Шепот в ночи
Шрифт:
– Она была прекрасной хозяйкой, – заметил он.
– Да, правильно, прекрасной хозяйкой. Хорошо, – сказала она, снова поворачиваясь ко мне, – давайте продолжим. Приведи в порядок комнату так, чтобы мы могли устроить там вечеринку.
– Как насчет того, чтобы еще раз выпить? – спросил ее Мортон, подавая ей руку.
– Хорошая идея! Мне нужно пропустить стаканчик после этого. О, принцесса! Сходи в ту комнату и убери осколки стакана, который я уронила из-за этого недоумка. Будь осторожна, не поранься.
Раскаты ее смеха сопровождали
Мне следовало сбежать до этого, подумала я. Мне следовало действовать решительнее. Я должна была исчезнуть. Если бы я это сделала, она не стала бы мучить тетю Шарлотту.
С опущенной головой, с тяжелым камнем на сердце и ногами, двигавшимися как бы сами по себе, я последовала за тетей Ферн и Мортоном, чтобы сделать уборку в той комнате и ублажить ее. Я все еще лелеяла надежду, что скоро ей наскучат эти игры и она уйдет в небытие, поэтому я поклялась всеми святыми, что если она уберется из моей жизни, я никогда не позволю ей вторгнуться в нее снова, даже если она будет испытывать лишения и просить милостыню на улицах.
Вот как сильно научилась я ненавидеть!
В тот вечер за ужином тетя Ферн и Мортон были невыносимы и отвратительны. Они начали свои глупые игры. Думаю, она просто хотела показать нам, какую власть имеет над этим жалким подобием мужчины. Она командовала им, словно была его хозяйкой, и он был обязан подчиняться.
– Ты годовалый малыш, – объявила она. – Ты не умеешь есть сам. Скажи «агу-агу». Давай.
– Агу-агу, – сказал он и постарался выглядеть как младенец: он поднял взгляд к потолку, развел руки в стороны и открыл рот.
– Кушать хочешь, малышка Морти? – пропела тетя Ферн. Он быстро кивнул. Она набрала полную ложку картофельного пюре и поднесла ее к его губам, а он широко раскрыл рот. Она убрала ложку в сторону. – Нет. Нет, малышка Морти. Не так быстро. Не раньше чем ты сделаешь что-нибудь хорошее для мамочки. Вот, – она вытянула другую руку. – Лизни мамочкину руку. Давай, а то мамочка не будет тебя кормить.
Мы все смотрели, как он это делает. Шарлотта зачарованно следила за этим. Лютеру было противно. Джефферсон решил, что все это смешно, и тоже начал подражать Мортону, пока я не стиснула его руку. Гейвин покачал головой и закрыл глаза, чтобы не видеть, но на это нельзя было обращать внимание.
– Я положу немного пюре на кончик носика Морти, а он постарается слизать его. Давай! Морти, попытайся! Сделай это для мамочки.
Мы наблюдали, как он вытащил язык и, сморщившись, попытался дотянуться до кончика носа. Он не смог достать до носа и начал реветь, как это делают младенцы, пока тетя Ферн не вытерла его нос.
– Морти – хороший мальчик, он старался. Хорошо, Морти, ты теперь большой и можешь есть самостоятельно, – скомандовала она. Он улыбнулся и быстро принялся за еду, пока она не передумала.
– На что ты так уставилась, принцесса? Разве
– Не в такие глупости, как это, – ответил за меня Гейвин.
– Не будь таким ханжой, каким был твой брат, – сказала она и повернулась ко мне. – Ты приготовила хорошую еду, принцесса. Ты во всем становишься все лучше и лучше. Кто знает? К тому времени, когда мы уедем, ты станешь отличной домашней прислугой. Как тебе это нравится, Джефферсон? – спросила она, наклоняясь к нему через стол. – Тебе понравится, если твоя сестра будет домашней прислугой?
Джефферсон пожал плечами.
– А мы сможем остаться здесь, если она будет прислугой? – спросил он.
– Конечно.
Она пристально посмотрела на меня.
– Пока она хорошая служанка, ты сможешь спрятаться навсегда здесь. – Она глубоко вздохнула. – Но Кристи на самом деле не настоящая домашняя прислуга. Она очень талантлива. Все об этом знают. Нам достаточно об этом много говорили. Морти жаждет услышать твою игру, не так ли, Морти?
– Что? – Он быстро оторвал свой взгляд от своей тарелки. – О, да. Ты можешь сыграть что-нибудь из Шопена?
– Конечно, сможет, – за меня ответила тетя Ферн. – Она все может сыграть на рояле. Не так ли?
– Я знаю немного из Шопена. Я играла его сонаты на занятиях по фортепианной технике.
– О, простите. Фортепианная техника! Здорово! – ухмыльнулась Ферн.
– Я брал уроки игры на фортепиано, когда был моложе, – признался Мортон.
– Ну, разве не мило. Все брали уроки чего-нибудь кроме меня, – сказала тетя Ферн.
– Я знаю, что папа хотел, чтобы ты научилась играть на каком-нибудь инструменте. Я помню, как ты отказалась, – проговорила я.
– Я не захотела, потому что он этого хотел. Возможно, его попросила об этом Дон. Мы рады прослушать тебя, принцесса, – она выдавила из себя улыбку, вытерла губы и уронила салфетку. – Ну же, Морти. Давай, перейдем в гостиную и выпьем там, а когда ты закончишь уборку, придешь и развлечешь нас, – приказала она мне.
– Минуточку, – начал Гейвин. Он стал подниматься со своего места. Я схватила его за руку.
– Все в порядке, Гейвин. Я не возражаю против игры на рояле, даже для тети Ферн.
Это вызвало улыбку у Мортона. Тетя Ферн резко встала и вышла из комнаты. Мортон послушно последовал за ней по пятам, словно щенок.
Пока я и Шарлотта мыли посуду и протирали столы, Гейвин развлекал Джефферсона картами, купленными по пути в Лингбург. Лютер не мог оставаться спокойным в присутствии Ферн и Мортона, и поэтому он незаметно ушел в амбар, чтобы закончить там какую-то таинственную работу. А Хомер, хоть и был достаточно осмотрительным, чтобы держаться подальше, но когда я наконец покончила с работой на кухне и прошла в гостиную, чтобы сыграть на рояле, то увидела его силуэт в окне. Каждый раз, когда тетя Ферн поворачивалась в его сторону, он исчезал.