Сейчас или никогда
Шрифт:
— Правильно, все так и было. Признайся, ведь тебе это очень нравилось, да и мне, впрочем, тоже. Разве не так?
Прелестные глаза Роан погрустнели и затуманились. Что толку притворяться? Ей это действительно нравилось. Сначала их ссоры возбуждали ее, волновали кровь, потому что всегда заканчивались взрывами хохота и занятием любовью. Но потом, перед самым разрывом, все стало совсем иначе. К сожалению, нельзя повернуть время вспять и изменить ход событий.
— Кажется, все было только вчера, — задумчиво сказала Роан.
— Правда? А мне кажется, что
— Если ты этого хочешь.
Он улыбнулся.
— Ждал, что я начну препираться, Арден? — сухо осведомилась Роан.
— Возможно. Я приготовлю кофе, а ты начинай есть.
Усевшись за стол, Роан поделила содержимое коробок на три равные части, переложила их на приготовленные заранее тарелки и спросила:
— Когда ты переехал?
— Сегодня.
— То есть раньше практически здесь не жил?
— Нет, просто наезжал эпизодически, когда нуждался в консультации.
— Ах так?
— Вот именно, Роан, ах так! Пусть Хетти доведет до конца свой план, что бы она там ни задумала. А местом нашей встречи она выбрала этот дом, потому что, видимо, считает, что здесь более… хм… интимная обстановка и она должна сыграть свою роль.
Обсуждать планы крестной Роан хотелось меньше всего. Она отрезала ломтик хлеба и аккуратно, медленными плавными движениями намазала его маслом.
— Мне показалось, что у тебя сегодня были намечены какие-то дела в городе.
— Были.
— Ну и?.. — поторопила его Роан. Вот никогда — никогда! — не может ответить по-человечески! Приходится вытягивать каждое слово!
— У меня была назначена важная встреча, но ее отложили. Не правда ли, удачно получилось?
— Чрезвычайно!
Зато вечером его ожидает другая, более приятная встреча — с Патрицией…
Арден приготовил кофе и сел за стол напротив нее. Когда они поели, почти не произнеся ни слова, и принялись медленно потягивать обжигающе горячий напиток, Арден безучастно проговорил:
— Ровена де ля Хэй. Практичная деловая женщина. Преуспевающая и безжалостная, решительная и непреклонная. Вся энергия направлена на достижение цели. Управляет собственным оздоровительным центром, владеет большими помещениями, которые сняла за приемлемую цену. Неплохая из нас получилась бы партия.
— Я снимаю одно помещение, Арден, не надо преувеличивать. И мы с тобой и раньше не впрягались в одну упряжку, так зачем говорить об этом сейчас?
— Я имел в виду деловое партнерство, а не супружеские узы. Видишь, какой я стал мудрый?
— О какой мудрости могла идти речь, если мы с тобой вечно ссорились?
— Согласен.
— Сейчас мы с тобой по-прежнему живем по разные стороны Атлантики.
— И ты по-прежнему такая же избалованная, какой была?
— Если я решила остаться и заниматься своим делом, то это еще не означает, что я избалованна.
— А
— Да, — отчеканила Роан.
— А я так и не дал тебе шанс исправиться, да? Палец о палец не ударил.
— Тебе бы ровным счетом ничего не удалось. Ты бы… Арден, прекрати! — резко прервала она себя, потому что в этот момент он посмотрел на нее своим… особым взглядом, после которого раньше они бросались друг к другу в объятья.
— Надо же! Ты покраснела! — с явным удовольствием воскликнул Арден, изумленно вздернув бровь. — Бог мой, Роан, неужели мне удалось тебя смутить?
— Вот еще! Не говори глупости. Здесь довольно жарко, только и всего. А ты думаешь, что, если мы займемся любовью, это что-нибудь изменит?
— Пока что не знаю, но было бы интересно провести эксперимент, согласна?
— Я категорически против. — А на самом деле, стучало в мозгу, разве ты не хочешь проверить это на практике? — Наводит сомнения слово «интересно». С моей точки зрения, слово «мазохизм» более подходит в данном случае.
— Возможно.
Глаза Роан мгновенно сощурились.
— Возможно? — переспросила она подозрительно тихим голосом. — Тебе что, потребовались дополнительные вливания в твой бизнес, Арден?
— Нет.
— Тогда зачем строить гипотезы? Ведь это, как я понимаю, с твоей стороны гипотеза, не правда ли?
— Ну конечно!
Ну конечно. А ты на что рассчитывала, дурочка?
— Так зачем?
— Безо всяких на то причин.
— Арден! — воскликнула Роан. — Я же прекрасно знаю, что ты никогда в жизни ничего не делаешь без веских причин!
— Это точно.
Она с минуту помолчала, внимательно вглядываясь в его лицо, потом спросила:
— Хочешь сказать, что ты изменил свои взгляды?
— Нет. Я по-прежнему высокомерная и прущая напролом сволочь, — медленно, врастяжку процитировал он слова, брошенные ему когда-то в лицо Роан. — Не хочешь проверить на практике?
— Что… проверить на практике?
— Что мы до сих пор кое-что значим друг для друга, так сказать.
— Нет! — ни секунды не думая, рявкнула Роан.
Да и что тут думать? Она и без того знала, что это повлекло бы за собой полный крах, крах с большой буквы. У нее едва хватало сил держаться сейчас, когда он не трогал ее и пальцем. Что же было бы после его «эксперимента»? Она бы попросту сломалась.
Если она согласится, что тогда? Оказаться в его объятиях, чтобы в следующую минуту выслушать из его уст приговор?
Нет, нет, и еще раз нет! Больше Роан не желала иметь с ним ничего общего, не хотела волнений, безумных всплесков эмоций, которые доставляют такую невыносимую боль, когда приходится эти эмоции подавлять. А как вести себя естественно, она давным-давно забыла. Любое проявление непосредственности всегда наказывалось ее родителями, которые любили ее за то, что она подчинялась их воле, принимала то, что им казалось правильным, и отрицала то, что они считали порочным. Если же она переступала через их мнение, ее просто игнорировали.