Сеятель у порога
Шрифт:
Так. Скорость - пятьсот двенадцать километров в секунду. Полёт инерционный. Это и так ясно - двигатели молчат. Координаты... Понятно. Даже если двигатели оживить не удастся, через две недели капсула достигнет оживлённых окрестностей Марса, где её неизбежно обнаружат. Так что не всё так плохо. А что со станцией? Виктор повторил этот вопрос вслух. Сидящий в кресле первого пилота Полторжицкий, ткнул пальцем в левый верхний угол экрана заднего обзора. Приглядевшись, Виктор увидел небольшое светлое облачко.
– Давно?
– спросил он, с трудом проглотив очередной кусок ветчины.
– Часа полтора назад, -
– А реакторщик?
– ожидая самого худшего, задал Виктор следующий вопрос.
– Пока жив, - Полторжицкий видимо взял на себя обязанность отвечать на вопросы Бобкова.
– Но очень плох.
Чувство голода внезапно прошло. Виктор через силу дожевал ветчину и вытер руки. Так, а где же причина всех несчастий? Бобков внимательнее пригляделся к экрану заднего обзора. Да вот же он. Виктор удивился, что не заметил пришельца сразу. Видимо, всему виной была слабая отражательная способность объекта. В настоящий момент тот почти вплотную приблизился к тому, что осталось от станции, уровнял с ней скорость и продолжал двигался по той же орбите. Расстояние между ним и капсулой... Виктор глянул на приборы - три миллиона сто двенадцать тысяч километров. Ну что же, ушли достаточно далеко. Во всяком случае, будем на это надеяться, решил Виктор.
Обстановка более или менее прояснилась. В этот момент Ленк, ведший в полголоса переговоры с аварийной командой, громко, для всех, произнёс:
– Ну наконец-то! Неисправность обнаружена. Ничего фатального: часа на полтора работы.
По отсеку прошелестел вздох облегчения. Виктор решил больше не надоедать своим присутствием и уже поворачиваясь к выходу, глянул на экран заднего обзора. Со стороны пришельца что-то приближалось с огромной скоростью. Восклицанием Виктор привлёк внимание присутствующих к экрану, а сам попытался определить форму приближающегося предмета. Судя по всему, тот имел ромбовидную форму и нацелился передним острым углом на капсулу. Скорость его была огромна. Он буквально увеличивался на глазах.
– Что это за чертовщина!
– в восклицании Ленка слышались нотки растерянности.
– Думаешь, посланник пришельца?
– задал риторический вопрос Харрингтон.
Ответ был столь очевиден, что никто не счёл нужным отвечать.
– Скорость пять триста, - прервал напряжённое молчание Полторжицкий.
– Движется с постоянным ускорением. Если так пойдёт дальше - будет рядом через пятнадцать минут.
– У нас есть чем защититься?
– снова спросил начальник спасательной команды.
Зигмунд покачал головой, а Ленк пояснил:
– Спасательные капсулы имеют на борту минимум необходимого. Оружие не предусмотрено.
Харрингтон сокрушённо покачал головой, заставив усмехнуться Горелова.
– Пока наше оружие производит на них, судя по всему, слабое впечатление, - бросил он.
Странный объект продолжал приближаться. Виктор с удивлением отметил, что волнуется мало. Наверное, слишком много эмоций было потрачено за прошедшие сутки. Их лимит был исчерпан. Видимо, то же чувствовали и остальные. Кроме, разве что, Харрингтона. Тот всё время порывался что-то сделать.
– Поднимем по тревоге команду?
– сделал он очередное предложение.
– Зачем?
– пожал плечами Горелов.
– Изменить этим всё равно ничего не сможем. Пусть хоть выспятся.
–
– Смерть надо встречать лицом к лицу.
– Красиво звучит, но я бы предпочёл смерть во сне, - как-то даже лениво возразил координатор.
– Страшна не сама смерть, а её ожидание. Извините за банальность. И к тому же, почему ты, собственно, собрался умирать?
– По-твоему, они направляются к нам чтобы пригласить на уик-энд? После всего случившегося.
– Кто знает, - пожал плечами Горелов, - враждебные действия, строго говоря, до сих пор предпринимали мы.
– Именно поэтому они нас и прихлопнут. Думаешь, им не знакомо чувство мести?
– Неизвестно, есть ли у них вообще какие-то чувства. А если и есть, мне кажется, в смысле мести они должны быть удовлетворены.
Горелов кивнул на расплывающееся облачко, бывшее когда-то станцией.
– Ты занимаешься самоуспокоением, командор, - заявил раздражённо спасатель.
– А что нам ещё остаётся? Ты можешь предложить что-то конкретное? Нет?
– Можно увеличить скорость, хоты бы. Попытаться уйти...
– начал Харрингтон, но замолк, вспомнив о неисправных двигателях.
– Чёрт бы всё побрал, - подытожил он и, усевшись на подлокотник кресла второго пилота, наконец-то замолк.
Дальник, как окрестил про себя Виктор приближающийся предмет, начал тем временем, маневр, обходя капсулу справа. Одновременно он накренился, позволяя видеть себя не только с ребра. Благодаря этому, и ещё тому, что расстояние сократилось, стало возможным рассмотреть, что это не один объект, а четыре, идущие ромбом. Шли они так ровно, что не мудрено было принять их на большом расстоянии за единое целое. Продолжая облетать капсулу, объекты начали резко тормозиться. Причём с таким отрицательным ускорением, что у присутствующих в рубке вырвался невольный вздох изумления.
– Не меньше двадцати же - прикинул Ленк.
– Они что, из железа? Я имею в виду пилотов.
– Если они вообще там есть, - произнёс Горелов.
– Это могут быть автоматы без экипажа. Каковым может оказаться и корабль-матка.
– Весёленькую перспективу вы предлагаете, командор, - с неискренним смешком опять включился в разговор Харрингтон.
– Война Земли с взбесившимся автоматом неведомых пришельцев. Кажется, я уже это где-то читал.
Горелов промолчал. В рубке снова воцарилась тишина.
Тандем из четырёх объектов сблизился до пятисот километров, постепенно снижая скорость и уравнивая её со скоростью капсулы.
– Всё-таки добираются именно до нас, - констатировал Ленк.
– А вы надеялись они пролетят мимо по своим делам?
– буркнул Харрингтон.
Объекты, тем временем, разорвали свой строй, сближаясь и окружая капсулу с четырёх сторон. Наконец справа, слева, сверху и снизу капсулы, на расстоянии десяти километров оказалось по объекту. Теперь их можно было рассмотреть во всех подробностях. Дальники пришельца имели форму ромбов с закруглёнными углами и с утолщением по длинной оси. Поверхность казалась гладкой. Молочного цвета. Каких-либо иллюминаторов или иных отверстий видно не было. Не видно было дюз и, вообще, признаков реактивного выхлопа. Полёт с таким эскортом продолжался минут пять. И всё это время никто в рубке не произнёс ни слова.