Шестое чувство
Шрифт:
– - Рассказывать -- что? Обо всех моих поступках, которые я совершил за свою жизнь? Тогда мне придется начать со дня своего появления на свет.
Я знал, что рано или поздно капитан поймет, что я над ним издеваюсь. Он это понял не слишком рано, но и нельзя сказать, чтобы поздно.
– - Вы что, издеваетесь надо мной?!
– - вскочил он, яростно вращая глазами и усердно пережевывая потухший окурок.
– - Отвечайте, что вы делали у дома, где две недели назад произошло убийство?
– - Послушайте, капитан, -- сказал я, решив впредь говорить только серьезно, --
– - Да, я знаю, -- буркнул капитан, несколько остывая и вновь садясь в кресло. Найдя в ворохе бумаг нужный телефон, он набрал номер уголовного розыска.
– - Следователь Пронин? Здравствуйте, товарищ майор, это капитан Матерый из триста двадцатого. Да, да, того самого... Рад, что вспомнили. У меня к вам вот какое дело, товарищ майор. Ко мне в отделение поступил один подозрительный субъект, который утверждает, что лично знаком с вами и работает в контакте с органами. Кто именно? Некто Нерусский, Николай Николаевич... Что? Первый раз слышите?
– - Губы капитана растянулись в мстительной ухмылке, когда он буквально пробуравил меня взглядом.
– - Я, собственно, так и думал.
Ну и свинья же этот майор! Вот не думал, что сведет меня судьба с этаким типом. Чего-чего, а такой подлости я от него не ожидал.
Я подскочил к письменному столу, выхватил у капитана трубку и что было силы крикнул в микрофон:
– - Послушайте, вы, слуга закона! Или вы перестанете валять дурака, или я довожу дело сам, но уже без вашего участия. О моих возможностях вы должны иметь некоторое представление, тем более, что кое-что я уже откопал.
Несколько секунд молчания прервал умиротворенный и чуть ли не радостный голос этого хамелеона в майорских погонах:
– - Ах, это вы, уважаемый коллега! Как я рад слышать ваш голос! Я, знаете ли, не сразу понял, кого назвал мне капитан Матерый. Слышимость никудышняя. Извините за недоразумение. Так вы говорите, Николай Николаевич, что напали на след убийцы? Я не ослышался?
– - Нет, не ослышались. Поищите в своей картотеке мужчину лет двадцати восьми -- тридцати, с длинными, темными волосами, крупными, несколько грубыми чертами лица, в тельняшке и старых потертых джинсах. Ходит уверенно и слегка вразвалку. Похоже, что бывший моряк. Есть все основания полагать, что в момент убийства Паукова этот тип находился где-то в районе квартиры пострадавшего.
– - Хорошо, Николай Николаевич, -- любезно ответила трубка.
– - Я учту вашу информацию. А теперь, дорогой коллега, если вас не затруднит, передайте трубочку капитану Матерому.
Во время этого краткого диалога капитан Матерый и сержант Стоеросов стояли молча и не предпринимали никаких попыток прервать его. Я протянул трубку капитану.
– - Вас.
Матерый некоторое время внимательно слушал, искоса наблюдая за мной, а потом односложно ответил:
– - Понял, товарищ майор. Всего доброго, -- и положил трубку.
Воцарилось неловкое молчание. Нарушить его рискнул хозяин кабинета.
– - М-да, интересное
Я категорически замотал головой.
– - Нет, мое дело -- доказать невиновность Мокроносова, а расследование -- это ваша прерогатива... Надеюсь, теперь я могу идти?
– - Да, конечно. Ваша личность установлена и причин задерживать вас я больше не вижу.
– - Прощайте, -- бросил я, резко повернулся и вышел из кабинета, не дожидаясь взаимного жеста вежливости со стороны капитана Матерого.
Но не успел я пройти и пяти метров, как услышал сзади чьи-то торопливые шаги. Предчувствуя недоброе, я обернулся. Это был сержант Стоеросов.
– - Послушайте, Нерусский, -- заговорил он, и в его тоне я уловил нотки доброжелательности.
– - Я не знаю, каким образом вы хотите раскрутить это дело, но я очень бы хотел надеяться на успех вашего предприятия. Потому и решил помочь вам. Я знаю человека, описание которого вы сообщили следователю Пронину. Это некто Козлятин из дома 29 по той же Мурановской улице. Квартира, по-моему, сорок три.
Вот так-так! Неприятность с задержанием неожиданно обернулась удачей. Вот и не верь после этого в случай!
– - Спасибо, сержант, -- тряхнул я его руку.
– - Огромное вам спасибо.
– - Это еще не все, -- прервал он меня.
– - Несколько штрихов к портрету. Козлятин -- окончательно спившийся тип, нигде не работающий, вечно ошивающийся у винного магазина на улице Коненкова -- здесь недалеко, минут десять ходьбы. Холост, как, впрочем, и два его дружка -- Пауков и Мокроносов, а то что они его дружки, сомнений у меня не вызывает: мы несколько раз брали всю эту теплую компанию за распитие спиртных напитков в общественном месте. Бывший моряк, о чем говорит его тельняшка, а также кличка -- "Боцман". Вспыльчив, не пропускает ни одной драки, есть сведения, что ворует по мелочи, но пока что уличен не был. Вот, пожалуй, и все.
Я с благодарностью взирал на сержанта.
– - Еще раз спасибо, сержант. Именно этой информации мне и не хватало. Теперь, если Козлятин действительно причастен к убийству Паукова, можете считать, что дело в шляпе.
– - Вам он ничего не расскажет, -- уверенно сказал сержант.
– - Поживем -- увидим, -- подмигнул я ему и выскочил на улицу.
Прежде чем ринуться на поиски Боцмана, я взглянул на часы. Было уже без десяти восемь. Нет, на сегодня, пожалуй, достаточно, пора и честь знать, а то, чего доброго, жена хай поднимет. Встречу с Козлятиным придется отложить на завтра.
Домой я прибыл в начале десятого. Вопреки ожиданиям, Маша встретила меня с улыбкой. "Ах, ну да -- цветы!" -- вспомнил я и воспрянул духом. Надо сказать, что в этот день я вообще чувствовал себя в приподнятом настроении и лучился энергией, как никогда в жизни. Что-то со мной творилось.
– - Наконец-то!
– - возвестила Маша, с хитрецой глядя на меня.
– - А где это ты пропадал чуть ли не до ночи? Неужто у своего филателиста?
Глаза ее светились лукавством.
– - У него, проклятого, -- ответил я ей в тон.