Шин Кен
Шрифт:
Пробка постепенно двигалась. Ещё пара машин и она подъедет к стоянке. Вон её уже ждёт молодой Ча Ын, стережёт место. Он в зелёной жилетке с белыми полосками.
— Директор, — поклонился парень, когда Хюнэ Ди Сюн припарковалась и вышла.
(в Сеуле довольно тяжело с наземными парковками. Обычно около зданий паркуется руководство).
— Доброе утро, Ча Ын, — спокойно ответила Хюнэ Ди.
— Эм, директор? — в удивлении ответил парень.
Потому что женщина подала ему ключи от машины.
— Пойдёшь к господину Хо, — проинструктировала
— Да, директор, — снова поклонился парень.
На входе в офис адвоката, Шина ждал приятный сюрприз. А именно, обращённая к нему попа, обтянутая серой тканью юбки. Владелица офиса изволила стоять на коленях перед диваном для гостей и что-то делала под мебелью. В офисе больше никого не было, поэтому парень позволил себе шутку.
— Как приятно видеть, что здесь меня так ждут, — насмешливо произнёс Шин.
— Ой! — Хаджин с чего-то как рванёт!
При этом она развернулась в прыжке… И села на только что показываемую Шину часть тела.
— Омо! Как ты меня напугал! — выдохнула Хаджин.
Она подышала, прижав ладонь к груди. Шин улыбнулся и шагнул к даме, подавая руку. А когда девушка схватилась, парень потянул её сильнее, чем было нужно. И Хаджин оказалась в его объятиях.
— Эм, Шин? — слегка опасливо произнесла Хаджин. — Ко мне сейчас клиенты придут.
Парень снова улыбнулся. Провёл ладонью по волосам женщины.
— Да, конечно, — произнёс он. — Так что, сонбэ? Вы подумали? Примете практиканта?
— Мне нужно посмотреть ваши оценки, — лукаво улыбнулась Хаджин. — Ну, или вы должны меня уговорить как-то иначе, господин Кён.
— Позвольте показать, сонбэ, — ответил парень. — Ваш клиент… Он придёт впервые?
— Хм, да, впервые, — ответила Хаджин. — Что ты хочешь сделать?
— Классику, — усмехнулся Шин. — Ты будешь старшим, я буду спрашивать. Ты поправлять в тех местах, которые посчитаешь нужным…
… — Госпожа У, — Шин с поклоном встретил клиентку около дверей. — Прошу вас.
Госпожа У, дама где-то шестидесяти с небольшим. Из того поколения, которое и подняло республику на тот уровень, который есть сейчас. Когда люди совершали экономическое чудо, поднимая бывшую японскую колонию на уровень больших мировых игроков. Работая по шестнадцать-восемнадцать часов в день и живя при этом чуть не в хижинах.
При этом женщины, работая наравне с мужчинами, ещё находились в своих семьях на нижней ступени иерархии. Они должны были воспитывать детей, готовить, убирать, ухаживать за старшими. Работа не была основанием, не выполнять женские обязанности. То есть такие тётушки закалены так, что могут переспорить дьявола, где конкретно находится ад. Они носят мужскую одежду и удобные короткие причёски, заходя в автобус, кидают сумку на свободное место. И если будет недобор в армию, они запросто могут занять вакантные места.
— Госпожа У, — произнёс Шин. — Позвольте
— Кофе, — ответила женщина. — Терпеть не могу чай.
Потому что чай пили японцы. У этого поколения ещё очень сильно неприятие всего, что связано с бывшими оккупантами.
— Не будем тратить время, госпожа У, — произнёс Шин, делая кофе. — И давайте решим вашу проблему.
Женщина закинула ногу на ногу. Но не как леди, а как… Рабочий. У неё, и в одежде, и в чертах, и в поведении прослеживалось это, крайняя уверенность в себе и… некоторая хабалистость…
… — Подумаешь! — выразила своё отношение госпожа У. — Я всю жизнь встаю в шесть утра! Это они шляются до полуночи, а потом дрыхнут до восьми!
Шин улыбнулся. Проблема заключалась в том, что дама вставала в шесть утра, врубала радио, а так как она было глуховата, то включала погромче. Что соседей из квартир рядом, понятно, очень сильно радовало.
— Это их проблема, не моя! — заявила женщина. — Пусть стены одеялами завешивают!
В конце концов соседей это достало, они вызвали полицию… Когда госпожа У, принципиально, после спора накануне, влупила музыку в пять утра. Полиция выписала женщине штраф. Его-то и хотела оспорить госпожа У.
— К сожалению, — сказала Хаджин, изучив стандартный бланк. — Зафиксировано время. Пять двадцать утра. То есть, госпожа У, вы на самом деле нарушили общественный порядок. Штраф был выписан правомерно.
— Тогда чего я трачу с вами время?! — фыркнула дамочка.
Кстати, ещё не заплатившая за консультацию. И вряд ли после этого заплатит.
— Госпожа У, — заговорил Шин. — Штраф вы оплатите и всё прочее. Но. Проблема так и не будет решена. Вы же пришли не для того, чтобы сонбэ Бин сказала вам то, что вы и так знаете.
— О чём ты, парень? — хмуро спросила женщина.
А Шин сейчас сказал о том, что госпоже У нужно не соседей победить. Ей нужна не возможность включать музыку, когда вздумается. На самом деле, ей нужно внимание. Всё ради этого. По её рассказу: «раньше было лучше». Раньше рядом жили такие женщины, как она сама. Семьями и по отдельности. Ей было с кем поговорить, вспомнить былое. А сейчас «одни молодые раздолбаи», которым, разумеется, не было никакого дела до госпожи У.
— Уверен, вам соседи говорили, чтобы вы использовали наушники, — ответил Шин. — Или чтобы вы включали музыку, когда они уйдут на работу.
— Ну? — выпятила вперёд челюсть женщина.
— Я живу в общежитии, — произнёс парень. — Там стенки такой толщины, что я слышу, как соседи едят.
— Ха, стенки? — фыркнула снова госпожа У. — Мы с мужем жили за занавесками!
— Ну, а я вообще без занавесок, — усмехнулся Шин. — Двести человек. Все в одном помещении.
— Что, служил? — сощурилась госпожа У.
— Быстро вы догадались, — улыбнулся Шин. — Ваш муж тоже служил?
— Мой Сон Сок был военным, — грустно улыбнулась женщина. — Десять лет. Ещё бы я не догадалась.