почувствовав на себе взгляд Аэлин, с трудом удержался от того, чтобы переглянуться с ней, и примирительно склонил голову.
– Все лучше, чем ничего. Итак, что с ценой
– Завтра поутру по хозяйству чуть поможешь, и мы в расчете. А ты, – Керн обратился к Аэлин, вновь переведя взгляд на оружие охотницы, – поможешь на кухне и выметешь зал. Другой оплаты не нужно.
Мальстен осторожно покосился на спутницу, глаза которой пылали нескрываемым раздражением, и едва заметно вопрошающе кивнул ей.
– Идет, – буркнула Аэлин.
Керн отошел к стойке. Позади нее располагалась небольшая дверь, за которой, как оказалось, находилось подвальное помещение.
– Филипп! Заканчивай со своим искусством, тут путники пожаловали! Вынеси два теплых одеяла! – пробасил он, затем обернулся к посетителям и пояснил: – Наверху одеяла тонкие. В это время года замерзнете под ними.
Из подвала в ответ не донеслось ни звука, и Керн, раздраженно скрипнув зубами, вновь – на этот раз громче – обратился в темноту дверного проема:
– Филипп! Ты оглох или обленился?! Принеси одеяла путникам!
От громкого голоса трактирщика Влас вздрогнул, будто пробудившись от охватившей его полудремы, и рассеянно уставился на гостей.
Аэлин безотрывно смотрела в дверной проем, в котором вот-вот должен был показаться второй работник безымянного трактира, и пыталась предугадать, какое впечатление произведет на нее этот человек, учитывая, что Керн вызвал резкое отторжение. Обыкновенно она не обременяла себя мыслями о том, что мужчины не принимают ее всерьез, видя паранг на поясе, однако сейчас всецело погрузилась в эти раздумья – они помогали отвлечься от неуютного холодка, то и дело пробегающего по коже. Воистину, злиться было проще, чем бояться.
Через мгновение послышались неторопливые шаги по лестнице, и вскоре в освещенный трапезный зал поднялся юноша с двумя теплыми одеялами в руках.
Аэлин почувствовала, как ноги буквально прирастают к полу.
Необычайно большие карие глаза на бледном лице, немного растрепанные русые волосы, аккуратный нос с чуть вздернутым кончиком, тонкие губы, четко очерченные скулы… это лицо невозможно было забыть, сколько бы лет ни прошло с последней встречи! И все же Аэлин была готова взмолиться всем богам Арреды, чтобы видение оказалось игрой воображения, ошибкой или кошмарным сном.
Юноша при первом же взгляде на Аэлин также застыл. Глаза широко распахнулись, на миг выражение их сделалось скорбящим, а уже в следующее мгновение – отстраненным и холодным. Руки опустились, два одеяла с едва слышным шелестом упали на пол, заставив недоуменно уставившихся на юношу односельчан проследить за его взглядом и повернуться к застывшей и побледневшей Аэлин.
Мальстен напряженно сжал кулак, уже понимая, насколько самонадеянным и неправым оказался, предлагая устроиться в этой деревне на ночлег. Похоже, сам Крипп приложил руку к тому, чтобы недавние опасения охотницы подтвердились.